почту. Обычно в этот день я получаю письма от мужа, а сегодня почему-то почтальон не пришел.

Не успела она это сказать, как послышался звонок почтальона, а мгновение спустя в гостиную вошла Ханна. Она потрясла перед миссис Марч каким-то листком и испуганно проговорила:

– Телеграмма, мэм.

Она протянула листок с таким видом, словно боялась, как бы он не взорвался у нее в руках.

Услышав слово «телеграмма», миссис Марч вскочила с места и выхватила у Ханны бланк.

Ноги у миссис Марч подкосились, и она рухнула в кресло. Лори опрометью бросился в кухню за водой, а дочери обступили мать. Джо взяла из ее рук телеграмму и глухим от испуга голосом прочла сестрам. Тихий вздох пронесся по гостиной, и снова наступила гнетущая тишина.

Однако уже мгновение спустя миссис Марч обрела дар речи.

– Сейчас же еду в Вашингтон, – твердо сказала она. – Может быть, я не застану папу в живых, но даже если это случится, у меня есть вы, мои девочки. Вы поможете мне справиться…

Тут голос ее дрогнул, она закрыла лицо руками. Остальные тоже не выдержали, и гостиная огласилась рыданиями.

Первой пришла в себя Ханна:

– Господи! Помилуй нашего дорогого мистера Марча! Не будем тратить время на слезы. Я иду собирать ваши вещи, миссис Марч. Поторопитесь и вы.

Пример Ханны подействовал на всех отрезвляюще.

– Она права, – отозвалась миссис Марч. – Нам некогда лить слезы. А ну, девочки, возьмите себя в руки. Дайте мне собраться с мыслями.

Сестры изо всех сил старались держать себя в руках, а миссис Марч, выпрямившись в кресле, пыталась сообразить, что следует сделать в первую очередь.

– Где Лори? – наконец проговорила она.

– Я тут, мэм, – раздался голос из соседней комнаты, куда Лори удалился, чтобы не смущать семейство своим присутствием. – Прошу вас, скажите, что я могу для вас сделать?

– Пошлите телеграмму, что я выезжаю. Следующий поезд отходит рано утром. На нем я и поеду в Вашингтон.

– А что еще надо сделать? Лошади готовы. Я могу поехать куда угодно, – сказал Лори.

Он с радостью понесся бы сейчас хоть на край света, если это чем-нибудь могло помочь друзьям.

– Отвезите записку тетушке Марч. Джо, дай мне перо и бумагу.

Джо вырвала страницу из тетради, затем придвинула стол к креслу, на котором сидела миссис Марч. Джо прекрасно понимала, что мать хочет попросить у тетушки Марч денег взаймы – без них невозможно отправляться в такое длительное путешествие. И она была готова на что угодно, чтобы помочь матери достать денег побольше.

– Ну, поезжайте, милый. Только не гоните как сумасшедший, – предостерегла миссис Марч. – У вас достаточно времени.

Напутствие миссис Марч не возымело действия. Минуту спустя она увидела, как Лори пронесся мимо окна гостиной верхом на лошади.

– А ты, Джо, сходи-ка в мастерскую и передай миссис Кинг, что я не смогу прийти. Я сейчас составлю список – по дороге зайди, пожалуйста, в магазин. Это понадобится для ухода за папой. В госпиталях часто не хватает медикаментов. Бет, сходи-ка к мистеру Лоренсу и попроси у него две бутылки хорошего вина. Когда речь заходит о папе, не стыдно и попросить. Ему сейчас нужно все самого высшего качества. Ханна пусть снесет вниз большой черный чемодан. А ты, Мег, помоги собрать вещи. Я сейчас что-то плохо соображаю, и одной мне не справиться.

Все эти приготовления, списки, распоряжения отняли у миссис Марч последние силы, и она была в полуобморочном состоянии. Вот почему Мег почла за лучшее настоять, чтобы миссис Марч отправилась в свою комнату и постаралась немного отдохнуть, сама же принялась укладывать вещи.

Едва Бет рассказала мистеру Лоренсу о несчастье, как он, собрав все, что, по его мнению, может понадобиться тяжелобольному, пришел, заверив миссис Марч, что берет на себя в ее отсутствие все хлопоты о девочках. Первый раз за этот тяжелый день миссис Марч облегченно вздохнула: теперь о дочерях можно не беспокоиться. Впрочем, мистер Лоренс сейчас, кажется, был готов пожертвовать ради миссис Марч всем своим состоянием, вплоть до домашнего халата, даже вызвался сопровождать ее до Вашингтона.

Миссис Марч решительно заявила, что никогда не сможет принять такую жертву от старшего друга. Некоторое время мистер Лоренс постоял в нерешительности, затем энергично потер ладони и быстро зашагал к своему дому, на ходу сообщив, что немедленно вернется назад.

Все уже забыли о его обещании, когда Мег, пробегая в очередной раз мимо прихожей, неожиданно столкнулась с мистером Бруком.

– Я очень огорчился, когда обо всем узнал, – сказал он, и в голосе его звучало такое сочувствие, что Мег стало немного легче. – Я пришел, мисс Марч, – продолжал молодой человек, – чтобы предложить себя в спутники вашей матушке. Мистер Лоренс как раз поручил мне уладить кое-какие дела в Вашингтоне, и я буду рад помочь миссис Марч в дороге.

Мег с таким пылом кинулась пожимать руку благородному учителю, что совершенно упустила из вида ботики, которые несла именно в этой руке, и ботики грохнулись наземь, куда едва не последовал и поднос с чаем. Лишь героические усилия мистера Брука удержали чашки в равновесии. Сам же мистер Брук чувствовал себя на вершине блаженства – ради взгляда, которым вместе с пылким рукопожатием наградила его Мег, он был готов на куда большие лишения и жертвы, нежели те, что предполагала совместная поездка с миссис Марч.

– Какой вы добрый! – воскликнула Мег. – Я уверена, Марми с радостью примет ваше предложение. Если бы вы знали, какое это для нас облегчение! Ведь теперь мы будем уверены, что о Марми есть кому позаботиться. Большое вам спасибо!

Мег все говорила и говорила, пока не заметила, что мистер Брук бросил выразительный взгляд на поднос. Только тут она вспомнила о чае, которого, наверное, давно ожидает Марми, и поспешила пригласить мистера Брука в гостиную.

Наконец вернулся Лори. Он протянул миссис Марч записку от доброй старушки. Вложив в конверт необходимую для поездки сумму, она не преминула снабдить ее уверением, что братец должен внимательнее относиться к ее советам: она всегда говорила, что нет ничего более идиотского, чем идти на войну. Миссис Марч бросила записку в камин. Губы у нее были при этом так сильно поджаты, что, находись Джо рядом, она без труда поняла бы, что мать сдерживается из последних сил.

Короткий день быстро угас, и, когда все было готово, Бет и Эми пошли готовить чай, Мег с матерью сели за шитье, а Ханна, как она сама выразилась, доглаживала на всех парах. Вот тут все впервые обнаружили, что Джо еще не вернулась из города.

Зная эксцентричный характер Джо, домашние не на шутку встревожились, и Лори решил пойти ей навстречу. Но они разминулись, и Джо явилась домой одна. Вид у нее был какой-то странный. На лице ее смешались страх, гордость, сожаление и веселье. И уж тем более всех удивило, когда она положила перед матерью тоненькую пачку денег.

– Это мой вклад, – сказала она, и голос ее дрогнул. – Для ухода за папой и чтобы он поправился.

– Милая моя, но откуда? – удивилась миссис Марч. – Двадцать пять долларов! Где ты достала? Надеюсь, Джо, ты не совершила ничего стыдного?

– Честное слово, мама, это мои деньги. Я не выпрашивала их и не занимала. Я решила, что ты не будешь меня ругать. Ведь то, что я продала, принадлежало только мне.

Джо сдернула шляпу, и все сразу разъяснилось. От ее пышных волос почти ничего не осталось. Джо была подстрижена коротко, как мальчишка.

– Твоиволосы! Твои прекрасные волосы! Как ты могла, Джо! Ведь не было никакой необходимости лишать себя такой красоты! – наперебой закричали сестры.

– Да, теперь ты мало похожа на мою прежнюю Джо, – сказала Бет. – Но за это я тебя люблю еще больше.