пытался сдержать слезы.
– Я… должно быть, я ошибался. Я только хотел защитить ее, – сказал он своему другу. – Она так молода, так невинна. – Он вновь повернулся к Маре: – Вам нужен человек, который заслонит вас от трудностей жизни. Вы не знаете… Как вы можете знать, что для вас лучше?
Прежде чем Мара успела возразить, это за нее сделал Саймон:
– Прекратите нести чушь. В одном мизинце Мары больше ума, чем у вас в голове.
Баркстед повернулся к нему:
– Тогда почему она покинула ночью дом, чтобы провести время в моем обществе?
Мара возблагодарила небо, что уже успела обо всем рассказать брату.
– Потому что она считала вас своим старшим другом, почти дядей и доверяла вам, – не моргнув, ответил Саймон.
Баркстед упал в кресло.
– Вы считаете меня своим дядей? – спросил он у Мары дрогнувшим голосом.
На одно мгновение ей стало жаль его, но она прямо взглянула ему в глаза и Твердо сказала:
– Да.
Повисла долгая пауза.
– Ну что, мы покончили с этими глупостями? – спросил Дэр. – Никто не собирается драться с вами, Баркстед, но если вы будете еще создавать неприятности, мы соберем все силы и смешаем вас с грязью.
Баркстед облизнул губы.
– Понимаю. Вы начнете рассказывать небылицы. Разрушите мою репутацию… Я всего-навсего сделал то, что считал правильным. И до сих пор считаю это правильным. Она слишком хороша для вас!
– В этом я с вами согласен, – сказал Дэр. – Но нам не придется рассказывать про вас небылицы. Достаточно будет рассказать правду. Условия следующие: вы перестаете вмешиваться в нашу жизнь. Вы стараетесь не попадаться на глаза Маре. Нам придется рассказать Верни о вашем поведении, но если вы не нарушите свою часть договора, никто больше в свете не узнает о вашей глупости и низком поступке.
– Потому что вы не хотите, чтобы всем также стало известно о ее бесстыдном поведении.
Мара вспыхнула. Если бы только она могла знать тогда, какими неприятностями обернется ее наивное легкомыслие! Но Дэр сказал:
– Если вам небезразлична судьба Мары, вы и сами не захотите, чтобы миру стало известно о ее невинных заблуждениях.
– Невинных… – Баркстед замолчал и проглотил дальнейшие слова. Мара не удавилась. Ведь ему и вправду было нечем крыть.
Дэр добавил:
– Мне жаль вас, сэр. Мара – удивительная девушка, она стала для вас чем-то вроде наркотика. Лучшая ваша часть, вне всяких сомнений, пытается сохранить здравомыслие, но ваши животные инстинкты подталкивают к мысли, что жизнь не стоит и гроша, если рядом нет ее, что ваша святая обязанность – защитить ее. Эту напасть можно победить. У вас репутация смелого человека, и у вас есть друзья. Сражайтесь! – Он взглянул на потрясенного капитана Лоустофта: – Надеюсь, вы поможете ему, сэр, и также сохраните все это в тайне.
– Да, разумеется. Разумеется. – Капитан Лоустофт собрался е силами. – Это я распространил историю в «Олмаке». В тот момент я ей верил. Его раны придавали веса его истории. Я готов принести вам свои извинения, но если вы хотите, удовлетворения…
– О Боже, нет! – возразил Дэр. – Давайте забудем обо всем этом, как о войне. Вы заблуждаетесь, только и всего. Я не держу на вас зла.
Он взял Мару за руку и вывел ее из комнаты, вниз по лестнице и вон из гостиницы.
– Дэр, а кто этот свидетель, который может опровергнуть слухи? – поинтересовалась Мара. – Ты ничего не говорил о нем раньше.
– Я солгал, – сказал Дэр. – Один из побочных эффектов опиума в том, что становится очень легко лгать, да и что мне оставалось делать?
Мара вернулась в свою спальню в Марлоу-Хаусе но никак не могла успокоиться. Когда Рут предложила ей настойку опиума, она оттолкнула бутылочку.
– Но вы должны выспаться, мисс Мара!
– И ты тоже, Рут. Пожалуйста, уйди. Все будет в порядке.
Одиночество было для нее настоящим раем, она так устала от потрясений.
Мара нашла диск, который ей подарил Руюан, и стала работать над движениями, которым он ее научил. Она легко вспомнила их и принялась повторять их снова и снова, представляя, как Дэр проделывает то же самое в Йоувил-Хаусе. Постепенно ее разум очистился, и она надеялась, что это означает, что и Дэру тоже полегчало. Стоило ее голове коснуться подушки, как она тут же заснула.
На следующее утро Дженси зашла к ней, чтобы позавтракать вместе.
– Что мы будем делать?
Мара намазала хлеб маслом и положила сверху джем.
– Готовиться к балу.
– Ты знаешь, о чем я. Все в таком беспорядке.
– Могло быть и хуже, – заметила Мара. – Мадам Клермон не тащит упирающуюся Дельфи в Бельгию. Дэр не дерется на дуэли с Баркстедом. Сегодня весь свет соберется в Йоувил-Хаусе, подтверждая тем самым, что они считают Дэра смелым, честным и правдивым.
– Ты в этом уверена?
– Конечно!
– Не понимаю, как ты можешь оставаться такой спокойной! – взорвалась Дженси. – Ты же знаешь, как трудно бороться со сплетнями! Многие уже наверняка сообщили об этом в письмах, распространяя историю еще дальше, но они и не подумают о том, чтобы написать опровержение. Особенно если мы его не предоставим.
Мара сжала руки Дженси.
– Но ведь они напишут и о бале, Дженси. Я просто пытаюсь смотреть на все со светлой стороны.
– Прости.
Дженси ушла, и Мара вспомнила, что ей обещана верховая прогулка.
Она написала записку Дэру и вызвала Рут, чтобы подобрать платье. Бедная Годива не выходила из конюшни уже около недели. Мара только-только успела одеться, когда лакей доложил, что лорд Дариус ожидает ее внизу.
Но вместо того чтобы немедленно отправиться с ней на прогулку, он провел ее в одну из гостиных.
Вся ее радость мгновенно улетучилась.
– Что? Что еще случилось?
– Ничего плохого. Извини, если напугал тебя. Я просто хотел подарить тебе вот это. – Он достал кольцо: чистый граненый топаз, окруженный негранеными рубинами, а затем крошечными бриллиантами, – и надел его ей на палец.
– Оно просто идеально. Где ты его нашел?
– Я заказал его на прошлой неделе, прежде чем мы уехали из города. Рубины защищают топаз, – сказал он, проводя пальцем по камням, – а бриллианты защищают их обоих.
Она заглянула ему в глаза:
– И ты больше не собираешься жениться на мадам Клермон?
– Нет. – Он провел пальцами по ее щеке. – Зачем им с Дельфи мертвый муж и отец? А я не смогу жить без тебя.
Мара прижалась к нему. Она почувствовала, как он поцеловал ее волосы, и ощутила, что жизнь совершенна, когда Дэр рядом.
– Нам нужно идти, – неохотно сказал он. – Лошади ждут.
Они поцеловались, вышли из дома и отправились в Гайд-парк. Они разговаривали, но только о некоторых незначительных пустяках и то не слишком много. В парке они пустили лошадей рысью, а после и вовсе поскакали наперегонки галопом, намеренно оканчивая игру вничью. Это было здорово. Это было нормально. Именно так они и должны жить вместе.
Глава 30
Мара пообедала с Дженси и поняла, как ей следует провести остаток дня. Молодой леди, которая собирается на бал, особенно на тот, где она будет центром внимания, следует отдохнуть, а затем заняться приготовлениями к вечеру.
Но у нее было чем заняться.
Она вызвала карету и в сопровождении Рут и вооруженного лакея отправилась в ювелирный магазин на Бонд-стрит. Продавец тут же ее узнал.
– Вам нужны еще бусины, мадам?
– Нет, – ответила Мара. – Я хотела бы заказать кольцо. Могли бы вы сделать его сегодня?
Молодой человек приподнял брови, но все же вызвал главного ювелира. Крупный мужчина с тяжелой челюстью и острым взглядом, одетый в рабочий фартук, появился из служебного помещения. Необычный заказ заинтересовал его. Он изучил кольцо Мары.
– Вы хотите точно такое же, но чтобы рубин был в центре, а топазы располагались вокруг? Но мужчины в наши дни не носят такие кольца. Может быть, булавку для галстука?
– Это должно быть кольцо, – настаивала Мара.
– Может быть, тогда нам удастся переделать мужской перстень? – Он вытащил большую золотую печатку с ровной овальной поверхностью, подготовленной для гравировки. – Камни можно поместить в этом углу, тогда у нас останется место для гравировки.
Мара подумала и кивнула:
– Да, так будет лучше всего. Вы сможете выполнить работу к вечеру? – Она одарила мужчину своей самой яркой улыбкой. – Это для моего жениха. Сегодня бал в честь нашего обручения.
В его глазах блеснул огонек.
– Я могу сделать это сегодня, но мне нужно знать размер.
Мара не знала размера Дэра.
– Вы получите его в течение часа, – уверила она мастера.
Вернувшись в Марлоу-Хаус, она тут же послала записку Солтеру, в которой просила его немедленно сообщить ювелиру необходимую информацию. А сама стала готовиться к балу. Сегодня вечером она должна выглядеть безупречно.
До бала оставалось каких-то полчаса, а заказ из ювелирной мастерской так и не поступил. Мара заметно нервничала. Она смотрела на себя в зеркало, без надежды поправляя идеальную прическу.
У нее на голове возвышалась пирамида кудряшек, украшенных венком из желтых роз.
Ее темное желтое шелковое нижнее платье покрывал чехол из белой сетки, украшенный крошечными бриллиантами. Вырез был очень низкий. Она вспомнила вечер в «Олмаке», когда Дэр восхищался ее грудью. И Брайдсуэлл, когда он боготворил их…
Тут раздался стук в дверь, и лакей передал ей маленькую коробочку. Мара чуть не подпрыгнула от радости, но лишь сдержанно поблагодарила
