– Хорошо бы, – медленно начал Джил-Ли, – взглянуть на их оружие. Мне бы хотелось поближе рассмотреть, каким оборудованием напичкан этот шлем. Кроме того, – он улыбнулся Нолану, – вряд ли они заметят наше присутствие, пока мы сами этого не захотим.
Нолан провел пальцем по изгибу своего лука, бросил взгляд по сторонам.
– В твоих словах есть мудрость, старший брат. Но на эту тропу мы должны встать в одиночку. Нельзя, чтобы люди в мохнатых шапках знали, где мы ходим, – он с намеком посмотрел в сторону Тревиса.
– Мудро, Ба'ис'а, – тут же отозвался Тревис, наделив Нолана древним титулом, присуждаемым военным. Его переполняло чувство благодарности за то, что апачи остались.
Апачи тут же пустились в путь, направляясь к юго-востоку под таким углом, чтобы пересечь след врага. Никто из пятерых всадников не старался скрыть свои следы. Каждый двигался так уверенно, словно не боялся никакой атаки.
Из прикрытия апачи наблюдали за небом. К ним доносился слабый гул вертолета. Он по-прежнему кружил в воздухе, как сообщил Цоай, но все еще летал над степью, в то время как всадники уже давно покинули равнину, все дальше углубляясь в холмы.
Трое апачей отправились в разведку. Они были очень хорошо замаскированы и сумели незаметно подобраться к монголам. Четверо степняков держались вместе, а пятый, согнутый под тяжестью снаряжения, сидел на земле и что-то делал с плоским диском, прикрепленным к ремню. Теперь, когда людей можно было разглядеть поближе, Тревис заметил, что на широких лицах отсутствует какое-либо выражение. Глаза монголов были пусты, невидящий взгляд устремлен куда-то в пространство. Потом они как по команде развернулись к человеку в шлеме, слезли с коней и застыли, выжидательно глядя на него. Их позы напомнили Тревису койотов, когда те замирали на месте, чтобы сосредоточиться и телепатически передать ему информацию. Но в аналогичных обстоятельствах животные вели себя более осмысленно.
Рука человека в шлеме покрутила что-то на диске, и люди вокруг него ожили. Один приложил руку ко лбу, другой присел на корточки и оскалился. Человек, управлявший ими, засмеялся. Затем он отдал какой-то приказ, а его рука вновь переместилась на диск.
Один из четырех монголов взял лошадей под уздцы и привязал их к растущим поодаль кустам. Затем они дружно пошли вперед, надсмотрщик – за ними. Похоже, пятерка собиралась подняться на вершину небольшого холма.
Монгол, который первым достиг вершины, сложил ладони рупором и пронзительно крикнул. Его крик эхом разнесся среди холмов.
Однако то ли Менлик добрался до лагеря вовремя, то ли его людей было не так легко выманить, но ответа охотники не дождались. Наконец надсмотрщик позвал своих рабов, те оседлали коней и отправились в путь. Это вполне устраивало апачей. Они не знали, насколько тесна связь между всадником в шлеме и вертолетом. Кроме того, степь была слишком близко, чтобы атаковать сейчас. Тревис присоединился к Нолану.
– Он контролирует их с помощью диска на груди, – сказал он. – Если мы нападем, нужно будет непременно завладеть этим прибором.
– Монголы очень ловко пользуются арканами. Разве они не поймали тебя, как теленка? Тогда почему бы им не заарканить этого русского? – в голосе Нолана сквозило недоверие.
– Наверное, их контролируют так, что они не могут напасть на своих угнетателей.
– Как я не люблю все, что связано с машинами, которые играют сознанием людей, как им вздумается! – вскипел Нолан. – Человек должен использовать оружие, а не становиться им!
Тревис был согласен с этим. Возможно, крушение звездолета и смерть Ратвена избавили их от такой же участи? А если так, то почему? Ведь все апачи были добровольцами, желавшими освоить новую планету. Что же произошло на Земле, что их так внезапно отправили в этот далекий полет, применив редакс? Еще одна составляющая загадки. А может, люди, работавшие над проектом, узнали о поселении монголов на Топазе и заторопились, превратив американцев XXI века в примитивных людей из прошлого? Это многое бы объяснило!
Но Тревису пришлось обратить мысли к настоящему: впереди показался пик. Группа монголов, за которой они следили, направлялась прямо к лагерю беглецов. Тревис надеялся, что Менлик успел вовремя их предупредить. Скала слева от Тревиса как будто бы прикрывала вход в долину башен. Тревис был уверен, что охотники не доберутся до своей цели засветло. Может, они не знают о существовании человекообразных, которые охотятся в темноте. Однако монголы не собирались двигаться дальше. Солнце клонилось к закату, отбрасывая тени, и монголы остановились на ночлег. Апачи, повинуясь древнему обычаю, собрались на высоте.
– Этот русский полагает, что тот, кого он ищет, сидит и ждет, – заметил Цоай.
– Вот вам пинда-лик-о-йи, – добавил Льюп, – они считают себя могущественнее остальных. Но этот – просто глупец. Он, сам того не подозревая, направляется в лапы к медведице с медвежонком, – Льюп захихикал.
– Человек с ружьем не боится того, кто вооружен палкой, – резко возразил Тревис. – А у этого человека есть такое оружие, которое и впрямь делает его неуязвимым. Если он решил отдохнуть, то его машина наверняка будет начеку.
– По крайней мере в одном мы уверены, – вступил в разговор Нолан, – этот человек не подозревает, что среди холмов есть те, над кем он не властен. Эта машина нам не страшна. Тогда на рассвете… – он махнул рукой, и все заулыбались.
Рассвет – обычное время для нападения. Апачи никогда не нападают ночью. Тревис сомневался, что кто-то осмелится нарушить древнее правило и нападет на лагерь прежде, чем небо окрасит свет нового дня. Но завтра утром они возьмут этого самонадеянного русского и его страшную машину.
Голова Тревиса дернулась. Ему показалось, будто кто-то нанес ему удар между глаз и он на миг потерял сознание. Что… что это было? Нет, не физическое воздействие, нечто нематериальное. Он напрягся, ожидая, что ощущение повторится, и пытаясь понять, что же произошло в этот краткий миг. Он никогда не испытывал ничего подобного… или испытывал? Тревис вспомнил, что около двух лет назад участвовал в эксперименте по перемещению в Аризону на десять тысяч лет в прошлое. Так вот, в самый миг перемещения во времени он испытывал нечто очень похожее. Ощущение пребывания вне времени и пространства.
Но сейчас он лежал на твердой земле, и ничто в окружавшей его действительности не изменилось. Однако удар посеял в душе Тревиса панику. Апач глубоко вдохнул и приподнялся на локте, чтобы взглянуть на вражеский лагерь. Может быть, это действует какое-то неизвестное оружие? Внезапно он почувствовал страшную неуверенность. Мало ли что может произойти утром.
Джил-Ли устроился справа от него. Тревис решил немедленно обсудить с ним произошедшее, ему хотелось убедиться, что это не ловушка. Ведь если так, то лучше отступить сразу, чем попасться как рыба в сеть. Тревис высунулся из укрытия и свистнул на манер маленького пушистого зверька. Джил-Ли изобразил в ответ трель ночного насекомого.
– Ты что-нибудь почувствовал минуту назад? – Тревису было трудно описать свои ощущения словами.
– Кажется, нет. А ты?
Он тоже, конечно! В его глазах все еще была заметна паника.
– Да.
– Думаешь, машина?
– Не знаю, – замешательство Тревиса росло. Может, это и коснулось лишь его одного, но если так, то это может представлять опасность для его товарищей.
– Плохо. Думаю, это стоит обсудить, и подальше отсюда.
Шепот Джил-Ли был тихим, как дуновение ветерка. Он снова застрекотал, подзывая Цоая.
Первая луна стояла уже высоко в небе, когда апачи собрались вместе. Тревис вновь задал вопрос: не испытал ли кто-нибудь странного удара в последние несколько минут? Но все отвечали отрицательно.
Нолан подвел итог:
– Плохо. Если машина русского работает, мы все можем попасть на крючок. Возможно, чем дольше находишься под ее влиянием, тем больше поддаешься. Надо остаться здесь до рассвета. Если враг доберется до того места, которое ищет, то пройдет под нами – это самая удобная дорога. Оборудование
