Поэтому на непредвиденные расходы он разрешал брать немного с одной карты. Так получилось, что я попал в милицию, и мне пришлось откупаться.

— Что же ты такого наделал, что тебе пришлось заплатить такие деньги? — удивился дядя. — Убил кого?

— Я направлялся к дому, когда меня попытались ограбить. Мне пришлось драться. Я не рассчитал своих сил. Хулиганы пострадали. Но подъехала милиция, и меня схватили.

— Это все? — прищурился Атаби.

Неожиданно Чане стало не по себе. Он вдруг заподозрил, что дяде известно больше. Но он отогнал от себя эту мысль. Откуда? Ведь это случилось даже не в России. В свою очередь, милиционеры пообещали уничтожить все документы, относящиеся к его делу. Потерпевшие остались довольны.

— Все, — кивнул Чана.

— Хорошо, — задумчиво проговорил дядя. — Только скажи, как ты собираешься рассчитываться?

— Я смогу положить десять тысяч. — Чана на секунду задумался. — Буду работать. Отдам.

— Кем ты собираешься работать? — уже более спокойным голосом спросил Атаби.

— Как кем? — удивленно переспросил Чана. — За то, что я вожу почту, мне платят деньги. Да и у тебя в фирме зарплата.

— Допустим, в месяц будет выходить тысяча евро. Плюс проценты, — он на секунду задумался. — Как минимум восемь лет. Ты думаешь, кто-то будет ждать?

— Почему тысяча? — удивился Чана. — Больше.

— Ты забыл, что тебе надо есть и пить. А на что будет жить твоя семья? Твой отец — мой брат, а ты его сын.

— Возможно, я проверну одно дело и сразу возмещу половину, — выпалил Чана.

— Какое? — насторожился дядя.

— Что-нибудь придумаю, — заверил племянник, понимая, что со стороны выглядит глупо. Где взять такие деньги?

Вернулся водитель. Он открыл дверцу и вопросительно посмотрел на Атаби. В правой руке у него была бутылка минеральной воды.

— Сафар, — позвал Атаби водителя. — По дороге на Дмитров свернешь в Марфино. Проедешь через него, скажу куда дальше.

Чану сковал ужас. Это конец! Дядя не простил ему такой проступок. Прямо с вокзала он решил увезти подальше за Москву и наказать!

Мир сделался уныло-серым. Несмотря на прохладный воздух, который загонял в салон кондиционер, одежда Чаны сделалась мокрой от пота. Он сложил руки в замок, чтобы не было видно, как его трясет. «Может, попросить дядю дать шанс выправить ситуацию? — мелькнула мысль. — Но ведь, по сути, я ему уже рассказал, как собираюсь вернуть деньги. Скорее всего, этот вариант его не устроил. Попробовать бежать? — Чана бросил украдкой взгляд на Атаби. Дядя, казалось, дремал. — Неужели ему нисколько не жалко родного племянника? — ужаснулся он. — Нет, я бы так не смог. Как он будет теперь смотреть в глаза моему отцу?»

За окнами уже мелькали пригороды Москвы. Они миновали развязку. Справа и слева от автострады потянулись поля, замелькали березовые рощи и островки соснового леса.

— Выключи кондиционер и открой окна, — приказал Атаби водителю.

С улицы вместе с шумом дороги ворвался запах разогретой хвои и травы.

«Так мне и надо, — размышлял Чана, окончательно придя к выводу, что дядя решил расправиться с ним, как с его предшественником Шугаипом. — Наверняка хочет это сделать сам и без свидетелей. Мы ведь родственники. Спасибо на этом. Что же, я заслужил смерть».

Постепенно Чана вернулся в своих воспоминаниях в детство. Как помогал деду пасти овец, ремонтировать дом. Потом, как ни странно, перед глазами встала Юля. Неожиданно его охватила злость. Как он мог из-за этой грязной женщины потерять голову? За размышлениями Чана не заметил, что они уже давно едут по безлюдной дороге. Машину стало то и дело подбрасывать на выбоинах.

— Поверни сюда, — дядя показал через спинку сиденья на съезд с дороги.

Водитель послушно повернул. Машина выкатилась на грунтовку. По кузову и днищу застучали ветки кустарника. Ловко лавируя по едва заметной колее, водитель пересек полянку и выехал на берег озера.

— Останови, — потребовал Атаби.

Водитель надавил на тормоз.

— Пойдем прогуляемся, — дядя толкнул дверцу и вышел.

«Неужели он сам будет убивать меня? — отрешенно подумал Чана. — Может, попросить его дать время на молитву?»

Между тем Атаби подошел к огромной сосне, стоявшей отдельно от остальных, прижал к стволу ладонь и посмотрел вверх.

Чана увидел рядом с тем местом, где дядя опирался о сосну рукой, правильной формы отверстие. Оно было диаметром около двух сантиметров. Его высверлили на высоте человеческого роста. Внизу, в траве, он разглядел опилки.

«Зачем кому-то понадобилось портить дерево?» — удивился Чана.

Дядя проследил за его взглядом и вздохнул:

— Эта сосна помнит времена, когда были живы наши прадеды.

— Да, — согласился Чана. — А теперь оно станет свидетелем, как умрет их недостойный потомок…

— Почему ты так подумал? — дядя вскинул на него удивленный взгляд. — Ты вправду решил, что я привез тебя сюда, чтобы убить?

Чана почувствовал стыд.

— Просто мне нравится здесь. — Атаби показал на другой берег озера. — Видишь те развалины?

Чана проследил за его взглядом. На другом берегу, за деревьями, он разглядел белеющие шифером крыши домов.

— Вижу, — кивнул он.

— Хочу купить здесь участок земли и построить дом, — следя за реакцией племянника, сказал Атаби. — Можно открыть новый бизнес — производить чистое мясо. Баранов, например. Здесь много места под пастбища.

— Хорошая идея, — улыбнулся Чана. — И место что надо.

— Я погашу недостачу, — неожиданно сменил тему Атаби. — А ты пока не делай глупостей. Через два дня поедешь обратно. Ни один человек, который попытался поиметь чеченца, не должен оставаться безнаказанным. Эти менты в твоем лице сделали весь наш народ. Я сам часто плачу чиновникам, прокурорам, полиции… Но одно дело, когда я предлагаю. Совсем другое, когда условие ставят тебе. Я уверен, сам бы ты не отдал им и двадцати. Это хорошая цена даже за убийство. Однако сумма, которую они взяли, очень большая. Как говорил один русский, «бери ношу по себе, чтоб не падать при ходьбе». Они взяли ношу больше — и упадут. Правильно?

— Конечно, дядя. — Чана потупился. — Сначала так и было. Они потребовали двадцать тысяч. Я долго не соглашался. Ты же знаешь, как моджахедам сейчас, в начале лета, нужны деньги. В общем, деться было некуда. Но когда мы стали ездить от одного банкомата к другому и везде понемногу снимать, я понял, что они на этом не остановятся, и бежал. Одного пришлось ударить. Но все равно меня поймали и увеличили сумму…

— Видишь, — прищурился дядя, — я угадал.

— Ты не подумай, я не хотел тебя обманывать…

— Знаю, ты просто боялся, что я расстроюсь. — Атаби потрепал племянника по плечу.

— Я очень виноват перед тобой.

— Ты виноват прежде всего перед нашими братьями, которым как воздух нужны сейчас эти деньги.

— Я буду стараться искупить вину, — заверил Чана.

— Оставим пока эту тему, — вздохнул дядя. — Сейчас поедем в банк и арендуем на двоих одну ячейку. Подумай пока, какой паспорт ты используешь для этого.