приходилось вместе ужинать. Он рассказывал ей о том, как он ездил ловить рыбу далеко в море и его лодка начала протекать, и попытки удержать ее на плаву превратили поездку в настоящее приключение.

— Но я предпочитаю космические путешествия, — говорил он. — В них всегда есть вероятность, что тебя спасут, и нет никакой опасности утонуть.

Его глаза сияли озорным блеском, который казался Айвори гораздо более привлекательным, чем великолепные огни за окном. Она обнаружила, что креветки — просто прелесть, а омар — божественен, и подумала, что нужно будет попросить отца, чтобы тот заказал и то, и другое в следующий раз, как им будут привозить провизию. В груди у нее разливалось тепло, и это было так же приятно, как и еда, и она не торопилась, как обычно, стараясь продлить этот вечер как можно дольше.

После роскошной трапезы она все же нашла в себе силы съесть десерт. Это было блюдо клубники со взбитыми сливками с запахом кокоса. Она отказалась от кофе и выбрала чай с корицей. Ей было так приятно, и совсем не хотелось двигаться с места и покидать этот очаровательный ресторан, а также своего еще более привлекательного спутника. Когда Чейз наконец напомнил об обещании исследовать «Райский приют», она призналась, что не уверена, в состоянии ли она передвигаться.

— И не нужно, — пообещал Чейз. — Здесь у пирса есть трамвайная остановка. Мы просто сядем и поедем, пока не увидим все, что здесь есть.

Поспорив еще немного, Айвори наконец встала и грациозно потянулась. Она никогда не ездила на трамвае, но ей хотелось попробовать. Выходя из ресторана, она взяла Чейза под руку.

— Еще раз спасибо за замечательные сережки. — Она тронула их свободной рукой так, чтобы они зазвенели. — Я никогда не использовала морские мотивы в своих работах. Это открывает передо мной целое новое направление.

— Я знал, что если мы остановимся здесь, то это будет полезно со всех точек зрения. Вот увидишь, исследовать настоящую жизнь в ее самых полных проявлениях очень пригодится для твоего искусства.

Его голос был тихим и соблазняющим, и Айвори неожиданно поняла, что он имел в виду. Еще сегодня она отвергала всякую мысль о том, чтобы завести с ним роман, а теперь вдруг поняла, что думает гораздо о большем, чем о простом романе.

На остановке они подождали всего несколько минут, и подошел трамвай. Они оказались единственными, кто сел в него. Еще одна пара сидела впереди, и Чейз выбрал место сзади, чтобы нельзя было услышать, о чем они говорят. Трамвай двигался медленно и кружил по миниатюрному городу, видом которого они восхищались во время ужина, а потом набрал скорость.

— Все кажется почти реальным, правда? — спросила Айвори.

Чейз поцеловал ее, чтобы рассеять ее сомнения.

— Просто представь себе, что все такое же реальное, как и я, и ты получишь гораздо больше удовольствия.

Айвори расслабилась в его руках и смотрела на проплывающий мимо пейзаж. Огни города потускнели, и она почувствовала, что трамвай начинает ехать в гору.

— А что на следующем уровне?

Чейз указал на табличку над их головой:

— Похоже, что тропический лес. Нам надо будет проехать этим же маршрутом днем, чтобы как следует рассмотреть его. — Он шутливо поцеловал ее в шею. — Но, вероятно, тогда здесь будет гораздо больше народу, и мы не получим такого удовольствия, как сегодня.

Айвори подняла руку и дотронулась до его щеки:

— Я думала, ты хотел, чтобы и наслаждалась видом?

— Я и хочу. Продолжай смотреть.

Она взяла его за руку, переплетая свои пальцы с его.

— Перестань меня отвлекать, иначе я буду думать только о том, чтобы нарисовать тебя, а ты уже отказался позировать мне обнаженным.

— Если ты меня уговоришь, я могу передумать, — прошептал он ей на ухо.

Айвори сомневалась, что могла бы рисовать его теперь, когда узнала так хорошо. Тогда она была просто беспристрастным художником, но теперь все изменилось. Она повернулась, опершись спиной о его грудь, а он обнял ее. В этот момент трамвай въехал в удивительный мир тропического леса, и у Айвори вырвался вздох восторга и удивления.

Она почувствовала, как становится теплее, но это не казалось неприятным. Низкие пальмы, стелющийся папоротник и широкие листья филодендрона ковром покрывали землю. Красные орхидеи свешивались с деревьев, ярко расцвечивая этот зеленый мир. Лианы оплетали верхушки высоких деревьев и покрывали первозданный лес кружевным пологом, который даже в полдень почти не пропускал солнечного света.

— Здесь в лесу должны бродить ягуары, и ленивцы свисать с толстых ветвей, но, боюсь, ночью мы их не увидим. И еще здесь должно быть множество бабочек, целая радуга. Нам действительно нужно вернуться сюда завтра.

Айвори так легко представила себе дикую жизнь этого тропического леса, что ей и не нужно было ехать сюда еще раз. К тому же она знала, чего добивается Чейз — он хотел найти предлог, чтобы задержать ее здесь еще на день. Это была соблазнительная мысль. Вернувшись домой, она сразу окунулась бы в давно знакомый круг обычных дел, а «Райский приют» открывал перед ней массу совершенно нового. Она была рада, что отказалась от вина за ужином, потому что общество Чейза и без того действовало на нее опьяняюще.

— Я помню тот вечер, когда ты приехал на «Алмазную шахту», — тихо прошептала она, — Там за стойкой в баре есть зеркальное стекло, и когда я увидела тебя, подумала: интересно, привлекательная ли у него улыбка. Ты засмеялся в ответ на что-то сказанное барменом, и я увидела, что действительно привлекательная.

— Айвори Даймонд, ты поражаешь меня, — сказал Чейз удивленно и засмеялся. Он не признался, что почувствовал, как она наблюдает за ним, но ему было очень приятно узнать, что он возбудил в ней любопытство и что она изучала его какое-то время. — А я думал, что только мне понравилось то, что я увидел в тот вечер.

— Я не сказала, что ты мне понравился Мне просто было интересно посмотреть на твою улыбку.

Трамвай остановился у отеля, но никто не вышел и не вошел, и он мягко тронулся дальше. Пара впереди обращала внимание на пейзаж не больше, чем Чейз, и он удивился, почему так мало влюбленных пар предпринимают такое романтическое путешествие. С другой стороны, ему нравилось, что их не было.

— Никогда не хочешь облегчить мне задачу, верно? — спросил Чейз.

— Вовсе нет. Это ты, наоборот, все время ведешь себя вызывающе. Потом, если бы я постоянно шла на поводу у твоих желаний, тебе быстро стало бы со мной скучно.

Чейз вытащил шпильки из ее волос, и они волной рассыпались по ее плечам. Теперь они высохли и мягко завивались около затылка.

— Есть мужчины, которые преследуют женщину, пока ее не добудут, и женщины такие тоже встречаются. Их увлекает сама охота, а не предмет их поверхностного увлечения. Я не такой, Айвори. Я буду восхищаться тобой все равно, независимо от того, как ты ведешь себя. Просто будь сама собой.

Айвори слегка повернулась, чтобы взглянуть на него. Его просьба казалась такой простой, но ведь она играла не одну, а много различных ролей. Ее любимой была роль задумчивой художницы, но вместе с тем она могла быть и ловким крупье в казино, и обворожительной хозяйкой для своего отца, и время от времени жестокой и требовательной женщиной, которая занималась бизнесом от его имени. Это был очень опасный бизнес, и она вздрогнула, вспомнив злой блеск в глазах Мордекая Блэка.

— У меня не одно «я», — сказала она, как будто оправдываясь. — Я могу быть очень разной, многими людьми» даже больше, чем была до сих пор.

Чейз откинул волосы с ее щеки и поцеловал ее.

— Ты можешь быть кем угодно, но внутри ты всегда останешься той же самой чудесной и единственной Айвори.

Тронутая его проницательностью, Айвори глубоко вздохнула:

— Ты ведь понимаешь меня, правда?

— Лучше, чем ты можешь себе представить, — поклялся Чейз. — Мы только сейчас начинаем