невзначай сделаю подножку какой-нибудь ни о чем не подозревающей юной леди и опозорю отца перед лицом его друзей.

— Вы, конечно, не споткнулись?

— Всего лишь раз, и не на танцевальной площадке, так что никто не видел моего позора, кроме одной прелестной юной особы, которая с тех пор со мной больше не разговаривала.

— Какая трагедия! — со вздохом заключила Алекс. — Обещаю вам, адмирал, что если бы вы наступили мне на ногу во время танца, я не стала бы объявлять вам бойкот.

— Да, но вы избегаете говорить со мной по какой-то иной причине.

Алекс умело спрятала раздражение из-за того, что опять дала себя поймать на слове. Очевидно, Мэдди ошиблась: адмирал был адмиралом и в первую, и в последнюю очередь, женские чары на него не действовали. Ничто не могло помешать ему задать те вопросы, которые он намеревался задать с самого начала.

— Если вы собираетесь сказать мне что-то, адмирал, прошу вас сказать об этом прямо, и я буду только рада поговорить с вами.

Грант кивнул:

— У меня к вам есть несколько вопросов, мисс Уайком, касающихся обстоятельств вашего прибытия в Кингстон. Мой первый день в городе оказался на редкость заполненным делами, и неоднократно мне называли ваше имя.

— Вам говорил обо мне доктор Копели? — застыв, спросила Алекс.

— Не только он. Доктор Копели объяснил, каким образом вы оба оказались на борту корабля изменника Майлза Кросса. О вас доктор говорил нелестно.

Алекс прямо встретила прищуренный взгляд адмирала.

— Доктор Копели — отвергнутый поклонник, адмирал Грант. С тех пор как несколько месяцев назад умер мой отец, он не раз пытался уговорить меня выйти за него замуж. Очевидно, своими неоднократными отказами я восстановила его против себя.

— И это все? Кажется, он полагает, что вы питаете некоторые чувства к вашему похитителю.

— Наше путешествие было не из легких, и я должна признать, что прониклась к Кроссу уважением за его мастерство и профессионализм, продемонстрированные в весьма трудных ситуациях.

— Человек — предатель, и вы находите этот факт достойным восхищения?!

— Я восхищена его мастерством. Разве вы не допускаете, что можно не одобрять политических взглядов человека, но восхищаться тем, как он работает?

— В таком случае вы нисколько на него не в обиде за то, что он похитил вас?

— Заверяю вас, адмирал, что, будь у меня хоть один шанс, я с радостью оказалась бы дома в это самое мгновение. Но я не мечтательница, и это означает, что, принимая обстоятельства, я пытаюсь лишь извлечь из них лучшее.

Грант ехидно прищурился:

— Как мне следует вас понимать? Извлекая лучшее из сложившихся обстоятельств, вы решили заключить с Кроссом… альянс?

— Позвольте заметить, адмирал, — возмущенно воскликнула Алекс, — это не ваше дело!

— Это мое дело, если сегодня утром вы отправились к Майлзу Кроссу для того, чтобы предупредить его о возможном аресте!

— Даю вам слово, адмирал, сегодня я не видела Майлза Кросса.

Александра из последних сил сохраняла выдержку. Она молила Бога лишь о том, чтобы этот допрос и этот вечер кончился поскорее. Еще немного, и ее припрут к стене, заставив вместо полуправды выложить все как есть.

— Копели сообщил мне совершенно противоположное, и безобразный след у него на лице является лучшим свидетельством его искренности. Это вы ударили доктора хлыстом по физиономии?

— Да, это я его ударила, и сделала бы то же самое, повторись те же обстоятельства вновь!

— Вы напали на доктора потому, что он пытался не дать вам предупредить Кросса?

— У вас весьма превратное представление о том, что произошло между мной и Копели, — твердо заявила Алекс, по-настоящему приходя в ярость. — Я защищала себя, не более того.

— Защищали себя от чего? Копели сказал, что он всего лишь предложил вам пойти с ним ко мне.

— Это верно.

— Тогда почему вы отказались?

— Я отказалась потому, что предложение было сделано таким образом, что я не могла его принять!

— Этот разговор вас расстраивает, моя дорогая? — понизив голос, спросил адмирал.

— Доктор Копели и его наветы — вот что расстраивает меня, адмирал. Очевидно, после того, что он наговорил вам обо мне, все, что бы я ни сказала, кажется вам подозрительным. Вы бы на моем месте не были расстроенным?

— Нет, если бы я был невиновным, — игривым тоном ответил адмирал.

— Особенно если бы вы были невиновны! — воскликнула Алекс, потеряв терпение. — Если вы готовы предъявить мне обвинение, прошу вас, не темните! Я не люблю, когда со мной играют как кошка с мышью!

— Это вы играете со мной в кошки-мышки, мисс Уайком.

Мэдди заметила, что беседа адмирала с Алекс принимает опасный для ее гостьи оборот. Учтиво извинившись перед миссис Гибсон, развлекавшей ее рассказом о том, как ее напугала коза, Мэдди поспешила на выручку Алекс.

Возникнув словно из ниоткуда, Мэдди встала между встревоженной Алекс и сердито поджавшим губы адмиралом и, обворожительно улыбнувшись, сказала:

— Прошу вас, адмирал, будьте поласковее с дамой, сегодня у нас праздник, а не суд испанской инквизиции.

— Тысяча извинений, мадам Венц, но у меня есть вопросы к вашей гостье, на которые я хотел бы получить немедленные ответы.

— Уверена, что они могут подождать до завтра…

— Не могут, — отрезал Грант. — Сегодня я был на волоске от того, чтобы поймать изменника Кросса, он был почти у меня в руках, но чудесным образом спасся. Я хочу узнать, как ему это удалось.

— Почему вы думаете, что у Александры есть сведения, которые могут быть вам полезны?

— Сегодня я услышал несколько весьма интересных… версий, и главным действующим лицом каждой из них почему-то является мисс Уайком.

— Но почему нельзя подождать до завтра? Сегодня праздник, и…

— Терпение не относится к числу моих добродетелей, мадам. Поимка одного из самых важных преступников, повинных в войне, может зависеть от этой женщины. Прошу вас, не тешьте себя надеждами, что меня можно обмануть или разжалобить, пуская в ход дамские чары.

Мэдди бросила на Алекс извиняющийся взгляд. Александра, казалось, была близка к обмороку. Понимая, что битва проиграна, она, поклонившись адмиралу, предложила пройти для разговора в более уединенное место.

— Ведите, мадам Венц, — коротко ответил адмирал Грант.

— Кабинет моего мужа на первом этаже, как раз под нами.

Льюис, увидев маленькую процессию, направляющуюся к выходу, почувствовал неладное и поспешил к ним.

— Все в порядке, дорогая?

— У адмирала Гранта появились вопросы к Алекс.

Мэдди бросила на мужа предупредительный взгляд. Льюис, угадав намек жены, без лишних вопросов вошел в кабинет и, распахнув перед остальными дверь, предложил войти. Алекс, нервно перебирая в руках кружевной веер, села в кресло, предложенное хозяином дома. Адмирал занял место во главе стола, но садиться не стал. Льюис усмехнулся про себя. Этот человек был психологом. Возвышаясь над собеседником, он заставлял последнего почувствовать себя слабым и ничтожным.

Льюис решил сесть между женщинами, обращенными лицом к адмиралу, молча обещая им свою поддержку.