– Сиди-Окба, – ответил мистер Сильвиан. – Сто восемьдесят тысяч пальм города пустыни Сиди-Окбы. Они, несомненно, кажутся чуть ли не под носом, но нам придется проехать до них еще двадцать километров. Этот обман – результат исключительной прозрачности воздуха. Еще два часа езды.

– Значит, мы вернемся, когда уже стемнеет? – задал вопрос Сесиль.

– Если нам посчастливится, мы немедленно же повернем назад и будем в Бискре до наступления сумерек. В противном случае, нам придется переночевать в Сиди-Окбе. Что скажете?

– Не возражаю.

– Любопытное местечко, – снова заметил сыщик.

Вскоре они совершенно оставили за собою оазис и очутились в «настоящей» пустыне. Им приходилось проезжать мимо туземных повозок и верениц верблюдов, а иногда справа и слева от дороги наблюдать лагеря кочующих племен.

После бесконечных встряхиваний и толчков, благодаря которым начальник сыскной полиции, Сесиль и жандарм зачастую стукались головами друг о друга, силуэты пальм сделались рельефнее. Наконец обрисовались стены города. Подъехав к воротам, Сильвиан приказал жандарму сойти. Жандарм немедленно повиновался и сгинул в толпе нищих. Сильвиан и Сесиль въехали в город, встречая на пути экипажи с туристами из Бискры, уже возвращавшимися обратно.

Назвав Сиди-Окбу любопытным местечком, Сильвиан ничуть не преувеличил. Сиди-Окба – старинный восточный город. В нем царят простота нравов, грязь, смрад и имеют место узаконенные и скрытые преступления, словом, все обстоит так, как и должно обстоять там, где цивилизация – звук пустой, а давность существования исчисляется не менее, чем в тысячу лет.

В течение ряда месяцев в году Сиди-Окбу ежедневно посещают европейцы (ее мечеть – самая древняя в Африке, поэтому всякий хоть сколько-нибудь уважающий себя путешественник обязан ее непременно увидеть), однако влияние их на нем отнюдь не сказывается. Европейцу приходится заранее запасаться пищей и есть он может только в саду кафе, которое называется европейским только потому, что имеет соответствующую вывеску и стойку, внутри же кафе они не имеют права есть. Кафе это – единственное достижение цивилизации на протяжении десятка веков.

Около кафе, когда Сильвиан и Сесиль подъехали к нему, стоял пароконный экипаж с лошадьми, развернутыми в сторону Бискры. Различные кривые, мрачные и грязные переулки разбегались по всем направлениям.

Сильвиан оглянулся по сторонам.

– Нам предстоит удача, – весело пробормотал он. – Идите за мною.

Француз и миллионер вошли в кафе. За стойкой топталось существо женского пола. Сквозь щель противоположной двери виднелись очертания сада.

– Идите за мной, – вторично пробормотал Сильвиан, открывая слева дверь в темный коридор. – Вперед. В конце находится комната.

Оба потонули во мраке.

Через несколько мгновений Сильвиан вернулся в кафе.

В это время Ева Финкастль и Китти Сарториус связывали в саду кое-какие вещи, готовясь к отъезду в Бискру. Они заметили Сесиля Торольда и его компаньона, входящими в кафе и были в высшей степени удивлены, встретив миллионера в Сиди-Окбе после его категорического отказа сопутствовать им туда.

Через полуоткрытую заднюю дверь им было видно, как француз, выйдя обратно из коридора, направился к стойке, как продавщица наклонилась и, достав револьвер, стала украдкой предлагать его французу. Тот отнекивался и, в свою очередь, вытащив из кармана свой револьвер, подмигнул глазом. И это подмигивание так поразило Еву и Китти, что они побледнели, как полотно.

Француз, подняв голову, заметил в саду девушек и сразу пленился красотой Китти.

– Отвлеки его на минуту, – пока я предупрежу Торольда, – быстро кинула Ева.

Китти начала улыбаться французу и, наконец, поманила его пальцем. Если бы Сильвиану предстояло поставить на карту даже миллионы, едва ли бы он устоял при виде этого пленительного жеста (недаром же Китти получала сто фунтов в неделю в Риджентском театре). Еще мгновение – и француз уже оживленно болтал с артисткой.

Руководимая инстинктом, Ева помчалась по коридору, вбежав в комнату, где Сесиль ожидал возвращения Сильвиана.

– Бегите! – шепнула она взволнованно и в то же время раздраженно. – Вы попали в ловушку с вашими затеями.

– В ловушку? – улыбнулся Сесиль. – Ничего подобного. У меня есть револьвер. – Он тронул свой карман и моментально воскликнул: – Клянусь Юпитером, кто-то его похитил!

– Бегите! – уже угрюмо проговорила Ева. – Наш экипаж стоит у входа.

В кафе Китти любезничала с французом, поглаживая обтянутой перчаткой рукой его рукав, а тот попрежнему держал револьвер, который перед тем показывал продавщице.

Охваченный внезапной тревогой, Сесиль вырвал у француза свой револьвер, и все трое – Сесиль, Китти и Ева – выскочили на улицу, сели в экипаж и понеслись со скоростью курьерского поезда.

Уже при приближении к городским воротам они увидели белую башню «Royal-отеля» в Бискре, белевшую на фоне безграничной пустыни, как спасительный маяк…

Все происшедшее заняло не более двух минут, но минуты эти были минутами такого ошеломляющего откровения, о каком Сесиль до тех пор не имел никакого понятия. Откинувшись на спинку коляски, он с облегчением вздохнул.

«Так это и есть человек, руководивший грабежом в отеле «Святой Джэмс», – раздумывал он,