девушки. Неслышно вошли двое охранников и без слов выволокли тело в коридор.

Все мечты Дирона – кинуться, напасть и смять посетителей – были напрасны, на него нашло какое-то оцепенение и слабость. Он мог только затравленно наблюдать с соломы за своими тюремщиками. Да и их было слишком много, оказалось, что решиться на добровольную смерть не так-то легко, даже понимая, что совершил столько грехов и дальнейшее существование в любом случае не имеет смысла. Дир во всем винил проклятую вампирскую сущность. Раньше, в прошлой жизни, маг в подобной ситуации, не раздумывая, пошел бы на смерть, а сейчас осторожничал, боялся. Впрочем, быть может, новое тело и инстинкты здесь ни при чем, просто изменился он сам.

– Как тебе у нас в гостях? – Голос заговорившего мужчины был насмешливым. – Ты нас извини, условия – не очень. Зато обслуживание по высшему разряду. Живая горячая кровь два раза в сутки. Сами так хорошо не питаемся. Только кушаешь ты больно расточительно. Неаккуратно. Хотя бы девушку на день растягивал. А то на тебя не напасешься.

Дирон молчал. Только затравленно смотрел на высокого вампира. Говорить не имело смысла. Каждый вопрос содержал в себе издевку, и никому не было дела до его, Дира, мнения. Посетитель не нуждался в собеседнике. Он говорил сам. Один.

– Вижу, тебе не очень у нас нравится, так? Говори!

Сильный удар под ребра заставил Дира сжаться и судорожно кивнуть.

– Не слышу! Тебе нравится убивать?

– Нет…

– Не нравится. Что же… я почему-то так и предполагал. А знаешь, почему ты здесь? Не придуривайся. Ты это прекрасно знаешь. Может быть, не догадываешься зачем, но почему, ты знаешь очень хорошо. Зря ты тогда сбежал! Зря! Такого развития событий я не мог предугадать никак! В курсе ли ты, тварь, что вообще не имеешь права на жизнь? Ты мертвец! Хуже! Ты два мертвеца. И если мне вдруг вздумалось сделать тебя говорящим и ходящим, это не значит, что ты имеешь право на жизнь! Ты – моя игрушка, ты нужен мне для конкретных целей. Вещь!

– Был бы вещью, если бы маг не пытался тебя надуть или у него хватило ума провести ритуал, – прошептал Дирон сквозь боль. – И то не вещью. Я бы все понимал.

– А мне все равно, понимал бы ты или нет! А сейчас слушай, либо мы начинаем с того места, где остановился не закончивший ритуал маг, и ты мне приносишь добровольно клятву подчинения на год, а потом, так и быть, можешь валить на все четыре стороны. Твоя миссия здесь будет выполнена, либо… либо я тебе не завидую.

– Да пошел ты! Год… – Дир невесело хмыкнул. – Через год я начну потихоньку разлагаться. Ты это прекрасно знаешь, и мне будет уже все равно. А потом… не отпускают после такой клятвы на свободу. Никогда не отпускают…

– Думаешь, ты такой умный? – Вампир подошел совсем близко и рывком повернул мага к себе. Охранник, стоящий сзади, резко дернул за волосы, заставив поднять лицо на своего хозяина. – А ты думаешь, у тебя есть выбор? Ты труп… ты хоть помнишь ли, когда умер?

– Помню. Не так давно…

– Да это и неважно. Поверь, мне нужна от тебя клятва, и я ее добьюсь. Ты не представляешь, сколько я потратил сил и золота, чтобы прийти к тому, что имею. Я осуществлял задуманное не один год и на финишной прямой не позволю сорвать идеальный план идиоту, который и существует-то лишь по моей прихоти.

– Зачем я тебе нужен? Скажи, и тогда я подумаю над твоим предложением… – Фразу оборвал грубый удар под дых, а потом в лицо. Из носа и разбитой губы хлынула кровь.

– Я не собираюсь отчитываться перед тупым, сбежавшим от хозяина зомби, ты меня понял? Я найду способ заставить тебя с благодарностью принять мое предложение, потому что в этом случае тебя ожидает год комфортной жизни. Целый долгий год. Если же ты будешь упираться, я превращу твое существование в непрекращающийся кошмар. Ты меня понял? Подумай пару денечков – время у меня есть. Девушки, кстати, тоже. А там мы с тобой поговорим еще раз. Либо ты даешь мне клятву и живешь в мое удовольствие, либо этот же год медленно сдыхаешь здесь. И тогда разложение тебе покажется отдыхом, поверь мне. У тебя нет выбора, ты давно труп, и нормальной жизни у тебя не будет никогда, ты – моя временная игрушка… нельзя из зомби стать человеком.

«Я не зомби и вполне могу организовать себе еще одну жизнь, если получится вырваться отсюда», – очень хотел крикнуть Дир, но благоразумно промолчал. Во-первых, его мнения никто не спрашивал, а потом это не та информация, которой нужно делиться с врагом.

Вампир, развернувшись на каблуках, скрылся за дверью, а Дир выдохнул с облегчением. Впрочем, раньше времени. Второй посетитель, достаточно молодой и подтянутый, участия в разговоре не принимал, и маг про него совершенно забыл. Вампир сделал знак охранникам, и те рывком подняли Дирона на ноги, удерживая в вертикальном положении. Парень посмотрел на приближающуюся фигуру, и ему стало по- настоящему страшно. В глазах вампира была темнота, а на губах блуждала отрешенная улыбка. Именно она пугала сильнее всего. Дир дернулся, впервые за сегодняшний день пытаясь оказать слабое сопротивление. Вырваться не было никаких сил, блокирующие браслеты на руках не давали возможности даже воспользоваться магией, мышцы рук напряглись, когда Дирон дернулся изо всех сил, но в следующую минуту почувствовал на своей шее острые клыки. Каркалы! Он и не знал, что вампиры могут пить кровь друг у друга, и совсем не подозревал, насколько это больно! Неужели его жертвы чувствовали то же самое?

Стикур смотался куда-то с самого утра, велев мне сидеть тихо и не высовываться. Сидеть тихо невероятно скучно, поэтому я завалилась спать, с головой закутавшись в мягкое пушистое одеяло. Было хорошо, жаль, только физически: ощущение тепла и комфорта. Но при этом полнейшая сумятица в душе. Сон совершенно не шел, и я ворочалась с боку на бок. В последнее время навалилось столько всего, что быть спокойной не получалось. У меня, с наслаждением дрыхнущей в любое время дня и ночи, началась бессонница. Слишком много проблем, не дающих покоя: воскресший и пропавший Дир, который меня ну очень сильно волновал; неожиданное тесное общение со Стиком. Я уже и мечтать-то о нем перестала. Думала, нас судьба развела навсегда. Ан нет! Не навсегда. Только вот возник он не совсем вовремя. Появился, смешал все карты и поставил меня перед нелегким выбором. Правда, и здесь все сложно, так как, где Дир, неизвестно. Меня буквально снедало беспокойство за него. Маг почему-то казался очень уязвимым. Словно он и был Ластом, беззащитным, почти подростком. Я помнила Дира слишком мягким, неспособным за себя постоять. Даже то, что я видела, как он управляется с с’аккашами, не переменило моего мнения. Я за него боялась и считала, что он не справится: с болью, со смертью, с жаждой. Боялась, что трудности сломают его, а сейчас ему очень сложно. Неизвестно, зачем его так долго ловили, но думалось, что в плену мага ничего хорошего не ждет. Непонятно с чего, я чувствовала себя виноватой и по-глупому хотела его защитить ото всех бед и в то же время сама быть под его защитой. Со Стиком я подобного никогда не чувствовала. Стика я немного побаивалась. Его авторитет давил, и было страшно предложить свою помощь даже тогда, когда он, казалось, в ней нуждается.

С утра я не спросила, куда он пошел и когда вернется. Просто потому, что постеснялась. Мне думалось, что я не вправе. Он согласился помочь и уже этим меня обязал на десять лет вперед. Нервировать его лишними расспросами не хотелось. Вдруг передумает? Вид у герцога с утра был деловой и сосредоточенный – ну прямо аристократ перед важной встречей. «Рыжим авантюристкам с глупыми вопросами не приставать» – именно это было написано на красивом надменном лице. В ответ на какую-то робкую просьбу он глянул на меня так, что мигом захотелось спрятаться с головой под одеяло. Из-за своей властности он не становился менее красивым, даже казалось, что наоборот. А вот Диру не хватало такой надменности и наглости. В этом он Стику проигрывал. Нравятся девушкам негодяи, против правды не попрешь, особенно такие, как герцог Нарайский. Богатые, красивые негодяи. Хотя, казалось бы, что в них хорошего? Они всегда самонадеянны и самовлюбленны. На первом месте у них неизменно собственная драгоценная шкурка. Да, они окружат вниманием и осыплют золотом, но способны ли они любить? Мне почему-то казалось, что нет. Отношение к женщине у них сродни отношению к дорогой антикварной вазе – ценное имущество. С него нужно стирать пыль, окружить защитным заклинанием, чтобы не уперли, и показывать друзьям, чтобы завидовали. Но это не любовь. И даже не дружба. С таким никогда не будешь чувствовать себя равной, только красивой дорогой вещью. Ценным имуществом. Дир же открыт. С ним проще, но вряд ли он способен защитить,