— Точно?

— Точнее некуда. В Шордиче нашли тело. Труп изуродован, сердце вырезано, голову вообще на крыше «Башни 42» обнаружили, — перечислил Хватпол. — Вот тут снимки от камер-«шпионов». Похоже, сам сработал, а не какой-то подражатель.

Лестрейд вскрыл конверт, достал оттуда фотографии и принялся просматривать изображения: высокое здание — небоскреб, человек в маске, внезапный прыжок с крыши на верную гибель.

— Похоже на то… — Главный инспектор принялся, не поднимая головы, раскладывать изображения на столешнице. Он достал из ящика стола большую лупу и всмотрелся повнимательнее, сравнивая. Наконец он произнес: — Наш клиент, один в один.

— Там есть еще. — Хватпол кивнул на конверт, в котором имелись и те фотографии, на которых было запечатлено убийство слепого старика и похищение Люция Брауна.

— Вот этот человек в темном фраке, с нарисованными костями, как у скелета, был опознан совершенно точно.

— Я и сам прекрасно вижу, кто это, сержант, благодарю вас. — Лестрейд взмахом руки оборвал Хватпола и продолжил изучать фотоснимки. — Это Люций Браун, один из наших первых идеологов, один из основателей корпорации «Баксоленд», очень высокого ранга.

— Все верно, — удивленно отозвался Хадсон. — Личность потерпевшего от удара ножом пока что не установлена. Мы считаем, что он, возможно, нелегал; может, он хотел их ограбить, а они защищались? А этот мальчик — видите вот здесь и здесь? — Хадсон побарабанил пухлыми пальцами по стопке фотографий. — Его удалось опознать, это Калеб Браун, единственный сын того самого Люция Брауна. В настоящее время местное отделение полиции «Парка Прошлого» считает его главным подозреваемым. — В руке мальчика, покрытой темными пятнами, ясно виднелся нож. — Понятно, почему.

Глава Скотленд-Ярда молчал.

— Итак, сэр? — Хадсона, как обычно, взбесило, что никто здесь никуда не торопился, как будто операция развивалась в другом, замедленном времени… Да так оно, собственно, и было.

— Итак? — повторил Лестрейд, не желая обнаружить в голосе ни нарастающее волнение, ни внезапный холодок и ужас в сердце. — Мне кажется, вы правы в своих предположениях. Вы правильно сделали, что немедленно привезли фотографии мне. Эти снимки все меняют. Наверняка мальчик объявлен в розыск, повсюду развешаны плакаты с его изображением. Если мы сумеем его отыскать, ему же только лучше. А если местные его поймают первыми, то мы его вытащим и поможем. Он конечно же не убийца. Все понятно, виноваты эти вот подонки, что толкутся рядом с ним. Я намереваюсь разделаться с этими оборванцами раз и навсегда, как только представится случай. Мне понадобятся помощники, такие, которым я смогу полностью доверять. Мне нужно, чтоб они работали под прикрытием, прямо здесь, в «Прошлом», начиная сегодня же. Все это слишком серьезно. Нужен тот, кто сойдет за местного, кто выглядит под стать этому городу. — Он улыбнулся Хадсону. — Вас я, Хадсон, на сей раз избавлю, радуйтесь.

Хадсон чуть слышно вздохнул с облегчением.

— Вы улетите обратно следующим же рейсом; если поторопитесь в порт, как раз минут через двадцать дирижабль отправляется. Будете связываться с Хватполом по почте, а если понадобится — займетесь расследованием.

После того как Хадсон удалился, инспектор заговорил:

— Итак, сержант Хватпол, я даже не в силах выразить, насколько секретным только что сделалось это дело. Я тут был с самого основания «Парка», можно даже сказать, присутствовал при его зачатии. Абель Баксоленд — мой личный друг, так же как и наш несчастный похищенный, Люций Браун. Абель придумал, как сохранить всю пикантность старого Лондона. И ему это удалось, быть может, даже слишком хорошо. Только посмотрите вокруг! Тут живут миллионы, есть среди них и богатые, но в основном бедняки. Прошлое превратилось в новый мир, это место не только дарит возможности новому классу предпринимателей, но еще и позволяет возвращаться старинным призракам, вроде нашего приятеля Фантома.

— Он как будто сверхъестественное существо! — подхватил Хватпол.

— Может, так оно и есть. — Главный инспектор улыбнулся. — Как ни странно, он не просто обыкновенный преступник. После первых своих таинственных исчезновений и дерзких преступлений Фантом занял особое место в мифологии «Прошлого». Но и у него есть ахиллесова пята. Мне о нем известно больше, чем можно рассказать вам сейчас. Он испытывает сильное влечение к некой юной девушке, ощущает с ней тесную связь, которая была разрушена когда-то в прошлом. Фантом ищет эту девушку, желает ее получить превыше всего и не остановится ни перед чем, чтобы ее найти. История девушки — это совсем другое досье. Вот этот убитый — ее опекун, еще один важный и давний сотрудник корпорации «Баксоленд». Теперь его тело, скорее всего, запрятано где-то на маршруте нелегальной экскурсии на убийство, поскольку на месте преступления его не бросили. Вам необходимо найти труп и установить его личность. А девушка… Со времени ее исчезновения Корпорация превыше всего и всегда, на самом высоком уровне, желала ее безопасного возвращения. Мы обязаны найти ее прежде Фантома. Теперь же к этому списку разыскиваемых мне следует добавить мистера Люция Брауна и его сына, Калеба; они в нашем деле будут играть ключевую роль. Ничто не должно помешать нам их отыскать. Насколько мне известно, к Фантому следует подступать с величайшими предосторожностями.

Лестрейд подошел к тяжелому железному сейфу, прикрученному к полу внутри гардеробного шкафа в его кабинете. Глава Скотленд-Ярда набрал комбинацию, распахнул тяжелую дверцу и вытащил какую-то папку и несколько конвертов. Один конверт засунул в папку и принес к столу.

— Прочитаете досье, тут полная информация, строго не для посторонних, понятно? Читайте между строк, потом отправляйтесь на поиски Люция с сыном. — Главный инспектор пожал Хватполу руку на прощание. — Дело важное, не подведите меня, сержант Хватпол!

Псалтырь толкнул тяжелые двери «Лайонс» (панели с вытравленным по стеклу рисунком задребезжали) и вместе с Калебом оказался в мире тепла и сытных запахов: жареного бекона, сосисок, картошки, бараньих отбивных, пива, черного кофе и влажных шерстяных пальто. На новоприбывших обрушился целый шквал звуков: жир скворчит, тарелки звенят; гости, разнаряженные по случаю Хэллоуина, заказывают громко, разговаривают оживленно; оглушительно хохочут Зеваки и местные обитатели «Парка». Туда-сюда порхают проворные официантки в черных униформах с белыми чепцами и фартучками.

Едва Псалтырь и Калеб прошли вдоль вешалок из гнутого дерева, как путь им преградила официантка.

— Сюда нельзя, уходите!

Она осмотрела обоих мальчишек с ног до головы. Псалтырь тут же возразил:

— Все нормально, я вот с этим юным джентльменом. Он меня угощает, вы же видите, он — почтенный Зритель, это карнавальный костюм. Посмотрите-посмотрите, так и есть!

Официантка взглянула на Псалтыря в обносках, недоверчиво покачала головой и перевела взгляд на бледного и испуганного юношу с копной темных волос и ярко-синими глазами. Женщина оценила нарядное пальто и добротную обувь. Вдобавок Псалтырь показал ей несколько серебряных монет, и официантка неохотно отступила в сторону, но тут же возмутилась, едва гости попытались пройти мимо нее:

— Что за манеры, юноша! Головные уборы в помещении долой!

Она сорвала кепку с головы Псалтыря и с отвращением сунула ему в руки, словно какого-то дохлого зверька. Воришка добродушно улыбнулся, послушно вцепился в кепку обеими руками и пошел к столику у окна. Здесь он галантно отодвинул стул для своего бледного спутника, кивком пригласил того садиться, а сам с ухмылкой пробурчал:

— Корова старая.