куклы.
КУКОЛЬНАЯ ЛАВКА В ВАПАЛЕ
Берниен вдела нить в иглу, пытаясь не вспоминать о том, как в это убежище ворвались. Она была убеждена, что ее бабка выследила ее, и в любой момент ожидала появления слуг, которые снова посадят ее под замок. Если бы только Равинга была здесь, чтобы показать свою силу! Да, в Мелоре она нашла поддержку. Но она была уверена, что кукольница была единственной, с кем Юикала не станет торопиться враждовать.
Они с Мелорой после этого вторжения продолжали держаться вместе. Никто из них не опознал преступника. Здесь было достаточно дорогих вещей, чтобы привлечь и других ночных грабителей.
Берниен сделала два осторожных стежка блестящей серебряной нитью, прежде чем кончиком иглы подцепить сверкающую драгоценную бусину и пришить ее к ткани, которая должна была стать придворным одеянием, подобающим одной из кукол: отложенных Равингой в сторону, чтобы закончить их позже.
Дверная занавесь отодвинулась, и внутрь вошла Мелора. Счастливый вид, чаще всего демонстрируемый ею миру, исчез, сменившись суровой маской, её она носила с тех пор, как пришло известие о том, что Хинккель мог найти себе могилу под песчаным курганом. Берниен самой часто виделась жуткая картина — высохшая человеческая рука с перстнем, который она видела три раза в жизни и навеки сохранит в памяти. Она плакала, но не при Мелоре, и ее подушка была влажной от слез. Она держала свои мысли при себе и пыталась контролировать их, поскольку открыла для себя, что страхи следует преодолевать с помощью всех своих внутренних сил.
Мелора подошла к стенному шкафу, открыла его. Тихо постояла, глядя на четыре куклы внутри. Наконец коснулась одной из них, изображавшей Хинккеля — Хинккель-джи — в императорских одеждах, но не стала ее доставать. Вместо этого она потянулась за фигуркой, представлявшей Равингу, и поставила ее на стол. Берниен посторонилась, чтобы освободить ей место, хотя Мелора могла просто и не заметить девушку — ее взгляд был прикован к кукле, которую она держала в руках.
Девушка воткнула иголку в обрезок ткани, чтобы спрятать ее. Хотя руки у Берниен были заняты, внимание ее было полностью захвачено действиями Мелоры. Ювелир положила куклу на стол.
Она во второй раз подошла к стене, но уже к другому шкафчику, достав из него шкатулку из полированной меди, флакончик высотой с ее средний палец и две кисточки не толще чем в дюжину волосков.
Выложив все это на стол, она снова встала неподвижно, глядя на лежавшие перед ней предметы. Берниен с несчастным видом поерзала. Она знала, что есть некие способности и силы, которыми могут управлять те, кто был для этого рожден. Однако до сих пор она не предполагала, что такие таланты даны и Мелоре. Эти странные дары чаще всего принадлежали членам определенных Домов. Хотя ходили слухи, что у королев они есть, ничто не показывало, что такие способности были у Хинккеля.
Она снова вздрогнула. День был теплым, как и любой в этом сезоне, но она застыла, словно выставленная в холодной сердцевине бури. Дважды она формулировала вопрос, но так и не смогла задать его вслух.
Мелора провела указательным пальцем по поверхности стола и обратно. Открыла маленькую шкатулку, в которой оказалась пыль цвета песка пустыни. Затем быстро, словно с тем, что она делала, следовало поторопиться, откупорила бутылочку и окунула туда кисть. Когда она вынула ее, волоски были яркого сапфирово-синего цвета, что так ценился в Кахулаве. Другая рука Мелоры потянулась к вороту ее простой рабочей блузы, из-за которого она вытащила шнурок с крохотным мешочком, блестевшим от бисера, сделанного из драгоценных камней — символов пяти королевств.
Амулет, и, решила Берниен, немалой силы. Мелора медленно положила его перед куклой Равинги. Берниен снова застыла. Руки ее соседки чертили в воздухе какие-то знаки. Некоторые из них она знала сама. Полузаконченное миниатюрное платье соскользнуло с ее колена, и она даже не попыталась поймать его. Она повторяла те же самые знаки, которые должны были призывать мощь Высшего Духа
Хотя Мелора и не произнесла ни звука, она, должно быть, молча молила Великий Свет о милости. Берниен продолжила чертить пальцами в воздухе те же знаки, вместе с повторением внутренней просьбы
Мокрая кисть коснулась красного песка в шкатулке. Голубые символы поплыли через стол, словно пылая огнем. Быстро начертав четыре знака, Мелора отложила кисть. Она молча сидела, глядя на куклу, словно ожидала, что та обратится к ней. Берниен верила, что они действительно разговаривают, хотя сама она не слышала ни звука. Ведь это была не живая женщина, а вещь, сделанная из ткани и волоса, пусть даже ее лепное лицо действительно было зеркальным отражением Равинги.
В ЗАТЕРЯННОМ ГОРОДЕ
Глаза Равинги были закрыты, тело ее настолько неподвижно, что, казалось, она больше не дышит. Ее собственный дух словно отправился в полет. Затем ее губы начали беззвучно шевелиться. Руки ее лежали на коленях поверх разорванного края плаща. Теперь и ее пальцы начали двигаться. Они словно сплетали и расплетали нить, создавая связь, незримую для взгляда извне.
Так, так и вот так.
Время исчезло. Сюда, вот так, и еще раз. Из далекого прошлого она призывала некую сущность, чтобы соединить ее со светом. Боль вонзилась в нее над открытыми глазами. Она заставляла себя погружаться все глубже, ведомая необходимостью.
В один из этих вневременных моментов Равинга прикоснулась к тому, что не принадлежало ей, не принадлежало реальному миру. Повинуясь прикосновению, нить сплелась с нитью. Затем исчезла — она осталась одна. Потом следующее прикосновение — встреча с кромешной тьмой. Другой не заметил ее. Равинга продолжала поиск. В том, что она призвала, кукольница чувствовала отнюдь не Свет, но пока что она оставалась незамеченной.
Руки ее двигались быстро, палец за пальцем, прощупывая эту незримую силу, запирая ее, запечатывая, подчиняя, овладевая ею.
Равинга вздохнула — она заплатила за свои труды таким мучением, с каким прежде не встречалась. Вся ее внутренняя сущность жаждала разорвать эту связь — но Равинга держалась.
КУКОЛЬНАЯ ЛАВКА В ВАПАЛЕ
Берниен наблюдала. Сейчас она могла только догадываться о смысле того, что видела. Остальные куклы тоже стояли перед Мелорой — Берниен знала их всех. Хинккель, Равинга, Алитта, Мурри. Они стояли не в ряд, а кругом, по которому передвигались без малейшего прикосновения к ним. Круг не был завершен. С поверхности стола поднималось пятно густой черноты, его растущий конец раскачивался взад и вперед, постепенно поднимаясь выше и уплотняясь.
Хотя оно разрасталось, больше оно ни в чем не изменялось, только его поверхность покрыла сетькроваво-красных линий.
Мелора попятилась от стола и согнулась пополам. Она раскачивалась, и с губ ее сорвался не тихий напев, а крик боли.
Наконец она смолкла, и темное пятно достигло по всей видимости, своей полной высоты. Взяв маленькую палочку, Мелора коснулась куклы Равинги, затем быстро дотронулась по очереди до Хинккеля, Алитты и Мурри. Сделав это, она выронила палочку. Та ударилась о стол и разбилась. Мелора стиснула ладонями виски и застонала.
В ЗАТЕРЯННОМ ГОРОДЕ
Равинга без сил опустилась на скамью. Она дышала тяжело, стараясь вобрать в легкие больше воздуха. В углах ее глаз собралась влага и дорожками побежала по щекам. Но она не позволила себе отдохнуть, а заставила себя встать и, едва собравшись с силами, покинуть комнату.
ХИНККЕЛЬ-ДЖИ
Путешествуя по реке, мы потеряли счет времени. С тех пор, как мы попали в этот каменный лабиринт стен, комнат и переходов, прошли часы.
Дважды мы останавливались перекусить (странно, что здесь никто не ощущал голода) и немного отдохнуть. Нам приходилось постоянно держаться настороже, ожидая нападения крыс. Без талантов Мурри и его способности заранее предупреждать о проблемах мы шли очень осторожно. Я пытался мысленно заговорить с когти, интересуясь, насколько эффективно это получится. Касска не была связана со мной. И я не достиг четкого контакта с ней, такого, как с Мурри. Но сейчас я прикоснулся к чужому разуму.