– Когда она вышла из этого проклятого звездолета, у нее в руках был нож.

– Она украла его, когда кинулась на меня! – воскликнул Тревис с нескрываемым удивлением.

А он-то подумал, что монголка обезумела от страха. Но ей хватило смелости и самообладания, чтобы забрать у него оружие! Значит ли это, что редакс по-разному воздействует на сознание представителей двух разных наций? Как машина русских не действует на апачей, редакс мог не оказывать действия на монголов.

– Она очень сильная, эта женщина, стоит много лошадей, – вспомнил Эскелта древнюю меру.

– Это верно! – с готовностью подтвердил Тревис, но, заметив улыбку Джил-Ли, почувствовал досаду и резко перевел разговор на другое.

– Манулито готовит ловушку в звездолете.

– Хорошо. Они с Эскелтой останутся здесь, а ты – с ними.

– Ничего подобного! Мы должны добраться до башен! – запротестовал Тревис.

– Я думал, – перебил Джил-Ли, – что ты считаешь оружие, спрятанное в башнях, слишком опасным.

– Может, нам и придется воспользоваться им. Но, прежде всего, мы должны быть уверены в том, что в долине не появятся русские.

– Что ж, это не лишено смысла. Но ты, младший брат, не сможешь двинуться с места ни сегодня, ни завтра. Если рана откроется снова, последствия могут быть очень неприятными.

Тревису пришлось согласиться, хотя его так и распирало от нетерпения. На следующий день, когда он отправился в путь, ему сообщили лишь одну новость: Кайдесса переночевала около озера и теперь довольно быстро движется в сторону гор. Спустя три дня Тревис, Олень и Джил-Ли вошли в долину башен. Кайдесса шла по северным склонам, и ее уже дважды заворачивали на восток. А полчаса назад Цоай с помощью зеркала сообщил хорошую новость: над Кайдессой кружит вертолет русских. Судя по всему, беглянку вскоре поймают.

Цоай также заметил троих монголов. Но те, завидев вертолет, вскочили на коней и умчались быстрее ветра. Олень нацарапал на земле нечто вроде схемы. Русским придется пойти к звездолету по этой дороге – которая охраняется апачами. Апачи по цепочке передадут ожидающим у башен, удался план или нет.

Тяжелее всего было переносить ожидание. Слишком многое могло пойти наперекосяк. Тревис уже почти потерял терпение, но утром второго дня наконец пришло известие, что русские включили свою машину и Кайдесса сама пришла к ним.

– А теперь в башни, за оружием! – скомандовал Олень. Тревис понимал, что оттягивать неизбежное больше не удастся. Только активные действия могли помочь ему забыть о том, что Кайдесса вновь попала во власть людей, которых так ненавидела.

Поддерживаемый Джил-Ли и Оленем, Тревис забрался в башню через окно и оказался перед переливающейся колонной. Он пересек комнату и приложил обе руки к гладкой поверхности. Тревис был не уверен, сработает ли этот странный лифт снова. Его тело притянуло к колонне, и он услышал за спиной изумленные возгласы своих спутников. Тревис заскользил вниз. Олень последовал за ним, Джил-Ли был последним. Затем все трое отправились по коридору в комнату со столом и считывающим устройством.

Тревис сел на скамью и начал возиться с кучей дисков, зная, что двое других наблюдают за ним с недоверием. Он вставил кассету в устройство, надеясь, что сможет расшифровать указания, записанные на ней. Тревис взглянул на стену перед собой. Три… четыре шага. Правильно – замок открыт.

– Ты знаешь? – удивился Олень.

– Я могу догадаться…

– Что теперь? – Джил-Ли подошел к столу. – Что делать теперь?

– Вот что… – Тревис встал из-за стола и подошел к стене. Он приложил обе ладони к сине-зелено- лиловой поверхности и заскользил ими по ней. На ощупь она казалась твердой и прохладной. Ощущение живой плоти под руками исчезло. Но холодной стена оставалась до поры до времени. Тревис повел рукой в сторону и нащупал нужную точку. Теперь следовало проделать то же самое второй рукой. Он развел ладони на ширину плеч и получил возможность нажать пальцами на теплые точки. Тревис напрягся и сильно надавил на точки всеми десятью пальцами.

Секунда, другая… ответа нет. Тревис даже подумал, что неправильно расшифровал кассету. А затем на уровне глаз на стене возникла черная линия. Тревис продолжал давить, пока пальцы не онемели. Линия начала медленно утолщаться. Наконец перед Тревисом образовался проход: восемь футов в высоту и два – в ширину. После этого щель перестала расширяться.

Из прохода струился холодный серый свет – такой льется ненастным зимним днем из окна. Свет нес с собой холод, словно за стеной лежали вековые арктические льды. Оберегая пораненный бок, Тревис протиснулся в щель и окунулся в серый холод.

– Ничего себе! – услышал Тревис у себя за спиной восклицание Джил-Ли. Он бы и сам не удержался вскрикнул, но был настолько ошарашен увиденным, что просто потерял дар речи.

Свет источали решетки, расположенные высоко над головой. Они были вставлены в каменный свод склада. Ведь это помещение было именно складом. На каменном полу выстроились ровными рядами ящики. Среди них – такие огромные, что уместился бы танк; другие были не больше человеческого кулака. На каждом ящике светились символы знакомого сине-зелено-лилового цвета.

– Что… – начал было Олень, но спохватился: – Откуда начнем поиски?

– Пойдемте в самый дальний угол.

Тревис двинулся между рядов ящиков, которые, судя по всему, принадлежали различным эпохам этой планеты, а может, и других планет. На кассете, которая помогла Тревису открыть дверь, была и информация о том, что именно в дальнем углу склада находится то, что нужно использовать в первую очередь. Было очень важно соблюсти это указание. Тревис вновь вспомнил кассету. Казалось, сквозь звуки чужой речи, калейдоскоп схем и странных картин он слышит мольбу, даже отчаяние. Тревиса не покидало ощущение, что кассету записывали второпях, под угрозой какой-то опасности. Индеец обратил внимание на то, что на ящиках и на полу совсем не было пыли. Кроме того, время от времени откуда-то тянуло ледяным ветром. За рядами ящиков апачи не видели другого прохода, а единственным звуком, какой они слышали, был шорох их собственных мокасин. Наконец они вышли на открытую площадку у стены, и Тревис увидел то, что было так важно.

– Нет! – невольно вырвавшийся у Тревиса возглас эхом разнесся под сводами подвала.

У стены стояли шесть высоких узких ящиков. Из их глубины на апачей смотрели пять пар черных глаз. Это были люди из звездолетов, которых видел в своих грезах Менлик. У них были белые, лишенные волос головы и узкие стройные тела, одетые в обтягивающие комбинезоны знакомого сине-зелено-лилового цвета. Пятеро инопланетян смотрели на апачей и ждали. Шесть ящиков – пять инопланетян. Этот факт вывел Тревиса из оцепенения. Он посмотрел на шестой ящик, стоящий справа от него. Тревис ожидал увидеть еще одну пару глаз, но встретил лишь пустоту. Его взгляд скользнул ниже и наткнулся на череп, кучку костей и полуистлевший от времени комбинезон. Если пятеро каким-то образом уцелели, то шестому явно не повезло.

– Они живы! – прошептал Джил-Ли.

– Не думаю, – возразил Олень.

Тревис подошел к ближайшему ящику и коснулся рукой прозрачной передней стенки. Однако выражение лица инопланетянина не изменилось, он продолжал смотреть в пустоту, словно не видя стоящего перед ним человека. Никто из пятерых не проявлял никакого интереса к непрошеным гостям.

Но Тревис знал! Возможно, при виде этих пятерых в сознании апача внезапно всплыла скрытая информация, записанная на кассете. Но он понял, что точно знает назначение этого склада и его содержимого, для чего он был построен. Тревис также сообразил, почему эти шестеро остались здесь и чего они ждут от любого, кто сюда придет.

– Они спят, – тихо сказал он.

– Спят? – переспросил Олень, словно не веря своим ушам.

– Это что-то вроде анабиоза, – пояснил Тревис.