– Вы полагаете, что Дюмурье опасен? Помимо того, что осталось от армии короля, в его распоряжении двадцать тысяч плохо одетых, плохо вооруженных, полуголодных неопытных солдат. Скажите мне откровенно – неужели вы в самом деле хотите, чтобы прусские войска вошли в Париж?

Де Бац с силой опустил кулак на стол. Чернильница подпрыгнула, из нее пролилось несколько капель.

– Нет! Я этого не хочу. Но как иначе напугать народ настолько, чтобы он пошел против Дантона, Марата и Робеспьера, приказавших устроить такую бойню?

– Бойню?

– Да, со вчерашнего дня в Париже убивают, перерезают горло, режут на куски представителей знати и духовенства, арестованных после 10 августа и запертых в тюрьмах. До королевской семьи, запертой в Тампле, еще не добрались, но этого осталось недолго ждать. А я больше всего хочу вырвать моего короля и его семью из рук палачей!

– Но как только пруссаки окажутся в Париже, их, вероятно, будет нелегко оттуда выпроводить? – предположил Анж Питу, входя в кабинет с подносом, заставленным тарелками с едой.

– У нас нет времени, так что приходится пользоваться тем, что предлагают. С другой стороны, у короля Пруссии Фридриха Вильгельма II нет ни малейшего желания править Францией. Он отлично знает, что его союзники-австрийцы этого не допустят. Мы просто должны будем возместить ему убытки. А что касается герцога Брауншвейгского, то он человек просвещенный, отличный солдат, я это признаю, но у него столько долгов!

– К несчастью, – вмешался Питу, – ходят слухи, что он ведет секретные переговоры с членами Национального собрания. Поговаривают и о том, что он действует по указке англичан. Не забывайте, что герцог приходится зятем королю Георгу III – он женат на его сестре Августе. Король – безумец, это верно, но его премьер-министр Питт в своем уме. И судьба нашего несчастного короля его нисколько не волнует. Совсем напротив. Питт так и не смог простить Людовику XVI, что он во время войны за независимость в Америке выступил против англичан...

– И к тому же, – продолжил за него де Бац, – Питт будет рад, если французский трон займет герцог Брауншвейгский. Мне это известно. Премьер-министр не забывает и о будущем, так как он планирует выдать дочь герцога за принца Уэльского. Но повторю, больше всего мне хочется спасти короля и увидеть, как Дантона, Марата, Робеспьера и всех их прихвостней повесят на деревьях вдоль Елисейских Полей.

– Но вы забыли об одном человеке, – вступил в разговор Дево, доедая последний кусок великолепного пирога с птицей.

– Я редко забываю о ком-либо, а уж об этом не забуду никогда. Вы ведь имели в виду брата короля?

– Разумеется! Монсиньору графу Прованскому, брату короля, удалось добиться от Фридриха Вильгельма признания его регентом Франции. Они даже встречались в Лонгви, после взятия города, именно с этой целью.

– Это давно не новость. После неудачной попытки бегства короля и его семьи граф Прованский представляется всем как спаситель французской монархии. Он даже учредил правительство в изгнании. На самом же деле граф – злейший враг своего брата. Но Людовику XVI об этом прекрасно известно, так же как и королеве, которая дала деверю прозвище Каин. Я далек от того, чтобы недооценивать его блестящий, но извращенный ум. Он способен на все, чтобы только получить французский престол, о котором мечтает с отрочества.

Граф Прованский не отступал ни перед чем. Вы же помните! Покушения на короля и его сыновей, объявление незаконнорожденными детей короля перед парламентом и даже предательство... Ведь именно граф Прованский сообщил своим друзьям в Национальном собрании о бегстве короля и маршруте движения. Именно поэтому он сам смог спокойно уехать из страны. Ему удался и трюк с деньгами. Маркиз де Булье, который должен был охранять короля во время бегства, передал брату короля миллион ливров, которые ему доверил Людовик XVI. Эти деньги предназначались для того, чтобы наш король мог действовать из Монмеди, куда он собирался удалиться, и вернуться потом в свою мятежную столицу!

Нет, брата короля я никогда не забуду! Пока он мне не мешает. Но все изменится, если с Людовиком XVI произойдет несчастье. Маленькому дофину следует опасаться своего дядюшки. Вот тогда граф Прованский станет моим врагом номер один!

Молодые люди с интересом слушали рассказ барона о брате короля. Мишель Дево, секретарь де Баца и его лучший агент, отлично знал графа Прованского, а вот для Анжа Питу такие подробности стали своего рода откровением. Он ужаснулся:

– Вы в этом уверены?

– Я мог бы вам рассказать намного больше, друг мой.

– Что же вы станете делать, если король Пруссии войдет в Париж и захочет отдать трон графу Прованскому?

– Это очень просто. Его высочество станет жертвой покушения, и вот здесь я сыграю главную роль. Кстати, где этот господин сейчас? Все еще у своего дяди, принца-епископа Тревского, в замке Шенборнлюст у ворот Кобленца?

– Нет. Он оставил там своего младшего брата графа д'Артуа и переехал в город во дворец Лейенхоф, который принадлежит принцу Лейнингену. Но один из верных ему людей остался рядом с королем Пруссии, чтобы держать графа Прованского в курсе событий и блюсти его интересы...

– И кто же это?

– Я не знаю. Ваш друг барон де Керпен говорит, что речь идет о дворянине, который только что прибыл. Но он с ним пока незнаком, потому что граф Прованский еще не представил его барону. Известно только, что этого дворянина сопровождает очень красивая женщина... А это веская причина для того, чтобы госпожа де Бальби не желала видеть эту даму слишком часто в окружении графа Прованского.

– Прекрасная графиня тоже в Кобленце?

– Да. Она слишком скучала в Турине, где оказалась из-за ее должности главной хранительницы гардероба графини Прованской, пожелавшей найти приют у своего отца. Госпожа де Бальби приехала к «своему» принцу, и именно она правит там бал вместе с госпожой де Поластрон, любовницей графа д'Артуа, которую она презирает. А госпожа де Поластрон после отъезда своего любовника во главе армии эмигрантов – которую называют армией принцев! – остается тайной советчицей героев, что безумно бесит ее соперницу. Ведь так сложно удерживать свое положение рядом с человеком, прикованным к своему креслу жестокой подагрой, не правда ли? Хотя, возможно, это всего лишь элемент дипломатической игры...

– Но ради чего?

– Герцог Брауншвейгский не разрешил армии эмигрантов встать во главе его войск, чтобы с триумфом войти во Францию. Всему этому прекрасному обществу «позволили» следовать за прусскими и австрийскими войсками. Забавное, доложу вам, должно быть, зрелище! Многие дамы, уверенные в том, что они возвращаются домой, последовали за «армией принцев»... Брат короля не хочет смешиваться с этой кучей малой.

– А принц Конде? Его там нет?

– Конде великий полководец. Его армия состоит из настоящих солдат, хорошо обученных, дисциплинированных. Так как у него нет ни малейшего желания ввязываться в эту неразбериху, принц предпочитает дождаться результатов и войти во Францию тогда, когда это будет ему удобно, и в том месте, где он сочтет нужным. А пока он остается в Брисгау со своим внуком, юным герцогом Ангиенским. Только его сын, герцог де Бурбон, увел с собой несколько полков, правда, без согласия отца.

Дево удалось рассказать о том, что он успел узнать, и уничтожить почти все, что принес ему Питу. Он завершил свою речь, выпил высокий бокал шампанского и вздохнул:

– Я очень беспокоюсь за урожай! Поля не вынесут всех этих армий с востока и ужасной погоды.

– Это большой урон, но с нашими запасами мы постараемся выжить, – засмеялся де Бац. Положив руку на плечо своего секретаря, он добавил: – Идите отдыхать, Мишель. Вы это заслужили. Вы поработали как всегда безупречно. А мы постараемся придумать, что нам следует предпринять, чтобы избежать несчастья.

– В чем вы видите несчастье? – спросил Питу. – Если пруссаки войдут в страну, король будет