изделие, я подошел к кассе. Кассирша не поздоровалась со мной и провела операцию очень быстро. Не спросила, положить ли чек в пакет. Не поблагодарила меня за покупку. Не выразила надежды вскоре увидеть меня снова. Фригидная стерва. Показатель обслуживания 27 %.

Код ресторана 177. На пересечении Хейлсоуэн и А147.

Полный отчет, основанный на контрольных листах (прилагаются). Я посетил ресторан приблизительно в 13.30 в середине недели. При входе меня приветствовала с улыбкой служащая ресторана и через 17 секунд усадила за стол. Служащая ресторана дала мне меню и заверила, что вернется «через пару минут», чтобы принять заказ на напиток. Спустя 76 секунд та же официантка вернулась и приняла у меня заказ на двойное виски. На этом этапе она поинтересовалась также, готов ли я заказать еду или мне надо еще несколько минут подумать. Я предпочел заказать сразу. Официантка с энтузиазмом и знанием дела проинформировала меня о фирменных блюдах. Я заказал главное блюдо, и она ознакомила меня с полным ассортиментом гарниров и салатов. Кроме того, она ознакомила меня со своими сиськами, которые в течение всего разговора были придвинуты к моему лицу. Официантка принесла заказ через 7 минут 35 секунд. Она правильно поставила блюдо, предложила мне весь набор специй, улыбнулась и пожелала приятного аппетита. Через 2 минуты 50 секунд она вернулась, чтобы спросить, доволен ли я блюдом. Я сообщил ей, что блюдом удовлетворен, но член у меня затвердел и болит, и попросил ее посмотреть на него. Представитель дверной охраны появился у столика через 27 секунд, и еще через 15 секунд я был выдворен из помещения. Никто из персонала не выразил надежды увидеть меня снова. Показатель обслуживания 95 %.

Код паба 421. Квинтон, у развязки.

Полный отчет, основанный на контрольных листах (утеряны). Вошел в паб примерно в 21.30, в середине недели. Подошел к стойке, и ни одна сволочь не поздоровалась, не улыбнулась и не отреагировала на мой взгляд в течение 11 минут. В конце концов подошел толстый мрачный говнюк. Принял заказ, не проинформировал об ассортименте закусок и не спросил, желаю ли я что-нибудь еще. Я сел за грязный стол с пепельницей, полной окурков, среди самых безобразных созданий на всем Божьем свете. Открытые добавления к моей кружке из моей карманной фляжки остались незамеченными персоналом. После второго или, возможно, третьего подхода к стойке мрачный говнюк спросил, не хватит ли с меня. После этого я провел проверку мужского туалета. Последний раз, за полчаса до этого, туалеты были проверены служащей заведения Трейси, однако обстановку в них я нашел не располагающей для блевания. В отсутствие моей рабочей напарницы, неблагодарной суки, я вынужден был проверить также дамские туалеты. Края раковин в окурочных следах, отражение моего лица между потеками рвоты — испуганное. Два представителя дверного персонала вывели меня из помещения через 3 минуты. Перед уходом оповестил персонал и посетителей, что они ни хера не умеют обслуживать и я имею твердое намерение сжечь заведение. Показатель обслуживания 0 %.

28

Подарок пришел, но это был не пакет, а тонкий конверт. Она узнала почерк брата, но ясно было, что кассеты там нет. Она долго не открывала его, борясь с надеждой, что там может быть письмо, слова, его голос. Потом взяла нож и разрезала конверт.

Дорогая Лиза,

мой голос мне кажется слегка надтреснутым, когда я пробую заговорить с тобой после стольких лет. Думаю о том, какая ты сейчас. Часто думаю. Все такие же непослушные у тебя волосы? По-прежнему ли просиживаешь с 9 до 11 утра, мучая каждый волос разными продуктами и гребнями, покуда он тебе не подчинится? Не думаю. Время идет — по крайней мере должно идти. Сегодня я дома, нездоров. На прошлой неделе случилась неприятность на работе — сломал ступню. Вижу в окне красивое дерево в цвету на фоне ярко-голубого неба. Не могу наглядеться.

Почти уже двадцать лет, Лиза, представляешь? Не знаю, что ты обо мне думаешь.

Не знаю даже, прочтешь ли это письмо или выбросишь. Наверное, думаешь, что я трус, а может быть, и кое-что похуже. Я не дождался, чтобы выяснить. Не думаю, что и сейчас отважусь выяснить.

Я кажется, давно уже не способен думать о чувствах других людей. Наверное, замкнулся в какой-то момент, не знаю… Раньше, помню, было по-другому. Кажется, только о себе могу думать — еще одна причина жить вдали; я не очень приятный человек, Лиза.

Ты замужем? Живешь с любимым человеком? Надеюсь. Надеюсь, ты счастлива. Надеюсь, я не причинял тебе горя. Несколько лет я прожил с женщиной. Хорошая женщина, Рейчел. Она была доброй, заботилась обо мне. Говорила, что любит. Я тоже говорил, что люблю ее. Но, наверное, не убедил (видимо, не очень умею убеждать людей). Мы расстались, и я спрашиваю себя, насколько виновато в этом прошлое. Последнее время я все больше думаю об этом — сижу у окна, смотрю на белые цветы, на голые ветви, на голубое небо. Помню, во время полицейских допросов, когда было совсем плохо и все глаза говорили мне одно и то же, я старался думать: «Пройдет двадцать лет, мы вспомним это и посмеемся». Вот они почти прошли, а я все думаю так и не знаю, когда же что-то изменится в душе.

Иногда думаю, что пора вернуться и встретиться с тем, от чего убежал. Утром просыпаюсь и думаю: сегодня поеду домой. И каждый раз трушу.

Письмо бестолковое, да? И сам я последнее время сбился с панталыку. Пишу, чтобы сказать тебе, что хочу с тобой увидеться, но боюсь. Годами пытался похоронить прошлое, но не получается. Надеюсь, я не противен тебе, Лиза.

Люблю, Адриан.
*

Выйдя из библиотеки, Курт решил пройти восемь или девять километров до своей квартиры пешком. Всю дорогу лил дождь, но ему хотелось переждать непогоду. Дома он прямо в пальто лег на пол, наполнив маленькую комнату запахами улицы и сырости. Одежда промокла насквозь, и его била дрожь. Мысли теснились в голове.

Рассказ сестры о тайном посещении «Зеленых дубов» тускло осветил что-то давно погребенное в памяти. Курт до вечера просидел в кафе, пил холодный бурый чай и пытался вспомнить, что же там такое было.

Всякий раз, когда он мучительно что-то припоминал, это было похоже на игру «Холодно-горячо» — кто-то назойливый говорит тебе: «Тепло», «Еще теплее», «Ой, теперь совсем холодно», — пока ты наобум тычешься в пространстве. Однажды, решая кроссворд, он забыл слово «пелетон» и несколько часов пытался выудить его из памяти. Поиски вертелись вокруг буквы «с»: всякий раз она подавала сигнал «жарко». В конце концов он вспомнил слово — и не мог прийти в себя оттого, что в нем вообще нет «с». Собственный мозг был Курту отвратителен. Курт не мог решить, ведет он себя так назло или просто никуда не годен.

Поэтому он знал, что «Эврика!» редко случается в его памяти. Чаще всего это были медленные археологические раскопки. Сегодня в кафе память постепенно вынесла на поверхность нужное во всех его неприятных и огорчительных подробностях. Но, даже вспомнив, он не связал воспоминание с приснившейся девочкой на мониторе. Только потом, листая газеты в библиотеке, он увидел фото и понял, что в снах его обитала Кейт Мини.

Он лежал на голом полу, и в голове его проносились воспоминания. Впервые он увидел ее имя, сидя за кухонным столом в доме, где вырос.

Курт видел ее раньше в «Зеленых дубах». Он заметил, что она старается не привлекать к себе внимания, так же, как он сам. Что делает вид, будто у нее есть уважительная причина пропустить школу,

Вы читаете Что пропало
Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату