Входит печаль: пусть приход ее будет священен.Средь суеты, среди смеха, средь радости этойПусть лишь к тебе подойдет, не тревожа других:Вот уже первый напет неразборчивый стих,Вот уже первые робкие строфы напеты.1940
ОДИНОЧЕСТВО
Одиночество, друг мой прекрасный.Вот ты снова, ты снова со мной!Разве я не склонилась безгласноИ смиренно пред этой землей?Разве я, разве я не любила,Разве сына не повила [2]?Разве горний свой дом не забыла,Где душа когда-то жила?Но таких на земле не надо,Как не надо грешных в раю;И как те, но из дольнего сада.Я изгнанье свое узнаю.Предо мною крутые ступени,Надо мною звездная высь.Больно сердцу, слабеют колени,Одиноки, кто поднялись…И земля бесконечно далёка,Разве можно ее променять?Одиноко, так одиноко,Как в горах на исходе дня.1945
ЗАСУХА
Ни звука, ни тени… Палящий безветренный знойСжигает посевы и травы.По белой дороге, глаза заслоняя рукой,Чуть тащится путник усталый.Ручьи пересохли. Где, пенясь, шумела вода,Там тина да голые камни.Растресканный ил, где зеркало спало пруда,Безветренный воздух – как пламя.Спаленные солнцем деревья роняют листыНа горькую пыльную землю.Лишь сосны, красавицы-сосны, раздвинув кусты,В безмолвной надменности дремлют1947
«Неужели все песни заглохли, умолкли…»
Неужели все песни заглохли, умолкли,И, как влага, иссякли слова?Утомленные мысли кружатся без толку,Как по пыльной дороге листва…Помню, раньше луна проплывала по небу,Словно лебедь по глади озер.Помню, раньше ромашки шушукались: «Где быПопышнее раскинуть ковер?»Помню, раньше хотелось бежать, чуть касаясьНевесомой певучей земли.И цветы расступались, и травы, ласкаясь,Целовали ладони твои.А теперь ты спешишь занавесить окошкоОт докучного лунного света, цветы –Это просто цветы. Наберешь их немножкоИ тихонько вздохнешь и отгонишь мечты.1949
