Былые затянувшиеся раныИ кровь его последних, свежих ранНа мертвом теле выглядели странно,Я все стоял, раздумьем обуян.До самой смерти я не перестануДопрашивать усопших! Но туманНепроницаем, неподвижно — серый,И для сомнений наших, и для веры.39Выл человек, и нет его — смотри!Что жизненный процесс остановило?Какого — то свинца кусочка три.Вода, земля, огонь, любая силаВсе разуму подвластно! Мы — цари!Не плохо нас природа защитила:Любое вещество не то что в часВ одно мгновенье истребляет нас.40Но где ж мои герои? Евнух черныйИх погрузил в каик, уселся сам,Гребцы взмахнули веслами проворно,И лодка полетела по волнам.Как узники, бесчувственно — покорны,Друзья молчали. Негр велел гребцамПричалить у стены глухой и сонной,Рядами кипарисов осененной.41Угрюмый негр в калитку постучал,Железная калитка отворилась,Он дал им знак идти я зашагал.Тропинка чуть заметная змеиласьСквозь заросли густые. Негр молчал.Ночная мгла давно уже спустилась,И по такому странному путиЛишь ощупью могли они идти.42Для чащи экзотических растенииЖасминов, лавров, пальм et ceteraЯ мог бы вам придумать тьму сравнений;Но нынче много этого добраРазводят в парниках своих творенииПоставщики базара и двора,А все затем, что одному поэтуПришла причуда странствовать по свету!43И вот в глубокой мгле и тишинеВозникла мысль у моего героя(Она могла прийти и вам и мне!):„Старик, наверно, слаб, а нас — то двое!Мы можем безнаказанно вполнеОсвободиться от его конвоя…“„Пристукнем негра!“ — другу он шепнулИ даже руку было протянул.44„Да, — отвечал британец, — а потом?Подумайте: ведь если вас поймают,Нас освежуют попросту живьем!Варфоломея участь не прельщаетМеня ни в коей мере. И притомЯ голоден. Желудок мой страдает,И за бифштекс охотно, как Исав,Я откажусь от первородных прав.45Мы, верно, очень близко от жильяСтарик идет спокойно и бесстрастно;Он знает, что вокруг — его друзьяИ что тропинка эта безопасна!Догадка подтверждается моя:Вы видите на небе отблеск красный?
