трехчасовой игры. Минут шестьдесят. Плюс дополнительное время.
Она подняла руку и посмотрела на часы.
— Который час?
— Смешная Элли. — Дэн поцеловал ей руку и почувствовал, что по ее коже побежали мурашки.
— Странно, у меня никогда не было уменьшительного имени.
— Вы против? Мисс Алексис Браун прекрасно звучит в суде, а Элли очень подходит для дома.
Для ее временного дома.
— Мне нравится. И Мишель будет проще так меня называть. Что касается дома, боюсь, с таким плотным движением мы там еще не скоро окажемся. Луису придется парковаться во втором ряду.
Дэн посмотрел в окно. Они выехали на Честнат-стрит, и Алексис подметила верно. Около дома не было свободного места, а некоторые машины уже занимали второй ряд вдоль тротуара.
— Мистер Дэлито, видели, что происходит? — раздался голос шофера из селектора.
— Что он имеет в виду? — заволновалась Алексис.
— Папарацци, — ответил Дэлито. — Нам надо было раньше об этом подумать. Делай все, что скажу.
Дэн старался не обращать внимания на камеры и не давать воли гневу. Этим репортерам мало фотографий, которые они сделали почти два года назад? Спокойно, злость — плохой советчик. У славьы есть и оборотная сторона.
Дэн взял дочь на руки и передал Алексис.
— Достань ключ от дома и держи в руке. Луис откроет тебе дверь и заслонит раскрытым зонтом от фотографов. Иди прямиком в дом. Я постараюсь отвлечь их.
Женщина с ужасом смотрела в окно. Ей было страшно покидать лимузин, где она чувствовала себя в относительной безопасности.
— Как только Луис откроет зонт, будь готова. Когда он откроет дверь, сразу выходи.
— Я все поняла, — кивнула Алексис.
Через минуту Дэн, Алексис и Мишель были в доме, а Луис вернулся в машину. Ничего страшного не произошло, но Алексис была очень бледной.
— Почему ты ничего не сказал о вспышках? Я испугалась, что они все же смогут сделать снимки. Что, если фотографии Мишель появятся в газетах? Ее могут похитить.
Дэлито заставлял себя сохранять спокойствие и пытался успокоить Алексис:
— Послушай, ты уже сталкивалась с криминалом. Расслабься. Все позади. Чему быть, того не миновать.
— Чему быть… что?! — Алексис смотрела на него в упор. — Очень мудро, но это совсем на тебя не похоже. Только что ты действовал быстро и четко, как на поле. А сейчас говоришь как фаталист. Что это значит?
Алексис трясло от волнения. Дэн с самого начала предполагал, что ему придется пережить нашествие журналистов, и он многое продумал заранее. У него был план, как справиться с папарацци, но он не хотел волновать Элли. Дэн всегда любил искать решение непростых задач, но справиться с Алексис было сложнее, чем с противником на поле.
— Ты мне не веришь? Элли, ты разбиваешь мне сердце.
Дэлито дурачился, смеялся, ему хотелось отвлечь гостью от мрачных мыслей. Несмотря на улыбку, появившуюся на лице Элли, его слова явно ее озадачили. Морщины на лбу женщины разгладились на мгновение, но только на мгновение, затем она опять нахмурилась. Алексис нервно кусала губы. Она очнулась, лишь когда ее рука коснулась щеки футболиста.
— Говори правду, Дэн. Я должна знать правду. — Губы ее задрожали. — Ты сумасшедший или опять пил?
Алексис никак не могла заснуть. Она ворочалась с боку на бок в своей кровати. Она его ударила. Шок от пощечины сменился на лице Дэна выражением полного безразличия. Не ответив на ее вопрос, он взял дочь на руки, переодел ее, помыл и накормил. Было предельно ясно, что он хочет этим сказать — помощь няни не требуется. Алексис пыталась не обращать на него внимания, но чувство стыда не утихало. Дэну было необходимо принять ванну, но он предпочел возиться с Мишель. Алексис подумала, что завтра ему будет плохо, и он пожалеет о своем упрямстве.
Запах водки сложнее почувствовать. По этой причине отец Алексис предпочитал ее другим напиткам. Элли не знала, что именно Дэн с ребятами из его команды пили в раздевалке после матча. Кроме, естественно, специальных напитков для спортсменов. Кто знает, чем они решили отпраздновать победу? Хотя Дэн не выглядел пьяным. Алексис не могла совладать с собой, когда думала о выпивке и вспоминала своих родителей. Если она не права, неудивительно, что Дэн оскорбился.
Алексис встала и включила торшер. Если Дэлито еще не лег, надо извиниться. Дверь в комнату была приоткрыта, на тот случай, если Мишель заплачет среди ночи. Она распахнула ее и налетела на Дэна, который, похоже, собирался стучать. Он был очень красивый. Казалось, такой мужчина может завоевать сердце любой женщины. Сраженная его видом, словно увидела впервые, Алексис забыла обо всем на свете.
— Я хотела извиниться, Дэн, — наконец, произнесла она. — Я не должна была задавать тебе подобных вопросов.
— Если тебя это нервирует, лучше спросить. Я люблю, когда все честно и открыто. Вот что я хотел сказать. Ты никогда не сможешь чувствовать себя спокойно в этом доме, если будешь бояться меня.
— Но я не боюсь тебя. Просто… Ты же знаешь мое отношение к алкоголикам и алкоголю. Нам с Шерри пришлось с этим не раз сталкиваться. Знаешь, мы даже откладывали деньги, хотели купить замок в комнату, чтобы отец не мог к нам войти.
— Что?
Ужас в его голосе заставил Алексис отрицательно покачать головой.
— Нет, ему никогда не удавалось поймать ее. Вернее, нас. К счастью, он часто бывал настолько пьян, что не мог подняться по лестнице в нашу спальню. — Алексис помолчала. — В детстве он хотел стать профессиональным боксером. Нам не всегда удавалось увернуться.
Алексис боялась, что расплачется. Поэтому она и не любила близко сходиться с людьми. Не хотела заводить друзей, чтобы не пришлось однажды делиться воспоминаниями своего детства.
Нежные руки Дэна гладили ее по щекам, по плечам. Ей хотелось прижаться к нему, но она сдержалась.
Дэн сам прижал ее к себе.
— Я не боюсь тебя, — пробормотала Алексис, уткнувшись в его рубашку. — Ты совсем не такой, как мой отец.
Дэн провел пальцем по ее щеке. Алексис немного запрокинула голову. Дэн наклонился к ней. Он был готов поцеловать ее. Она знала это, хотела этого и ждала.
«Будь аккуратнее. Да, он красивый, привлекательный мужчина. Но ты здесь работаешь. Кроме того, он может оказаться нетрезвым. Не забывай, что последние два года он спал с женщинами, только чтобы забыть жену. Не теряй голову».
