ему доставляли стволы срубленных деревьев, там же много лет назад троянцы добывали лес для судов Париса, когда он отправлялся в свое злосчастное путешествие. Эпеос смастерил из этих бревен коня. Сначала появилось брюхо, широкое и полое. За ним – шея с пурпурной гривой, покрытой чистым золотом. Затем засверкали драгоценными камнями глаза: зеленым изумрудом и красным, как кровь, аметистом. А на голове выросли торчащие вверх уши, будто конь старался уловить в тишине зов военной трубы. Потом появился торс, бока и под конец – согнутые в коленях ноги. Он как будто бежал и вдруг замер. Его медные копыта были покрыты чешуйками из черепашьего панциря. В боку деревянного коня Эпеос вырезал незаметную дверь и приставил к ней лестницу, чтобы герои могли подняться по ней наверх, спрятаться в тайнике, а затем втянуть ее внутрь. Эпеос и его подмастерья трудились не покладая рук несколько дней подряд. И наконец гигант предстал пред ахейцами, удивительный и ужасающий.

И тогда Одиссей созвал царей на собрание. И этим глубоким голосом, которым говорил он один, произнес:

– Друзья, вы все еще верите в силу своего оружия и в собственную доблесть. Но мы здесь бесславно стареем, растрачивая себя в этой бесконечной войне. Поверьте мне, мы возьмем Трою не силой, а хитростью. Видите, какого чудесного коня построил Эпеос? А теперь послушайте, что я придумал. Несколько человек залезут внутрь коня. Все остальные сожгут лагерь и, покинув берег, уйдут в открытое море, а затем спрячутся за островом Тенедосом. Троянцы должны подумать, что мы уплыли на самом деле. Они увидят коня и сочтут его данью уважения их собственной доблести или даром богине Афине. Поверьте мне, они заберут его в город и тем самым погубят себя.

Так он сказал. И все его выслушали. И поверили ему. Они тянули жребий. И выпал жребий Одиссею, Менелаю, Диомеду, Антиклу и Неоптолему, сыну Ахиллеса, лезть внутрь коня. Остальные помогли им подняться, а затем закрыли за ними дверь, вырезанную Эпеосом в брюхе животного. Герои затаились в темноте с тревогой в сердце, как напуганные грозой звери, что пережидают в своей норе непогоду, умирая от голода и страха.

Дождавшись ночи, ахейцы разрушили все постройки в своем лагере и спустили корабли на воду. Прежде чем забрезжил бледный свет зари, они вышли в открытое море и спрятались за островом Тенедос. На берегу, где огромное войско прожило десять лет, не осталось ничего, кроме дымящихся развалин и трупов.

При первых лучах нарождающегося дня троянцы увидели вдалеке дым от пожара. Пошел слух, что ахейцы бежали, эту весть передавали из уст в уста, и с каждым разом она звучала все громче, возрастали надежда и радость. Троянцы стали выходить из города: сначала по одному или по несколько человек, потом все вместе. Они пересекали долину, чтобы увидеть все собственными глазами. Пришел Приам в окружении троянских старцев, и перед ними раскинулся огромный опустевший берег, посреди которого возвышался гигантский деревянный конь. Они окружили чудесное животное. Кто-то из ненависти к ахейцам хотел сбросить его в море и изрубить топором на мелкие кусочки, но другие, соблазненные красотой коня, предлагали посвятить его богам и перенести в город в память о выигранной войне. В конце концов победили именно они: несчастным людям не дано предвидеть будущее, настоящее застилает им взор, как туман. Они толкали коня на колесах через всю долину и при этом плясали и пели. Высоко в небо поднимались крики мужчин, тянувших крепкие тросы, прилагая нечеловеческие усилия для того, чтобы затащить в свой город этот дар, таящий погибель. Добравшись до Трои, они поняли, что придется расширить ворота, иначе коню не войти. Не переставая петь и плясать, они разобрали часть стены и устлали цветами дорогу коню, запах благовоний и меда пропитывал воздух.

И тут появилась дочь Приама Кассандра, которую боги наградили даром провидицы и наказали тем, что никто ее прорицаниям не верил. Ворвавшись в толпу веселящихся, она рвала на себе одежду и волосы с криком:

– Несчастные, зачем вы тащите сюда этого коня? Безумцы, скоро наступит самая страшная ночь в вашей жизни. В чреве коня вражеские воины, ночью они выйдут наружу при покровительстве разорительницы городов Афины. И моря крови потекут по этим улицам, и смоет все живое огромной волной смерти. О, любимый город моих предков, скоро ты обратишься в прах, и ветер развеет его. Отец, мать, умоляю, очнитесь и отведите от всех нас беду! Разрушьте коня, предайте его огню, а потом мы сможем отпраздновать победу песнями и плясками и отдаться радости вновь обретенной свободы, столь любимой свободы!

Кассандра кричала. Но никто не хотел ее слушать. И Приам гневно ответил ей:

– Бед предвещательница, что за злой дух владеет тобою сегодня? Тебе неприятна наша радость? Ты не желаешь, чтобы мы спокойно отпраздновали этот долгожданный день? Война окончена, Кассандра. И этот конь не злосчастье, а драгоценный дар Афине, покровительнице города. Уходи отсюда, возвращайся во дворец, ты нам здесь не нужна. С сегодняшнего дня в городских стенах нет больше места страху, но только веселью, празднику и свободе.

Кассандру заточили в темноте дворца. Она-то уже видела, как Троя горит и высоко поднимаются языки разрушительного пламени.

Троянцы поставили коня перед святилищем Афины на высокий пьедестал. Вокруг него народ предался безудержному веселью, забыв о всякой осторожности. У ворот осталось лишь несколько стражников – остальные ушли, полагая, что война окончилась. На закате, когда последние лучи розоватого света озаряли небо, из дворца вышла Елена в пышной одежде. Под восхищенными взорами троянцев она пересекла город и подошла к пьедесталу с огромным конем. А потом сделала нечто странное. Три раза обошла вокруг статуи и звала спрятавшихся внутри коня ахейцев голосами их жен, она молила их прийти к ней в объятия. Сердца ахейцев, заточенных в кромешной тьме деревянного брюха, разрывались от боли. Они действительно слышали голоса своих жен, это было невероятно, но их жены звали своих героев. Это была жестокая сладость, и слезами наполнились их глаза, а сердца тоскою. И вдруг Антикл, самый молодой и неискушенный из всех, открыл рот, собираясь закричать. Одиссей прыгнул на него и зажал ему рот руками, обеими руками – с силой. Антикл заметался, отчаянно пытаясь вырваться. Но непоколебимый Одиссей зажимал ему рот, пока Антикл, дважды содрогнувшись, не умер от удушья.

Елена в последний раз взглянула на молчаливое брюхо коня, затем повернулась и пошла назад во дворец.

И тогда весь город погрузился в сон. Флейты и лиры выскользнули из рук, и только редкий собачий лай нарушал тишину – верного спутника мира.

В неподвижности ночи загорелся факел – сигнал ахейскому флоту. Его зажег предатель высоко над городом. Говорят, что предала троянцев сама Елена. А пока ахейские корабли возвращались на берег и войско пересекало долину, из конского брюха выбрались Одиссей, Менелай, Диомед и Неоптолем. Как львы, они

набросились на стражей у ворот и пролили первую кровь той ужасной ночи. Первые крики поднимались в троянское небо. Матери просыпались и, не понимая, что происходит, прижимали к груди своих детей, и их всхлипывания были не громче, чем щебет ласточки. Мужчины ворочались во сне, предчувствуя беду и видя во сне собственную смерть. Когда ахейское войско вошло в город, началась настоящая резня. Овдовевший

Вы читаете Гомер. Илиада
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату