Хотя в глубине души я сознаю, что это бесполезно.

Невозможно материализовать другого человека По крайней мере, надолго.

А потому я переключаюсь на то, что мне материализовать по силам. Представляю себе безупречно прекрасный алый тюльпан — восковые нежные лепестки, длинный гибкий стебель… Идеальный символ нашей бессмертной любви. Ощутив его в руке, я возвращаюсь в кухню рву записку и вместо нее оставляю на столе цветок.

Я соскучилась по Райли.

Мне ее физически не хватает, в буквальном смысле — до боли.

Видите ли, как только я поняла, что мне не остается ничего другого, кроме как сообщить Сабине, что Деймен явиться на ужин не сможет (а я тянула с этим до десяти минут девятого, когда окончательно стало ясно, что он не придет), посыпались вопросы. И это продолжалось все выходные. Сабина то и дело спрашивала:

«Что случилось? Я же знаю, что-то случилось! Почему ты не хочешь мне рассказать? Что-то с Дейменом? Вы поссорились?»

Что-то я ей отвечала, давясь ужином, лишь бы убедить Сабину, что у меня действительно нет анорексии, говорила мол, все отлично, просто Деймен занят, а я переутомилась после развеселого вечера в гостях у Хейвен. Было ясно — Сабина мне не верит. По крайней мере, не верит, что все отлично. Что я была в гостях у Хейвен, она и впрямь поверила.

Зато она упорно требовала объяснить, почему я все время вздыхаю, откуда эти перепады настроения от простой печали до истерики и обратно. Ужасно мне не хотелось ее обманывать, и все-таки я стояла на своем. Наверное, мне казалось, что, если соврать Сабине, легче будет врать и самой себе. Боялась, если я расскажу все как было, хоть сердце и отказывается верить, я начну по крайней мере, головой сомневаться — вдруг Деймен действительно меня бросил… И тогда это каким-то непонятным образом станет правдой.

Была бы Райли здесь, все было бы по-другому. Ей я все могла рассказать, от начала до конца, со всеми кошмарными подробностями. Она бы поняла, мало того — у нее и ответы нашлись бы.

Она ведь мертвая — это как пропуск без ограничений. Она может в один миг оказаться там, где захочет. Вся планета как на ладони, Это куда действеннее моих лихорадочных звонков по телефону и бессистемных метаний по городу.

Ведь в конечном итоге результат моего неумелого расследования оказался следующий: (то есть ничего).

Так что в понедельник утром я знаю не больше, чем в пятницу вечером, когда все и произошло. И сколько я ни названивала Майлзу и Хейвен, неизменно слышала в ответ:

«Пока сообщить нечего. Если что-нибудь узнаем, мы тебе обязательно позвоним».

Будь Райли здесь, она бы мигом закрыла дело. Быстрый результат и полноценные ответы — она бы мне точно сказала, с чем я столкнулась и как нужно действовать.

Но факт остается фактом — Райли со мной нет. Хоть она и обещала подать мне знак, что-то я начинаю сомневаться, дождусь ли этого когда-нибудь. И может быть — может быть! — пора покончить с ожиданием. Нужно жить дальше.

Я влезаю в первые попавшиеся джинсы, сую ноги в пляжные шлепанцы, натягиваю поверх топика футболку с длинным рукавом и, уже собираясь выйти из дома, в последний момент прихватываю с собой плейер, темные очки и рубашку с капюшоном. На всякий случай лучше приготовиться к худшему — неизвестно ведь, что там будет в школе.

— Ты его нашла?

Отрицательно качаю головой. Майлз усаживается в машину, бросает сумку себе под ноги и жалостливо смотрит на меня.

— Я пробовал звонить, — говорит он, отводя волосы с лица. На ногтях все еще блестит ярко-розовый лак. — Даже заезжал к нему, только меня в ворота не пропустили. С Большой Шейлой лучше не связываться, уж ты мне поверь. Она о-очень серьезно относится к работе.

Майлз надеется меня развеселить, но я только пожимаю плечами. Хотела бы посмеяться вместе с ним, да не могу. Я с пятницы в ужасном состоянии и в себя приду, только если опять увижу Деймена.

— Ты не волнуйся так, — уговаривает Майлз. — Все у него в порядке. Не первый раз он вот так пропадает.

Я воспринимаю мысли Майлза раньше, чем слова слетят у него с губ. Он имеет в виду прошлое исчезновение Деймена, когда я его прогнала.

Я говорю:

— Это совсем другое. Правда, сейчас все совершенно иначе.

— Откуда ты знаешь?

Майлз говорит ровно, размеренно и не сводит с меня взгляда.

Я глубоко вздыхаю, глядя на дорогу и решая про себя — рассказать или нет? Я так давно ни с кем по- настоящему не разговаривала, с той самой аварии, изменившей мою жизнь. Тянуть в одиночку груз всех этих тайн иногда становится ужасно тоскливо. Сил нет, до чего хочется сбросить ненадолго эту тяжесть и просто поболтать по душам, как подружка с подружкой.

Я смотрю на Майлза. Ему-то доверять можно, вот можно ли доверять мне — я не так уверена. Я сейчас как банка с содовой, которую хорошенько встряхнули, и теперь все секреты рвутся наружу.

— Ты как, нормально? — осторожно спрашивает он.

Я сглатываю комок в горле.

— В пятницу вечером… После твоего спектакля…

Я ненадолго замолкаю, зная, что полностью завладела его вниманием. — Понимаешь, мы… э-э… У нас были кое-какие планы.

— Планы? — переспрашивает Майлз, подавшись ко мне.

Я киваю.

— Большие планы.

В уголках губ у меня затаилась улыбка, но она тут же гаснет, стоит мне вспомнить, что все пошло катастрофически не так.

— Насколько большие? — спрашивает Майлз, глядя мне прямо в глаза.

Я мотаю головой, не отрывая взгляда от дороги.

— Обычные. Какие могут быть планы на вечер пятницы? Номер в «Монтедж», новое белье, клубника в шоколаде и два узких бокала с шампанским…

— Боже, да неужели? — придушенно взвизгивает Майлз.

Я молчу, и лицо у него вытягивается.

— Господи, так ведь, значит… Все сорвалось, потому что он… Ох, Эвер, сочувствую…

Я останавливаю машину перед светофором и пожимаю плечами, остро чувствуя, как расстроился Майлз. Да у него и на лице все написано.

— Послушай… — Он дотрагивается до моего локтя и тут же отдергивает руку, вспомнив, что я терпеть не могу, чтобы ко мне прикасался кто-нибудь, кроме Деймена.

Майлз не знает, что я просто стараюсь избежать лишнего обмена энергией.

— Эвер, ты потрясающе красивая, серьезно! Особенно с тех пор, как перестала носить эти кошмарные капюшоны и мешковатые штаны… — Он встряхивает головой. — В общем, я думаю, можно со спокойной душой сказать, что Деймен по доброй воле ни за что бы тебя не кинул. Он же влюблен по уши, сразу видно. Да все и видят, поверь, вы же ни от кого не скрываете свои чувства друг к другу. Не мог он дать задний ход, это просто исключено!

Мне очень хочется напомнить Майлзу, что сказал Роман — якобы Деймен уехал на большой скорости