Флейм обошла стол, помогая дяде положить еду. Как только они снова сели, Роджер сгорбился над тарелкой и, казалось, забыл обо всем на свете. Рис наблюдал за ним ласковым взглядом. А Флейм очень гордилась Рисом!..

В столовую вошли Джастин и Скотт. Джастин плохо спал в эту ночь, и, хотя как всегда был красив, Франческа забеспокоилась, не заболел ли он. По лицу Джастина никогда ничего нельзя было понять. Проклятая английская сдержанность! А сегодня к тому же Флейм собралась в «Альциону», что явно не радует Джастина…

Скотт обворожительно улыбнулся Флейм, а Рис напрягся, ощутив внезапный укол. Не надо быть психологом, чтобы понять причину его испуга. Быть влюбленным замечательно. Но и страшно. Рис понимал, весь мир перевернется, если Флейм вдруг оставит его. До сих пор такой страх был ему неведом. Новое ощущение не нравилось. Совсем.

– Ну как, у всех есть планы на сегодня? – спросил Оуэн, решив нарушить молчание. Что-то в этой тишине, очень напряженной, закручивалось мрачное и беспокоящее. Он хотел защитить Франческу.

– Да. Мы с Рисом сегодня едем в Вудсток, – первой заговорила Флейм. – Я думаю, мне давно пора взглянуть на «Альциону».

– Ты еще не была в магазине? – спросил Роджер так удивленно, что даже Джастин почувствовал неловкость.

– Пока нет, дядя Роджер, – призналась Флейм, пытаясь сообразить, как объяснить ему причину. – Я… – Флейм быстро посмотрела на Джастина и увидела его спокойное лицо. Она вдруг поймала себя на неожиданной жалости к нему. – Я была слишком занята своей работой.

– Хорошенькие картинки!

– Да. Хорошенькие картинки.

– Флейм делает эскизы ювелирных украшений, Роджер, – сказала Франческа. – О ней уже писали в нескольких самых лучших журналах. Ее вещи понравились английским аристократкам.

– А ты хранишь рисунки? – спросил Рис.

Флейм взглянула на него с внезапным беспокойством. Она покажет ему свои работы: пусть он посмотрит, исправила ли она ошибки, которые он нашел в ее первых рисунках. Она знала, что многое, связанное с техническими возможностями ювелирного производства, она уже освоила, но мнение профессионала ей было интересно.

– Я соберу их для тебя, – сказала Флейм, потом насмешливо добавила: – Но, мистер хозяин «Ридекса», их нельзя продать!

Франческа испуганно вздохнула. Зачем Флейм играет с ним, как с огнем? Но, к ее удивлению, Рис рассмеялся; он нисколько не рассердился на оскорбительный намек.

– Я запомню!

Рис выразительно посмотрел на нее. Она достойно выдержала его взгляд. Он заметил, что ее мать – его мачеха – почувствовала себя неуютно, и намеренно легким тоном заговорил совершенно о другом.

В десять утра все отправились по своим делам. Оуэн и Франческа уехали в Оксфорд. Оуэн влюбился в этот город с первого взгляда. Джастин и Скотт удалились в библиотеку обсудить дела. Флейм вышла в холл, позаботившись, чтобы Рис не отстал от нее. Она повернулась и выразительно посмотрела на него через плечо.

– Рисунки в моей комнате, – шепнула она.

– Я хочу их увидеть, Флейм, – с придыханием сказал он, а глаза его засветилась от смеха.

– Ох, ты просто невозможный! – Она легко побежала по ступенькам.

Он шел за ней, глядя, как красиво юбка играет вокруг стройных ног, как качаются бедра. Наступит ли время, когда он сможет удержаться и не хотеть ее? – подумал Рис.

Флейм открыла дверь, пропуская его первым. Ее сердце громыхало, как ополоумевший барабан. Едва она закрыла дверь, как Рис схватил ее в объятия и жадно прижался губами. Он заставил ее открыть рот и засунул язык. Она прижалась к нему, а руки заметались по сильной гладкой спине. Они долго молча целовались, наконец, запыхавшиеся, раскрасневшиеся, отстранились друг от друга.

– У вас все завтраки так проходят? – спросил он хриплым от страсти голосом.

– Надеюсь, нет, – рассмеялась Флейм и, отодвинувшись от него, облизала губы. На них все еще был его вкус – Рис!.. – сказала она, весело блестя глазами.

Он покачал головой.

– Ох-ох-ох. Если мы с этого начнем день, то мы никогда отсюда не выйдем.

– Ты все испортил! – выпалила она и пошла к запертому ящику, в котором хранила эскизы. – Вот они. – Она разложила все свои работы перед ним и стала молча наблюдать, как он сосредоточенно их рассматривает.

Он отметил техническую правильность рисунков и лишь потом стал смотреть с точки зрения формы и силуэтов. Камни, хорошо знакомые ему в первозданном виде – тяжелые, грубые, тусклые, – на рисунках становились произведением искусства. Хвост павлина из изумрудов и аквамаринов… Голова орла из янтаря, золота, оникса и агата. Рис рассматривал ожерелья, броши, кольца, серьги, колье, браслеты. Наконец он поднял голову и не мигая встретил ее взгляд.

– Они прекрасны, – просто сказал он. – Ты здорово продвинулась, нашла свой стиль. Это… – он перебрал листы, – именно Флейм Сирамор-Форбс!

Она кивнула, не в силах говорить, и молча убрала папку. Рис как деловой человек почувствовал сожаление: никогда, увы, эти работы не будут принадлежать его компании!.. Но тотчас отбросил эту мысль. Какого черта смешивать бизнес с любовью!

– Ты ведь поедешь со мной в Вудсток? – спросила Флейм. За завтраком она сказала это за него, не спросив. Но если честно, она и представить себе не могла, что он откажется. – Если у тебя нет других планов, естественно.

– Да, конечно, поеду, – почти с упреком в голосе ответил он и взял ее за руку…

Джастин полез в ящик письменного стола и вынул белый длинный конверт с королевским гербом. Молча он протянул его Скотту. Тот читал письмо со все нарастающим ликованием на лице.

– Мы его получили! – закричал он, быстро пробегая глазами последние строчки послания Софии Елены ди Маджори.

Ди Маджори сообщала, что после долгих размышлений, все взвесив, решила наградить «Альциону» заказом на изготовление праздничной коллекции в честь дня ее рождения. Дальше шел список старых, немодных уже украшений, которые следовало получить от нее и перечень того, что она хотела бы иметь в результате.

Быстро, жадно Скотт пробежался по списку и побледнел. Три диадемы, двенадцать ожерелий и колье с серьгами, браслеты и броши. Тридцать пар серег, двадцать колец, двадцать четыре браслета, десять брошей и множество предметов, включая пряжки к поясам, застежки для обуви, цепочки для дамских сумочек.

– Черт возьми! – воскликнул Скотт, и его акцент кокни от возбуждения стал еще заметнее. – Это должно стоить миллионы!

– Девять с половиной, если точно. Это ведь указано в конце списка, – равнодушно бросил Джастин.

– Странно, но ты не кажешься счастливым?! Когда ты получил это письмо?

– Вчера.

– Так почему не прыгаешь от радости?

– А ты почитай снова. Как следует.