Воздух Карсваао напоминал пекло в аду. Так же, очевидно, чувствует себя человек, попавший внутрь печи для обжига кирпича: сухой и горячий ветер немногим облегчал существование, шлифуя кожу.

Солнечный свет отражался от испачканного белого бетона посадочной полосы, ослепляя меня, стоящего у открытого грузового отсека. Пришлось прикрыть глаза.

Боже мой, нулевая влажность, от которой у меня мгновенно пересохло в носу и стало невозможно и больно дышать. Глубоко вздохнуть не получалось, пришлось ограничиться легким, поверхностным дыханием.

Температура воздуха составляла градусов по шкале Кельвина; волны жары буквально стояли над почвой, и окружающий пейзаж казался несколько размытым, будто смотришь на него через толщу воды.

Какое-то мгновение моя кожа оставалась холодной, затем из каждой поры полил пот.

Я начал спускаться по трапу. У его подножия меня ждала текшая фигурка, и от увиденного у меня подкосились ноги. Размеры этой планеты процентов на десять превышали земные, гравитация составляла около тридцати процентов, соответственно был изменен и существенно отличался от земного период вращения. Солнце, медленно вращающаяся звезда класса F-8, сияло в небе голубым светом. Длинные тени змеились по земле.

Сейчас был конец дня. Пожалуй, жарче уже не будет, по крайней мере сегодня.

Внизу стояла Соланж Корде; ее кожа, загорелая до черноты, напоминала асфальт и блестела антрацитом от пота. Хлопнув меня по плечу, девушка заулыбалась, протянула мне пару солнцезащитных. очков с непрозрачными линзами, надела другие на свой короткий курносый нос и проговорила:

— Добро пожаловать домой.

Уронив чемодан, я поднял его и взглянул на бесцветный, тающий от жары пейзаж, моргая слезящимися глазами.

— Ну и планета у тебя, мать твою…

Космопорт находился на вершине какого-то плато. Я понял это по окружающим меня странным деревьям. Ничего не было видно, кроме бледного, коричнево-золотистого неба. Пыль была как на Марсе, скорее желтая, чем красная.

Соланж подняла мой чемодан и сказала:

— Давай пойдем, машина ждет. Я провожу тебя…

У кромки взлетного поля виднелась небольшая полоска леса, дававшего пусть небольшую, но все же тень. Эти штуковины весьма отдаленно напоминали деревья — толстые стебли высокой сухой травы мягко качались при дуновении ветерка, шелестящие листья напоминали узорные кружевные салфетки. Там было намного прохладнее, но очень сухо. Соланж рассказывала мне о планете, о базе, о Вселенной, о том, какой славный малый наш ташильдар лорд Ван Хорн Маккей, бывший маршал Североевропейских Объединенных Воздушных сил. Интересно, сколько из его бойцов пережили Вторжение?

Великобритания, насколько мне известно, была все еще необитаема.

Лес кончился как-то внезапно; мы опять вышли на слепящее солнце, заставившее меня щуриться даже в очках, и оказались на каменном утесе, где располагалась стоянка. Около деревянных перил стояла открытая закамуфлированная машина Соланж.

— Господи…

Передо мной предстал весьма живописный вид.

Казалось, что с этой площадки нам открывается панорама, на всю планету — на леса, осколки каменных скал, упавших с вершин, на коричневый мир обнаженных, отдельно стоящих корявых холмов, на здания, выглядывающие между деревьев, дома, и что-то еще, сделанное, по всей видимости, из темного песчаника.

Сбоку находилась крепость — база спагов, с зубчатыми стенами, с. развевающимся черно-зеленым флагом наемников. К крепости прилегала огромная территория, по которой бродили солдаты, изнывающие от солнца и жары. Я кивнул в их сторону:

— Новые выпускники?

Соланж, засмеявшись, прыгнула на место водителя, моргая и отодвигаясь от блестящей кожаной кобуры:

— Прибыли за последний месяц. Каждому не больше двадцати, большинство воспитано на Альфа-Центавре.

— Это местечко не из приятных.

Женщина издала короткий смешок и включила зажигание. Своими ягодицами я ощутил вибрацию.

Оборудование, значит, не в очень хорошем состоянии, придется позаботиться об этом. Ультрафиолетовое излучение замка господина я видел даже сквозь очки и чувствовал покалывание кожи. Он стоял на вершине другой высокой скалы, за крепостью — черный, отражающий случайные солнечные лучи.

— У них здесь есть пчелы?

— Что?

— А, ерунда, не обращай внимания.

В отдалении была видна цепь красноватых гор.

По пути до базы Соланж весело щебетала, ведя автомобиль по узкой дороге, где две машины вряд ли могли разминуться. На каждом километре были пивнушки, но мне претило выходить и топать туда.

В горах было душно, но внизу, на равнине, оказалось еще жарче. Над некоторыми участками нависла пыльная пелена. С деревьев, казалось, падала какая-то легкая туманная ткань. Совершенно очевидно, что на планете существовала жизнь, суетились существа, похожие на ящериц или жучков.

Все животные имели окрас одинаковых, характерных коричнево-золотистых оттенков, словно маленькие изящные бронзовые статуэтки. Однажды мне попалось на глаза нечто, напоминающее мышь, которое смотрелось, как сделанное из расплавленного золота.

Соланж подала голос:

— Не позволяй, чтобы внешняя сторона дела обманула тебя. Эта планета вовсе не плохая. — Оглядев меня, она усмехнулась и сжала руль немного крепче.

Машина прибавила скорость и, подпрыгивая, помчалась вперед, лавируя между выбоинами и большими, отколовшимися от скал камнями.

— Пища на протеиновой основе, мы можем есть местные продукты — они довольно вкусны…

Мы миновали небольшое поселение, хижины которого прятались за деревьями. Вот тогда-то у меня и появилась возможность взглянуть на туземцев, на группу рабочих, копающих какую-то пыльную канаву вдоль дороги, руководимых местным начальником, тонким, высоким карсвааоитянином. На нем было длинное белое одеяние, на груди висела эмблема местного повелителя, напоминающая миниатюрный щит.

Соланж вновь усмехнулась: — Видишь?

Рабочие были обнажены, отлично сложены — тонкие, высокие, гибкостью напоминающие ящериц.

Их головы были немного похожи на птичьи, бледнокоричневые лица, большие, блестящие черные глаза, руки и ноги длинные и костлявые, хвосты короткие и толстые. Туземцы походили на маленьких динозавров. На спинах виднелись коричневые волосы или тонкие перья. Вообразите себе смесь динозавра с волосатым шимпанзе, тогда получите полное представление о туземцах.

Когда мы проезжали мимо, они обернулись, посмотрели на нас, и я cогласился: