– Нет, но ведь это неважно, правда? – В ее голосе прозвучала отчаянная надежда.

– Неважно, – согласился Рис, желая сказать что-то еще, но что именно?

Для зрелого мужчины, обнаружил Рис, он был сейчас как-то странно косноязычен. Это раздражало его. Раньше ничего подобного он не наблюдал за собой. Остроумная шутка, веселое замечание – и они с партнершами всегда расставались друзьями. Почему с этой девушкой все по-другому? В глубине души он знал ответ, он-то его и нервировал. И настолько сильно, что ему хотелось оказаться подальше от Флейм, от ее пьянящего присутствия, побыть одному и все обдумать. Если он прав и действительно влюблен и очарован – от этих слов у него побежали мурашки по телу, – ему следует быть осторожным. Ради них обоих.

Флейм думала, что он сердится на нее. Вдруг, застыдившись своей наготы, она тоже стала быстро одеваться. Она не знала, что сказать. Ей так хотелось, чтобы все снова стало как прежде!..

В тишине ночи гондола скользила через лагуну к берегу. Оба пассажира напряженно молчали, озабоченные своими собственными мыслями.

Оуэн улыбнулся своему отражению в зеркале, соскребая остатки пены с подбородка. Он не был похож на человека, который через шесть часов должен жениться. Даже в Венеции, среди членов ее семьи и друзей, он никак не мог поверить в свою удачу. Неужели последние пять месяцев его жизни – реальность, а не сказочный сон?

Он вырос в Техасе и переехал на запад только после женитьбы на Клер. Ему было двадцать четыре года, и он владел маленькой компанией, торговавшей запчастями для автомобилей. Но именно в Калифорнии ему улыбнулась фортуна. Не прошло и десяти лет, как он стал мультимиллионером и, что еще важнее, отцом. У него родился сын. Чем бы он ни занимался, какие бы трудности ни переживал его бизнес, на первом месте у него всегда была семья.

Клер и Рис ездили с ним не только в такие замечательные места, как Гавайи, где у него был отель, в Рио, Лас-Вегас, Лондон, Париж, но и в Австралию, где Оуэн Декстер владел опаловыми рудниками, в Бирму, где он имел долю в добыче рубинов, в Колумбию, откуда он экспортировал замечательные изумруды. Может быть, все это и произвело впечатление на мальчика, который глубоко вник в дела отца. Оуэн старался поддержать его энтузиазм. Сын проявлял ум, сноровку, мужество, перенял многие качества Оуэна. Насмотревшись на его сверстников, пристрастившихся к наркотикам и алкоголю под грузом родительского богатства, отец всячески уберегал Риса от такой судьбы. Чтобы мальчик узнал цену денег, ему пришлось самому зарабатывать на то, чего он хотел. Оуэн всегда находил время на общение с Рисом. Они играли в баскетбол, устраивали пикники, просто отдыхали дома за беседой.

Да, все в жизни Оуэна было совершенно. Они с Клер обладали завидной репутацией преданной, любящей пары, ими восхищались в их благополучном привилегированном мире, где разводов, любовных интриг и скандалов было в изобилии. Таким сыном, как Рис. можно было гордиться. Компания Оуэна Декстера процветала, и, казалось, счастье будет бесконечным. Но конец наступил… Однажды Клер поехала купить цветы для вечеринки, которую они устраивали, и больше не вернулась. Какой-то пьяный идиот на «бьюике» позаботился об этом. Оуэн прожил в шоке целый год. Рису тогда исполнилось девятнадцать лет, и все дела компании легли на его плечи. Мальчик должен был справляться с горем и с работой. Оуэн понял это только несколько лет спустя.

С годами шоковое состояние прошло, ужас случившегося отступил, а чувство одиночества росло с невероятной быстротой. Жизнь Оуэна Декстера превратилась в скучное, серое испытание временем. И была такой до того дня, пока профессор Валери на одно из совещаний не привел свою переводчицу и помощницу. Оуэн оказывал музею в Сан-Франциско финансовую помощь, а профессор часто устраивал там выставки археологических находок.

Оуэн вошел в музей и сразу увидел Франческу. Одетая в простой деловой синий костюм, она переводила беседу профессора Валери с директором музея. Впервые за много лет Оуэн Декстер обратил внимание на женщину. Он восхитился ее точеной фигурой, прелестным профилем, красивым голосом. Потом, когда их познакомили, он заметил, что у нее очень гладкая кожа и очаровательная улыбка. По мере того как встреча продолжалась, Франческа уже не только переводила профессора, но кое-что добавляла от себя, и Оуэн оценил: у этой женщины незаурядный ум.

Встреча растревожила его. После того как Франческа и профессор уехали в отель, Оуэн долго пребывал в странном беспокойстве. На следующий день у него был ланч в том самом отеле, где, как он знал, они остановились. Конечно, профессор пригласил его к ним за столик. Естественно, Оуэн не отказался. Он влюбился во Франческу. Просто и так легко! И так правильно! Правда, он не ожидал, что такая милая женщина, как Франческа, ответит ему любовью. И потому лишился дара речи, узнав, что и она его полюбила.

Тот момент навсегда врезался ему в память. Они ехали на машине через мост «Золотые ворота», возвращаясь из оперы. Когда он случайно взглянул на нее и в свете фар встречной машины увидел ее глаза, устремленные на него, он безошибочно понял: это глаза влюбленной женщины! Оуэн тогда чуть не отпустил руль.

Сейчас, надевая пиджак и галстук, спускаясь на завтрак, он радовался, что они тогда все-таки не свалились с моста. Очень радовался. Потому что жизнь снова стала прекрасной!

– Доброе утро, Оуэн. – Джульетта, настоявшая, чтобы он остановился у нее во дворце, была в столовой одна.

Рис всю ночь сидел на телефоне, разговаривая с Колумбией, он собирался вылететь туда сразу после свадьбы отца. Оуэн знал, на рудниках возникла какая-то проблема. Но вряд ли сын так переменился в последние дни из-за этого?..

– Доброе утро, синьора. Как дела? – громко спросил Оуэн.

– Насколько я вижу, ты уже готов к предстоящему испытанию?!

– Вы имеете в виду грозного графа?

– Ну конечно!

Они с графом должны были встретиться сегодня, потому что именно графу как главе семьи предстояло отдать Франческу Оуэну.

– Я думаю, справлюсь. Но из рассказа Флейм я понял, что он настоящее трехглавое чудовище.

– Он… готов подавить, подчинить своей воле каждого, кто позволит ему это, – сказала Джульетта.

– Флейм не позволила, – догадался Оуэн, с удовольствием поглощая поджаренный хлеб.

– Да, она не позволила. Как я рада, что приговоренный может завтракать с таким аппетитом, – засмеялась Франческа, появившись у него за спиной и услышав конец разговора.