игнорировать.

— Ты меняешь Моргана на Томаса?

— Нет. Я просто хочу вытащить сюда Вонючку заодно с Томасом, чтобы Белая Коллегия смогла его завалить.

Молли уставилась на меня.

— Еще и Белая Коллегия?

Я счастливо кивнул.

— Они тоже примут в этом участие.

— Ммм, — произнесла она. — Почему ты думаешь, что Совет Старейшин отзовется на твой вызов?

— Потому что я сказал им, что я собираюсь выдать доносчика, который даст свидетельские показания о том, кто на самом деле убил ЛаФортиера.

— У тебя есть кто-то такой? — спросила Молли.

Я лучезарно улыбнулся ей.

— Нет.

Минуту она смотрела на меня, переваривая услышанное. Затем сказала:

— Но убийца этого не знает.

Я улыбнулся шире.

— Конечно, мисс Карпентер, он не знает. Я сделал так, что информация о вызове Совета Старейшин обошла весь штаб. У него не будет никакого выбора, кроме как прийти сюда, поскольку я могу раскрыть его. Что, между прочим, докажет существование Черного совета.

Ее золотые брови сдвинулись.

— А если нет такого информатора?

Я хмыкнул.

— Детка, такие парни-одиночки, которые калечат, убивают, плетут интриги и предают — они делают то, что делают, потому что любят власть. И когда ты собираешь людей, любящих власть, вместе, они все в одной руке протягивают подарок, а в другой за спиной прячут кинжал. Они расценивают незащищенную спину как позволительную провокацию, чтобы воткнуть в нее нож. Вероятность того, что в этом круге лиц не будет ни одного, кто мог передумать и попробовать дать ход назад переговорам с Советом ради собственной выгоды — меньше нуля.

Молли встряхнула головой.

— Так… он или она позовут Черный Совет на помощь?

Я покачал головой.

— Я думаю, что убийца совершил ошибку и раскрылся перед ЛаФортиером. Он был вынужден убрать ЛаФортиера, но учитывая охрану в Эдинбурге, высока вероятность того, что что-то могло пойти не так. Я думаю, что если Черный Совет выяснит, что у их наемника совсем плохо пойдут дела, они просто убьют его сами, чтобы обрезать все нити, ведущие к ним. — Я уставился на сверкающий массив Предела Демона. — Его единственный шанс — затереть все следы, ведущие к нему. Он будет здесь, Молли. И он собирается победить. Ему нечего терять.

— Но ты собираешь всех вместе в замкнутом пространстве, Гарри, — сказала Молли. — Это будет огромной неразберихой.

— Скороваркой, мой юный падаван, — сказал я, кивая. — Преступник уже достаточно отчаялся, чтобы действовать поспешно и совершать ошибки. Особенно ошибки в поспешном принятии мер и в попытке обвинить Белую Коллегию в смерти ЛаФортиера.

Молли задумчиво уставилась на воду.

— И ты засовываешь его в ограниченное пространство вместе с двумя могущественными группами, которые хотят его убить. Его худшим кошмаром должен быть близкий альянс между Белой Коллегией и чародеями. И он просто не в силах будет сражаться с их мощью.

Я улыбнулся ей.

— Да. Хреново быть беспомощным, — сказал я. — Особенно чародеям, которые обычно такими не бывают. Ну или по крайней мере мы обычно способны убедить себя, что мы не беспомощны.

— Ты думаешь, он сломается, — сказала она.

— Я думаю — он будет там. Думаю — обстановка будет накалена достаточно, и где- нибудь что-нибудь лопнет. Думаю — он попытается сделать что-нибудь глупое. Может быть — упреждающее заклинание, что-нибудь, чтобы уничтожить кого-нибудь, прежде чем они узнают, что драка началась.

— Подлая атака, — сказала Молли. — Которая не будет подлой, если ты знаешь, где он и что он делает. Интеллектус!

Я потер висок пальцем.

— Превосходная мысль, Кузнечик.

Вдали грохотнул гром.

Я вздохнул.

— Томас умеет плавать в плохую погоду, а я не знаю как делать это. Такая погода может резко ухудшиться. Нам нужно направиться в док и рискнуть.

Я был навигатором. Тьфу, послушайте, — навигатором. Лодка имела рулевое колесо и рычаг скорости. Ей было управлять так же сложно, как и перегруженным автомобилем. Конечно, просто не значило легко, но все же. Процесс направления лодки и поддержания ее движения недостаточно сложен, чтобы называться навигацией.

Я провел Плавунца по безопасному пути сквозь рифы и пришвартовал его в доке на этот раз гораздо более гладко. Уилл ожидал у перил и уже был готов. Он спрыгнул в док и Джорджия бросила ему швартовый.

— Не наступайте на землю, до тех пор, пока мне не представиться шанса сделать это первым! — крикнул я им. — Я хочу, ээ, своего рода представить вас.

Билли бросил на меня косой взгляд.

— Хм. Ладно, Гарри.

Я спустился с мостика и уже собирался спрыгнуть в док, когда высокая, стройная фигура в черной мантии, черной накидке и черном капюшоне появилась из-под завесы прямо на самом краю дока. Он поднял старый, покрытый рунами посох, пробормотал слово, и затем сокрушительно ударил им в деревянную обшивку.

В точке удара возник сверкающий диск голубого света. У меня едва хватило времени, чтобы коснуться своей воли, скрестить руки в запястьях на уровне груди и обрушить энергию в оба моих браслета-щита и в укрепляющуюся ментальную защиту.

Пятно глубокого синего, фиолетового и одновременно темно-зеленого цвета, похожее на клубы дыма, сжимающимся кольцом возникло вокруг Молли, Уилла и Джорджии, и все трое просто потеряли сознание, бесчувственной грудой растянувшись на пристани и палубе лодки. У меня в глазах потемнело и на мгновение я почувствовал себя невыносимо уставшим, но я в панике накачал в мой щит больше энергии, и мгновение прошло.

Облаченная в мантию фигура стояла, на несколько секунд уставившись на меня. Затем раздался глубокий голос.

— Опусти посох, Дрезден. — Вокруг его посоха собрался водоворот успокаивающих цветов, и он направил его на меня словно пистолет. — Все кончено.