– Я? – удивился Силиверст Огненный Вихрь. – Я лунный дракон, и мое имя Полуночный Огонь.

– А маг? – тупо спросила девушка.

– Я и маг, – улыбнулся призрак. – Любой маг, достигший совершенства на службе у света, получает вечную жизнь в образе дракона. Я дракон лунный, а есть еще огненные драконы, водные, звездные и другие.

– И много вас?

– Нет, потому что не так много сильных магов. Род драконов под угрозой вымирания. Понимаешь, мы ведь не можем размножаться и поэтому с нетерпением ждем каждого, кто удостоится великой милости света и будет допущен в наши ряды. К сожалению, в последнее время новеньких все меньше и меньше. Среди людей вообще не осталось абсолютно светлых магов, все, кто может, прибегают, так или иначе к заклинаниям тьмы. Для них путь в драконье племя закрыт. К нам сейчас попадают в основном одни эльфы. А они снобы при жизни и после смерти ими и остаются.

– Вы создатель браслета! – внезапно осенило Анет. – Значит, вы участвовали в изгнании Хакисы? Вы знаете, как от нее избавиться? Расскажите! Нам тогда не придется тащиться в Д'Архар.

– Как избавиться?! – устало вздохнул маг. – Обычно избавиться, заклинанием нежити ее изничтожить надо, так же как и зомби. Кто она? Скажи-ка мне? Самая что ни на есть обычная нежить, только сильная очень.

– Ничего не поняла, – удивилась Анет. – Все так просто? Заклинание нежити – и грозной ведьмы нет? А зачем же я? Зачем браслет? Заклинание нежити может прочитать любой маг – это понятно даже глупой мне.

– Не все так просто, – грустно улыбнулся старик. – Нет и не было на свете мага, способного собрать столько энергии, сколько потребуется для того, чтобы изгнать нежить такого ранга, как Хакиса. Поэтому и был создан браслет – своеобразный накопитель энергии. Ты должна попасть в Д'Архар в Круг вечности, где циркулирует вся магическая сила Арм-Дамаша. Браслет сможет накачать эту энергию, адаптировав ее под твои магические волны, а твое тело послужит сосудом для ее хранения. Дело в том, что у каждого мага своя магическая энергия, поэтому один маг не может брать силу у другого. Все мы черпаем силу из природы, ну или, в крайнем случае, из простых людей. Браслет же позволяет брать силу не только из окружающей среды, но и из магов, и из самого Круга вечности. Как только ты наберешь необходимое количество силы и до тех пор, пока не прочитаешь заклинание, изгоняющее Хаки-су, – ты величайший маг во вселенной. Ты станешь своеобразным Кругом вечности в миниатюре, способным поглощать силу отовсюду.

– Ничего себе, – выдохнула девушка. – В этом Д'Архаре, наверное, целое паломничество, весь Арм- Дамаш приперся за даровой силой и знаниями. Нам год в очереди стоять придется.

– Нет, – махнул рукой призрачный маг. – Нет там никого. Круг, по сути, живое существо, и он давно обезопасил себя от непрошеных гостей. Попасть туда не так уж и просто, много ловушек и преград, а добравшись, надо еще быть допущенным в святая святых самим Кругом – эта дверь открывается не многим.

– А мне, можно подумать, откроется?

– Тебе – не знаю, а браслету откроется точно.

– Это все, конечно, хорошо. Только вот что я не могу понять. Почему именно я?

– Понимаешь, – начал Силиверст Огненный Вихрь, настраиваясь на долгий рассказ, – процесс создания браслета был очень трудоемким и сложным. Необходимо было не просто сотворить артефакт, способный накапливать в себе огромное количество энергии, что само по себе являлось практически невыполнимой задачей. Нужно было наделить вещь своеобразным разумом, для того чтобы она могла использовать накопленную энергию только для определенных, точно заданных целей. Ты представляешь, что было бы, если бы браслет просто являлся аккумулятором энергии? Эту энергию мог бы использовать любой человек, даже не маг, для своих корыстных целей. Мы не могли так рисковать, потому что, попади браслет в плохие руки, мы бы получили чудовище страшнее Хакисы. Вот и пришлось создавать артефакт: во-первых, как вещь для одноразового использования (это удивительно, что он не рассыпался во время первого ритуала изгнания), во-вторых, браслет пришлось настроить на одного-единственного человека, на меня. Так что сказки все это, что браслет в минуту опасности выберет себе хозяина, глупость. Он настроен на определенный генетический код. А ты как-никак моя пусть далекая, но все-таки внучка. Нас разделяют тысячелетия, но, видимо, генотип, пройдя сквозь века, отпечатался в тебе. Если тебя вдруг не станет, браслет превратится в обычную серебряную игрушку.

– А зачем тогда за мной охотится Хакиса? – удивилась Анет. – Я бы поняла, если бы она пыталась меня убить. Но ведь я нужна ей живой. Зачем?

– Ну, – маг задумался, – вероятнее всего, старая ведьма планирует сменить тело.

– Сменить тело?

– Да, ее собственное уже очень старое и, прости за подробности, уже тысячу лет назад начало разлагаться. Ей необходимо новое, молодое вместилище «черной души». Ты подходишь как нельзя лучше. У тебя не только молодое тело, столь необходимое Хакисе, но и «Низвергающий в бездну», который для Повелительницы тьмы из угрозы может превратиться в средство получения силы и власти. Для тебя самое главное – попасть в Круг вечности. После того как браслет активируется, Хакиса уже не сможет занять твое тело, так как ты станешь если не сильнее ее, то ровней – это точно. А вот до Д'Архара следует быть начеку. Хакиса использует все возможности, чтобы воплотить свою идею в жизнь.

Анет застыла с открытым ртом. Слишком большой объем полученной информации не укладывался у нее в голове. А маг снял со своей шеи удивительно красивый кулон из лунного камня на тонкой серебряной цепочке и протянул его девушке со словами:

– В минуту серьезной опасности зови, приду. Но только тогда, когда дело касается жизни и смерти. Не жди, что я появлюсь по первой же твоей прихоти, – нахмурил брови уже грозный змей, а не маг. – Я как- никак дракон, и мне чужд мир людей.

Дракон серебристой сверкающей молнией взмыл в ночное небо, а Анет с открытым ртом и кулоном в руке осталась неподвижно стоять на темной пустынной улице, не в силах поверить, что эта мистическая встреча ей не приснилась.

Дерри злорадно скалился, представляя, чего стоит Анет эта пробежка, не учитывая, что сам он находится не в человеческом теле, а в зверином и, следовательно, передвигается быстрее, чем ему кажется. Ксари и в голову не приходило, что девушка попросту может за ним не успеть и отстать где-нибудь по дороге. Барс бежал, не оглядываясь, до самой двери лавки, в которой, как говорил Калларион, его брат торгует зельями. Остановившись у порога, Дерри сел, распушил хвост и стал дожидаться Анет, с интересом наблюдая, как порхает у фонаря над входом жирная ночная бабочка. Находясь в кошачьем теле, Лайтнинг еще плохо контролировал некоторые животные инстинкты. Например, инстинкт охотника. Он мог наблюдать за жучками, паучками и другими насекомыми и мелкими зверюшками практически бесконечно, точнее, до тех пор, пока добычу не удавалось поймать или пока объект не исчезал из поля зрения. Вот и сейчас летающая ночница полностью завладела кошачьим вниманием. Хвост барса нервно подергивался, а сам он весь напрягся, готовясь к прыжку. Ничего не подозревающая жирная ночная моль на миг опустилась чуть ниже и тут же была схвачена. Дерри облизнулся длинным шершавым языком и украдкой огляделся по сторонам, проверяя, не наблюдала ли Анет за его мимолетным проявлением слабости, но девушки нигде не было. Кошачья сущность ксари возликовала, намечая следующую жертву, летающую поодаль. А человек в теле кота не на шутку обеспокоился.

«Где же она? – подумал Дерри, понимая, что совершил непростительную ошибку. Пойдя на поводу у своих глупых обид, он поставил под угрозу жизнь и здоровье Анет, а также судьбу Арм-Дамаша. – Черт, – выругался он и повернулся на сто восемьдесят градусов. – Надеюсь, Анет просто отстала и с ней ничего страшного не произошло. – Дерри лучше, чем кто-либо, осознавал ту опасность, которую может представлять город, подобный Влекрианту, ночью. – Какой я все же дурак! – ругал себя Лайтнинг, преодолевая квартал за кварталом. – Чего я так сильно разозлился на Анет? – недоумевал он. – Обижаюсь на всякую глупость, словно ребенок. Что на меня нашло? Она же попросила прощения, и уже не раз, а я все что-то из себя строю. Устроил ей гонки с препятствиями. Мне самому в человеческом обличье за барсом не