поимки пленника? Опять дополнительный риск.

– Если бы только можно было положиться на монголов… – вслух подумал Олень.

Но это «если» было слишком ненадежно. Рассчитывать на монголов нельзя. Неважно, насколько сильно те ненавидят русских. Пока их контролируют машины, они ничем не могут помочь. Или могут?

– Что-то придумал? – Олень заметил, что выражение лица Тревиса изменилось.

– Предположим, кто-то из монголов увидит звездолет, а затем его подберет патруль русских. Таким образом они получат информацию.

– Думаешь, кто-нибудь из монголов согласится на это? А если и согласится, нужно учитывать, что русские могут выудить все до конца, в том числе и то, что касается наших планов.

– А если использовать бежавшего пленника? – предположил Тревис.

Теперь пришла очередь Оленя рассуждать. Идея была очень сырая, но ее можно было доработать. К примеру, они возьмут в плен Менлика и внушат ему, что хотят убить его в отместку за нападение в горах. Затем ему дадут возможность бежать и станут преследовать, пока он не попадет в руки к русским. Рискованно, но может сработать. Тревис теперь по-другому относился к риску. Риск, на который он пошел, стоил ему двух серьезных ран. Одна могла бы даже убить его, не окажись рядом Джил-Ли, прошедший медицинскую подготовку. В то же время Тревис снова стал полноправным членом клана и завоевал уважение сородичей.

– Девушка! Монголка!

Сначала Тревис не понял, что Олень имеет в виду.

– Мы возьмем в плен девушку, – объяснил тот, – затем дадим ей возможность бежать и будем преследовать, пока ее не сцапают русские. Мы даже можем продержать ее некоторое время внутри корабля.

Кайдесса? Хотя что-то внутри него протестовало против такого варианта, Тревис видел преимущества выбора Оленя. Обычай воровать женщин был чуть ли не самым древним у примитивных народов. Монголы в прошлом и сами не гнушались этого, тем самым обеспечивая себе жен. Апачи тоже забирали полонянок к себе в вигвамы. Да, это будет выглядеть вполне естественно. Женщина сбежала, и за ней организовали погоню. А если ей отрезать путь к укрывшимся в горах родственникам, она побежит к русским. Вполне логично.

– Ее нужно будет как следует напугать, – неохотно заметил Тревис.

– Не беспокойся…

Тревис посмотрел на Оленя с раздражением. Он не хотел, чтобы с Кайдессой сыграли одну из тех злых шуток, которые были так распространены в прошлом. Но, судя по всему, Олень подразумевал что-то другое.

– Три дня назад, когда ты еще был без сознания, мы с Деклаем ходили к звездолету…

– С Деклаем?

– Ты одержал честную победу, и ему теперь надо восстановить свое имя. Но совет отныне запретил такие бои, – пояснил Олень, – и он должен найти другой способ самоутвердиться. Когда он услышал о башнях, то понял, что с русскими нужно драться, а не спасаться бегством. Теперь ему не терпится выйти на тропу войны, слишком не терпится. Мы вернулись в звездолет, чтобы отыскать еще какое-нибудь оружие…

– Но ведь мы уже искали там и ничего не нашли.

– И теперь не нашли. Зато обнаружили кое-что другое. – Олень замолчал, но Тревиса насторожил тон, каким это было сказано. Казалось, Олень не может подобрать слов, чтобы описать находку.

– Прежде всего, – продолжал Олень, – там было мертвое существо, рядом с тем местом, где нашли доктора Ратвена. Очень похожее на человека… но все покрытое серебристыми волосами…

– Человекообразные! Человекообразные из других миров! Что еще ты видел?

Тревис уронил карту. Он схватил Оленя за рукав, и его лицо тут же исказила болезненная гримаса. Раны все еще давали о себе знать. Безволосые космические путешественники – может, они обитают где-то здесь? Не они ли приходили осмотреть звездолет, сконструированный на манер их собственного, но пилотируемый человеком?

– Мы не нашли ничего, кроме следов – великого множества следов. Они были везде. Думаю, там побывала целая толпа каких-то существ.

– А что убило человекообразного?

Олень облизнул губы.

– Я думаю, страх… – его голос дрогнул, и Тревис пристально посмотрел на индейца. – Звездолет изменился. Внутри теперь что-то не так. Когда идешь по коридорам, мурашки бегают по спине. Все время кажется, что кто-то есть за спиной. Ты слышишь какие-то звуки, видишь что-то краем глаза… А когда поворачиваешься – ничего. Пусто! И чем дальше забираешься в звездолет, тем хуже. Говорю тебе, Тревис, я никогда не испытывал ничего подобного!

– Но ведь там осталось много мертвых, – напомнил Тревис. Неужели древний страх апачей перед мертвыми превратился под воздействием редакса в настоящую фобию? Даже такого уравновешенного воина, как Олень, он сбил с толку.

– Я и сам так подумал вначале. Но потом понял, что самые неприятные ощущения появились у меня не рядом с тем местом, где мы похоронили наших мертвых, а выше, в кабине с редаксом. Я подумал, что машина все еще работает, но не так, как раньше. Теперь она не пробуждает в нас память предков, а лишь активизирует все те страхи, какие когда-либо преследовали индейцев. Говорю тебе, когда мы вышли оттуда, Деклай вел меня за руку, как ребенка. А сам он дрожал так, словно уже никогда не согреется. В этом звездолете – зло. Зло вне пределов нашего понимания. Думаю, что если эта монголка посидит там хоть немного, она перепугается так, что любой ученый поймет: в звездолете кроется самая настоящая тайна.

– А человекообразные? Может, они пытались выключить редакс? – поинтересовался Тревис. Однако думать, что человекообразные существа могли заинтересоваться машиной, было бы глупо. Но с другой стороны, они встречались агентам на различных планетах. Да и Эш высказывал предположение, что человекообразные могут быть деградирующими потомками разумных существ.

– Возможно. И если так, то машина убила одного из них. Теперь в звездолете поселились привидения.

– Но послать туда девушку…

Сначала Тревис согласился с предложением Оленя, но теперь колебался. Если атмосфера корабля стала столь зловещей, как говорит Олень, то запереть там Кайдессу, даже на время, было бы жестокой ошибкой.

– Ей не придется оставаться там долго. Мы можем сделать вот что: зайдем туда вместе с ней, а потом изобразим дикий страх. Можно убежать, бросив ее там. А когда она покинет звездолет, начать ее преследовать. Внутри звездолета мы будем с ней и сможем проследить, чтобы она там не задерживалась.

Такой план нравился Тревису гораздо больше. Но в одном он был непреклонен: если уж Кайдесса должна посетить звездолет, то он будет одним из сопровождающих. Он так и сказал Оленю, и тот с ним согласился. Они отправили разведывательный отряд на север, прочесать территорию и взять в плен Кайдессу. Тревис с отрядом не пошел – раны еще болели.

Пять дней спустя он уже был в состоянии добраться до хребта, на котором лежал разбитый звездолет. С ним отправились Джил-Ли, Льюп и Манулито. Судя по всему, после Оленя и Деклая звездолет никто не посещал, по крайней мере, свежих следов человекообразных не было.

– Отсюда, – сказал Тревис, – звездолет выглядит почти не поврежденным, словно в любую минуту готов взлететь.

– Он может подняться, – Джил-Ли указал на пик горы, – вон туда. С этой стороны баки с горючим целы.

– А вдруг русские заберутся в него и полетят? – спросил Манулито.

Неожиданно Тревису в голову пришла одна из тех безумных идей, которые частенько посещали его после приземления на Топазе. А что если звездолет и впрямь в состоянии взлететь? Тогда можно поднять его с русскими техниками на борту, а потом взорвать… Но он не был инженером и не мог знать, что в