Его не потеряешь! Не на такого напали!

— Не понимаю, — сказала Алиса.

— Еще бы! — презрительно встряхнул головой Болванщик. — Ты с ним небось никогда и не разговаривала!

— Может, и не разговаривала, — осторожно отвечала Алиса. — Зато не раз думала о том, как бы убить время!

— А-а! тогда все понятно, — сказал Болванщик. — Убить Время! Разве такое ему может понравиться! Если б ты с ним не ссорилась, могла бы просить у него все, что хочешь. Допустим, сейчас девять часов утра — пора идти на занятия. А ты шепнула ему словечко и — р-раз! — стрелки побежали вперед! Половина второго — обед!

(— Вот бы хорошо! — тихонько вздохнул Мартовский Заяц.)

— Конечно, это было бы прекрасно, — задумчиво сказала Алиса, — но ведь я не успею проголодаться.

— Сначала, возможно, и нет, — ответил Болванщик. — Но ведь ты можешь сколько хочешь держать стрелки на половине второго.

— Вы так и поступили, да? — спросила Алиса.

Болванщик мрачно покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Мы с ним поссорились в марте — как раз перед тем, как этот вот (он показал ложечкой на Мартовского Зайца) спятил. Королева давала большой концерт, и я должен был петь «Филина». Знаешь ты эту песню?

— Что-то такое я слышала, — сказала Алиса.

— А дальше вот как, — продолжал Болванщик. —

Тут Соня встрепенулась и запела во сне: «Ты мигаешь, мигаешь, мигаешь…»

Она никак не могла остановиться. Пришлось Зайцу и Болванщику ущипнуть ее с двух сторон, чтобы она замолчала.

— Только я кончил первый куплет, как кто-то сказал: «Конечно, лучше б он помолчал, но надо же как-то убить время»! Королева как закричит: «Убить Время! Он хочет убить Время! Рубите ему голову!»

— Какая жестокость! — воскликнула Алиса.

— С тех пор, — продолжал грустно Болванщик, — Время для меня палец о палец не ударит! И на часах все шесть…

Тут Алису осенило.

— Поэтому здесь и накрыто к чаю? — спросила она.

— Да, — отвечал Болванщик со вздохом. — Здесь всегда пора пить чай. Мы не успеваем даже посуду вымыть!

— И просто пересаживаетесь, да? — догадалась Алиса.

— Совершенно верно, — сказал Болванщик. — Выпьем чашку и пересядем к следующей.

— А когда дойдете до конца, тогда что? — рискнула спросить Алиса.

— А что если мы переменим тему? — спросил Мартовский Заяц и широко зевнул. — Надоели мне эти разговоры. Я предлагаю: пусть барышня расскажет нам сказку.

— Боюсь, что я ничего не знаю, — испугалась Алиса.

— Тогда пусть рассказывает Соня, — закричали Болванщик и Заяц. — Соня, проснись!

Соня медленно открыла глаза.

— Я и не думала спать, — прошептала она хрипло. — Я слышала все, что вы говорили.

— Рассказывай сказку! — потребовал Мартовский Заяц.

— Да, пожалуйста, расскажите, — подхватила Алиса.

— И поторапливайся, — прибавил Болванщик. — А то опять заснешь!

— Жили-были три сестрички, — быстро начала Соня. — Звали их Элси, Лэси и Тилли, а жили они на дне колодца…

— А что они ели? — спросила Алиса. Ее всегда интересовало, что люди едят и пьют.

— Кисель, — отвечала, немного подумав, Соня.

— Все время один кисель? Это невозможно, — мягко возразила Алиса. — Они бы тогда заболели.

— Они и заболели, — сказала Соня. — И очень серьезно.

Алиса пыталась понять, как это можно всю жизнь есть один кисель, но это было так странно и удивительно, что она только спросила:

— А почему они жили на дне колодца?

— Выпей еще чаю, — сказал Мартовский Заяц, наклоняясь к Алисе.

— Еще? — переспросила Алиса с обидой. — Я пока ничего не пила.

— Больше чаю она не желает, — произнес Мартовский Заяц в пространство.

— Ты, верно, хочешь сказать, что меньше чаю она не желает: гораздо легче выпить больше, а не меньше, чем ничего, — сказал Болванщик.

— Вашего мнения никто не спрашивал, — сказала Алиса.

— А теперь кто переходит на личности? — спросил Болванщик с торжеством.

Алиса не знала, что на это ответить. Она налила себе чаю и намазала хлеб маслом, а потом повернулась к Соне и повторила свой вопрос:

— Так почему же они жили на дне колодца?

Соня опять задумалась и, наконец, сказала:

— Потому что в колодце был кисель.

— Таких колодцев не бывает, — возмущенно закричала Алиса. Но Болванщик и Мартовский Заяц на нее зашикали, а Соня угрюмо пробормотала:

— Если ты не умеешь себя вести, досказывай сама!

— Простите, — покорно сказала Алиса. — Пожалуйста, продолжайте, я больше не буду перебивать. Может, где-нибудь и есть один такой колодец.

— Тоже сказала — «один»! — фыркнула Соня.

Впрочем, она согласилась продолжать рассказ.

— И надо вам сказать, что эти три сестрички жили припиваючи…

— Припеваючи? — переспросила Алиса. — А что они пели?

— Не пели, а пили, — ответила Соня. — Кисель, конечно.

— Мне нужна чистая чашка, — перебил ее Болванщик. — Давайте подвинемся.

И он пересел на соседний стул. Соня села на его место, Мартовский Заяц — на место Сони, а Алиса, скрепя сердце, — на место Зайца. Выиграл при этом один Болванщик; Алиса, напротив, сильно проиграла, потому что Мартовский Заяц только что опрокинул себе в тарелку молочник.

Алисе не хотелось опять обижать Соню, и она осторожно спросила:

— Я не понимаю… Как же они там жили?

— Чего там не понимать, — сказал Болванщик. — Живут же рыбы в воде. А эти сестрички жили в киселе! Поняла, глупышка?