попался.

В капкан, расставленный его матерью.

Дэвид перевернулся на живот. В будущем он должен вести себя осмотрительнее. Он пока в состоянии самостоятельно выбирать себе девушек. Премного благодарен. Если он позволит матери одержать над собой верх и на этот раз, ее ничто не остановит. Она и так сует нос во все его дела и нет надежды, что она когда-нибудь оставит его в покое. Ни одна женщина этого не стоит. Даже такая привлекательная, как Джанет Андерсон.

Все же Дэвид не мог не злиться на глупого ковбоя, который нанес Джанет такую рану, что она уехала в чужой город. Пусть она твердит, что мечтает о карьере фотографа, но он видел отблески боли в ее глазах при упоминании об этом подонке и не сомневался, что Джанет бежала из родного дома из-за несчастной любви.

Потом, прежде чем он отключился, она добавила еще какую-то фразу. Дэвид напрягал память, но не мог вспомнить, что именно она сказала.

Однако его не оставляло ощущение, что это имело для девушки исключительно важное значение, и он надеялся, что это было что-то хорошее.

На другое утро Мэри Уильямс нанесла Джанет визит.

Джанет проснулась довольно рано и видела, как Дэвид уезжал на работу. Из ее окна открывался вид на автомобильную стоянку, и она не могла не заметить, как роскошный черный «кадиллак» выехал на улицу. Судя по всему, Дэвид окончательно пришел в себя после воскресных приключений.

Джанет едва успела позавтракать, как в дверь позвонили. Элегантная женщина, стоявшая на пороге, радушно распахнула руки и без приглашения ворвалась в прихожую.

— Джани, дорогая!.. Как я рада тебя видеть.

Я сказала Дэвиду, что загляну к тебе, как только выберу момент. Надеюсь, я не помешала?

Оказавшись в плену двух довольно сильных рук и густого облака дорогих духов, Джанет с трудом поборола желание чихнуть.

— Тетя Мэри! Какой… приятный сюрприз!

— Дай-ка мне посмотреть на тебя. — Мэри выпустила свою жертву и отступила на шаг. — Господи, ты превратилась в красивую молодую леди! Линда, должно быть, тобой гордится. Как поживает твой дорогой папа?

Джанет открыла было рот, чтобы ответить, но щебетание Мэри не позволило ей вставить ни слова.

— А как твои братцы? Все давно стали взрослыми. Чем они занимаются?

— Пит женился и…

— Надеюсь, Дэвид хорошо о тебе позаботился. Я очень обрадовалась, узнав от Линды, что ты переезжаешь в Сакраменто. Ты могла бы составить Дэвиду компанию. Он слишком много времени уделяет работе.

Изучив долгим взглядом диван, Мэри приземлилась на самый краешек.

— Вы позволите предложить вам кофе? Я только что сварила.

— О нет, дорогая. Спасибо. Присядь рядом и расскажи о семье. Как тебе Дэвид? Чем вы занимались эти дни? Он сказал, что вчера вы ездили осматривать достопримечательности. Где вы побывали? Ты уже определилась с работой?

Дэвид тебе помогает?

Джанет послушно села.

— Дэвид был очень любезен, — сказала она, воспользовавшись паузой в сплошном потоке вопросов гостьи. — Он возил меня вчера на побережье и в казино…

Мэри ахнула от изумления.

— Дэвид — в казино?! Не могу поверить. Надеюсь, он не играл.

— Мне кажется, он опробовал один из игральных автоматов, — заметила Джанет осторожно.

— Невероятно. — Мэри откинулась на спинку дивана. — Ты умудрилась сделать за день то, что мне не удалось за многие годы. — Она снова выпрямилась и откровенно уставилась на Джанет. — Вижу, ты ему весьма подходишь, моя дорогая. Дэвид слишком серьезно ко всему относится, если тебя интересует мое мнение.

— Он и мне кажется чересчур целеустремленным, — призналась Джанет, подозревая, что Дэвид придет в ужас, узнав, что они с Мэри обсуждают его за глаза.

— Целеустремленным? — Мэри рассмеялась. Моя дорогая, да он самый настоящий отшельник! В этом всецело виноват его отец. Я не стану говорить плохо о мертвых, Господи, упокой его душу. Одному Богу известно, как я его любила. Но он слишком строго обходился с Дэвидом. Что бы мальчик ни сделал, он не мог угодить отцу.

Мэри на секунду умолкла, чтобы перевести дух, но прежде, чем Джанет успела вклиниться, снова продолжила:

— Как ты знаешь, мой муж Патрик был человеком военным и обращался с Дэвидом, как с солдатом. Требовал, чтобы кровать была идеально заправлена, а комната вылизана… Неудивительно, что Дэвид носится со своей дурацкой машиной как курица с яйцом. Можно подумать, что это его ребенок, так он над ней трясется. Я этого не поощряю, если тебе интересно мое мнение. Что Дэвиду нужно, так это хорошая женщина, — заключила Мэри и пытливо взглянула на Джанет из-под густо накрашенных ресниц. — Ему пора завести семью. К тому же я хотела бы, перед тем как умру, понянчить внуков.

У Джанет перехватило горло. Неужели тетя Мэри намекает, что они с Дэвидом… Нет, не может быть. Она не в состоянии это представить. Дэвид, безусловно, привлекательный мужчина, но чтобы выйти за него замуж… Джанет не хотелось бы занимать в его жизни второе место после работы.

По иронии судьбы она всегда играла вторую скрипку в жизни своих мужчин. Братья всегда исключали «нежную» сестренку из своих шалостей; отец обожал сыновей, но не знал, как обращаться с дочкой; и, наконец, Ральф, который предпочел жизнь на колесах заботе о жене и ребенке.

От приступа боли у Джанет заныло в груди.

Но какое это имеет значение теперь? Замужество в ее планы не входит. Тете Мэри придется поискать жену для Дейви в другом месте. Однако эта мысль почему-то задела Джанет, и она сменила тему, принявшись оживленно рассказывать о жизни братьев.

После ухода гостьи Джанет еще долго боролась с унынием. Каждый день неминуемо приближал ее к необходимости принять решение.

Скоро отступать станет некуда.

Она встала перед большим зеркалом в прихожей и погладила руками плоский живот. Пройдет немного времени, и он начнет увеличиваться, и тогда все догадаются о ее беременности.

Скоро ей придется позвонить матери и поведать об истинной причине своего отъезда из Холодного Ручья — желании скрыться подальше от соседей, на чьих глазах она росла в этой провинциальной глуши, чтобы избавить родителей от позора.

Теперь о ее бесчестье никто, кроме родителей, не узнает. Никто, кроме родителей, не осудит. За исключением тети Мэри и Дэвида.

Джанет вернулась в гостиную и опустилась на диван. В воздухе еще витал аромат духов тети Мэри. Ей будет трудно рассказать им. Джанет уже видела горечь разочарования на их лицах.

Особенно ее волновал Дэвид. Он и без того воспринимал ее как исчадие ада, словно она приехала в город специально, чтобы мучить его.

Несмотря на уныние, Джанет улыбнулась.