В кабинет без стука вошел рослый.
– Извините, но этот парень, – кивнул он на Михаила, – говорит, что в приемной…
– Секунду, – остановил его Арсеньев и достал из кармана маленький аппарат. Когда он повернулся к стене, две красные лампочки аппарата замигали. Михаил подошел к висящей на стене картине и осторожно приподнял ее. Остальные с интересом наблюдали за ним. Он вытащил приклеенный к картине «жучок». – У вас есть партнеры по бизнесу, – улыбнулся он, – но и конкуренты тоже.
– Я думала, такое только в кино возможно. Решено, – сказала Оля, – вы оба будете работать у меня. Я не могу терять таких людей. Вы где предпочитаете жить? В квартире или в частном доме?
– Вы это серьезно? – внезапно осипшим голосом спросил Михаил.
– Такой серьезной я не была еще никогда, – ответила Ольга.
– Слушай, – Борис дал закурить невысокому молодому мужчине с заметной плешью, – значит, именно ты сбиваешь барабаны. Один?
– Конечно, один. Это как раз то, что мне надо, не терплю компании. Ты, как я заметил, тоже сторонишься всех. Чифир будешь?
– Давай. Скажу честно, сначала чифир мне очень не нравился. А потом привык, и вроде даже какая-то бодрость появляется. А без чифира…
– Кумар, – улыбнулся плешивый. – Володька, – протянув руку, назвал он себя.
– Борис, – представился Вулич.
– Ты учетчик, – усмехнулся Владимир. – Дерешься здорово и не испугался бакланов. Бурлак сам по себе пыль. Он местный, как и Граф из нашего отряда. Его предки классно греют. Поэтому блатные его и держат рядом. А попадет на дальняк, сразу блатовать перестанет. У него пять статей, одна за изнасилование. А это в зонах не катит, за это спрашивают. Пойдешь по этапу, и тебе могут предъявить учетчика. Ничего такого нет, но если попадется кто-то на тебя злой, предъявит и могут получить.
– Чего получить? – удивился Вулич.
– Поломают немного, – рассмеялся Владимир. Вытащив из кружки кипятильник из двух бритвенных лезвий, он засыпал в закипевшую воду чай и закрыл железной крышкой. – А эти штуки крепят барабан. – Он поднял метровый прут с резьбой. – Четыре суешь и закрепляешь. Видишь? – Он кивнул на готовый барабан.
– Интересно… – Борис подошел к барабану, похожему на огромную катушку. – А как крепится середина?
– Да вот, – Владимир показал на один круг барабана с четырьмя штырями, – вставляешь штыри с двух сторон, закрепляешь гайками с прокладкой. Затем обиваешь по малому кругу досочками, делаешь шею, на которую наматывается провод, и затягиваешь гайки до упора. А в вашем цеху станок наматывает провод.
– И куда эти барабаны отправляют?
– В Кирс, на завод. Они заказы делают.
– Понятно.
– Чего расселись? – В цех вошел прапорщик-контролер.
– Да вот курим, – ответил Владимир.
– Ты Вулич? – посмотрел на Бориса контролер.
– Борис Леонидович.
– Ты особо не шатайся, у тебя красная полоса, значит, склонен к побегу. Да ты, говорят, уже в бегах был. Как ушел-то?
– Не помню! – рассмеялся Борис. – Пьяный на машину залез, там игрушки лежали, и уснул. Проснулся на воле. Не идти же назад.
– Мутишь ты, Афган! У тебя статьи дай Бог – оружие и захват заложников. Здесь даже не пытайся уйти, пустой номер.
– Да это и слону понятно, – согласился Вулич. – Здесь кругом зоны, сразу наткнешься…
– Да и с зоны не выйдешь. Давай в цех и особо не шатайся.
– Вера Георгиевна! – Кот, потянувшись, встал с койки. – Что-то у меня тут давит, – коснулся он груди слева. – Может, проверите мое состояние? А то скоро на волюшку, не хочется больным выходить. Что вы скажете, если я приглашу вас в Красно…
– Послушайте, Котов, – спокойно перебила его Вера, – ваше здоровье в полном порядке, вы выписаны.
– Как выписан? – удивился Кот. – Я себя очень плохо чувствую. И сердце болит, и одышка задолбала. Вы не имеете права меня, не долечив, выписывать. Я напишу жалобу в…
– Пишите куда желаете. – Вера повернулась к другому пациенту. – Вы, Морсин, тоже выписаны. Правда, будете принимать таблетки…
– Наверное, муж удовольствия не доставил, – усмехнулся Кот, – потому вы и наезжаете на настоящих мужиков. Ох и приласкал бы я тебя, доктор! – Шагнув вперед, он положил ладонь ей на плечо. Вера схватила его руку и резко наклонилась вперед. Взвыв от боли в вывернутой кисти, Кот упал на живот. Вера завела его руку за спину. Стоявший около двери санитар растерянно топтался на месте.
– Нападение! – истошно закричал он.
По коридору бежал контролер с дубинкой.
– Я тебя, шкура ментовская! – вопил Кот. – Спецом приеду и отдеру по полной программе! Я просто остановить ее хотел! – крикнул он ударившему его дубинкой контролеру. – А она на прием меня! Бей, ментяра! Я прокурору жалобу накатаю. Сейчас не советская власть, вас тоже под статью подведут!
Вера Георгиевна быстро вышла.
От вахты к больнице бежали несколько контролеров с дубинками. Виктор бросился к жене.
– Что с тобой?
– Да все нормально. Он говорил мне гадости, а потом положил руку на плечо. Я справилась.
– Убью гада! – Увидев Кота, которого выводили из палаты, Виктор рванулся к нему.
– Не надо! – Жена схватила его за руку.
– Да она просто одурела! – закричал Кот. – Я просто хотел ее спросить, почему выписали! А она…
– Замолчи! – сильно заломил ему руку контролер.
– А-а-а! – завопил Котов. – Вы мужиков спросите!
– Вот и соблазнил, – сказал один из обитателей палаты, где произошел инцидент. – Лихо она его сделала! Как же, увез он ее с собой!
– Хватит ржать! – В палату вошел дежурный капитан. – Что здесь произошло?
– Что-то в больнице случилось, – кивнул на бегущих контролеров идущий рядом с Вуличем Владимир.
– Наверное, Чепурных кто-то оттрахал, – послышался голос.
– Разговорчики! – гаркнул прапорщик.
– Вот, – Вера положила на стол листок бумаги, – я написала, как все произошло.
– Но Котов утверждает, что он просто дотронулся до вашего плеча, – сказал сидевший за столом плотный майор со шрамом от ожога на щеке.
– Я изложила все так, как было. Еще вопросы ко мне есть?
– Пока нет.
Вера вышла.
– Язва! – улыбнулся майор и, едва дверь за врачом закрылась, выматерился. – Демократия, мать ее в душу! Теперь нас больше, чем зэков, прессуют.
