насупила реакция.

С колотящимся сердцем и ватными ногами она опустилась на край кровати, устремив невидящий взгляд на ужасные обои в цветочек. При виде Криса после столь долгой разлуки в душу ее ворвалось смятение. Она злилась за отказ позволить ей когда-нибудь встретиться с сыном, к которому, несмотря ни на что, она испытывала неистовую любовь. А где-то в глубине души таилась похороненная заживо тяга к Крису, такому же неодолимо привлекательному, как и прежде.

Дайана вновь и вновь вспоминала о своем чувстве. Вначале она всей душой любила Криса Феннета; эта любовь обернулась ненавистью, когда он ушел, бросив ее беременной. Но пролетели годы, она пережила боль измены и сумела начать новую жизнь. Это далось ей нелегко. Но оно достигла независимости – и в деньгах, и во всем остальном. Как любовь, так и ненависть постепенно забылись. Трудно поверить, что после всего случившегося в ней не исчезло физическое желание.

Дайану трясло. Несмотря на теплый вечер, ее била дрожь. В спальне дешевой гостиницы не было обогревателя, и она накинула на плечи стеганое одеяло. Она свернулась на кровати калачиком и попыталась разжечь в себе злость, чтобы согреться и одновременно отвлечься от тоскливых, размагничивающих воспоминаний. Однако ничего не получилось.

Внезапно стало ясно: стоит еще минуту пробыть в тесном номере – и ее засосет жалость к себе. Дайана бросила одеяло, села, свесила с кровати стройные ноги и кончиками пальцев нащупала сброшенные туфли. Пройдясь щеткой по волосам, она схватила жакет, сумку и сбежала вниз по лестнице.

Она долго шла, сама не зная куда. Но как бы она ни торопилась, убежать от теснившихся в мозгу воспоминаний было невозможно.

В такой же летний вечер они впервые встретились с Крисом. Ей было восемнадцать, она только что закончила школу и для развлечения подумывала о работе, прекрасно между тем сознавая, что отцовских денег вполне хватит, чтобы удовлетворить все ее желания. Несмотря на это, ее грызла неудовлетворенность от бесцельности собственного существования и вертевшихся рядом молодых людей. Она даже не знала толком, чего ей хочется, пока не увидела Криса.

Встреча состоялась в Гринвичском общественном парке на берегу реки, где часто собиралась тесная компания. Она так никогда и не узнала, кто же его привел. До этого она ни разу его не видела, но в его ярко-голубых глазах читалось такое обожание, что это решило все. Интерес оказался взаимным. Они стали встречаться. Через месяц после первой встречи Крис сделал ей предложение, и Дайана без колебаний приняла его.

Тогда-то и начались первые трудности. Отец Дайаны невзлюбил Криса. Согласно воззрениям Керка Элквиста, двадцатипятилетний мужчина должен иметь надежную работу и хорошие перспективы. У Криса не было ни того, ни другого. Чем он обладал в избытке, так это страстной верой в свой писательский дар. А пока не пришел успех, он предпочитал случайные заработки, позволявшие держаться на плаву. Дайане, как и Крису, вполне хватало веры в то, что однажды он закончит роман, который принесет ему славу. Однако Керк Элквист желал для своей единственной дочери более выгодной партии. Убежденный, что молодого писателя без гроша за душой интересуют только Дайанины деньги, он отказался дать согласие на свадьбу.

Крис пытался доказать, что Дайане уже восемнадцать лет и что по закону она имеет право выйти замуж по собственному выбору, без согласия родителей, но все было тщетно. Дайана привыкла повиноваться деспоту-отцу, и ей не хватило смелости взбунтоваться и настоять на своем.

Они с Крисом начали ссориться. Наконец он отчаялся и предложил бежать и тайно обвенчаться. Эта романтическая идея пришлась Дайане по вкусу, и она согласилась. Даже сейчас, когда она стала старше и умнее, Дайана расплылась в улыбке при воспоминании о царившем тогда возбуждении, об угаре страсти, смешанной с ознобом от мысли о том, что она впервые в жизни решила ослушаться отца.

Все было готово. Назначили день тайного венчания. Но Керк Элквист неведомо как узнал обо всем. Он вызвал дочь и предупредил, что в случае бегства она не получит от него ни пенни и вскоре на собственном опыте убедится, что Криса в ней интересуют только деньги.

Дайана плакала, протестовала, спорила, но в конце концов подчинилась и осталась дома. Крис, предполагала она, конечно, придет в бешенство, но она сумеет объяснить, почему так поступила, и уговорит его дать ей побольше времени. Ей всегда удавалось улестить Криса и добиться желаемого. Но встретиться им больше не пришлось.

А затем она поняла, что беременна…

Дальше началось то, о чем было больно вспоминать. Но зачем ворошить горькое прошлое? Как сказал Крис, это было слишком давно. Лучше обо всем забыть…

Отбросив грустные мысли, она огляделась по сторонам и только тут поняла, что пересекла город из конца в конец. Дом Криса стоял совсем рядом. Едва ли это было простым совпадением.

Ноздрей ее коснулся запах чеснока и специй, напомнив, что она съела с утра всего лишь один сандвич. Прямо напротив находился лучший ресторан города, из его открытой двери и доносился влекущий аромат еды. Может быть, после ужина ей полегчает, подумала Дайана. Но этот ресторан ей не по карману. Ее нынешних доходов хватит разве что на бар в центре, где подают гамбургеры.

Дайана еще раз с сожалением оглянулась на приветливые огни. Может, разок разориться на что-нибудь вкусненькое? Но все мысли разом вылетели из головы, когда она увидела, что к ресторану приближается Крис. Он был не один. Рядом с ним шла высокая женщина с волосами цвета воронова крыла. Судя по непринужденности беседы, они были старыми знакомыми. Похоже, обязанности отца-одиночки не слишком отвлекают Криса от светской жизни…

На следующее утро Дайана, измученная событиями предыдущего дня, проснулась поздно и проспала завтрак. В маленьких гостиницах правила были жесткими – трапеза только в определенные часы. Она не слишком расстроилась: аппетита все равно не было.

В попытке улучшить настроение Дайана надела нарядное желтое платье и вышла из гостиницы, намереваясь как следует изучить Бат. Все ее силы по приезде ушли на поиски Эндрю, и она мало что успела увидеть. Дайана поднялась на мост Палтини, с обеих сторон которого стояли крошечные магазинчики, и вышла на элегантные георгианские террасы. За широкими улицами раскинулась сеть узких переулков, в которых можно было купить и восхитительные безделушки, и вкусную еду. Она быстро поняла: издевательская фраза Криса о том, что проводить отпуск в Бате ниже ее достоинства, была совершенно несправедлива. Ей полюбился этот город. Дайана грустно подумала, что он пришелся бы ей по сердцу еще больше, если бы можно было поделиться с кем-нибудь своим восхищением, но она тут же отогнала эту мысль. Ей и одной хорошо.

У нее устали ноги, и она решила посидеть в кафе, уютно раскинувшемся рядом с аббатством. Утреннее солнце освещало вынесенные наружу столы и стулья. Можно было отдохнуть, выпить кофе, съесть знаменитую батскую булочку с изюмом, чтобы возместить пропущенный завтрак. А до ланча, если спадет наплыв приезжих, жаждущих взглянуть на древнеримские бани, она попробует осмотреть эту местную достопримечательность. Да, было приятно погреться на солнышке, любуясь пестрым потоком туристов, шнырявших от аббатства к баням, а от них – к водонапорной башне. И все было бы неплохо, если бы Дайане удалось отвлечься от непрошеных мыслей о событиях предыдущего дня. А в голове у нее крутились те же вопросы. Почему Крис забрал к себе малыша, о котором и слышать не хотел, узнав о ее беременности? Как он нашел мальчика, хотя все было сделано в строжайшей тайне? Позволит ли он ей еще раз увидеть Эндрю?

И тут, словно вызванный из небытия ее неотступными думами, появился Крис. Одетый в поношенные джинсы и белую рубашку с отложным воротником, он шагал в ее сторону. Ее хрупкое душевное равновесие тут же было нарушено. Она знала, что когда-то это случится: в таком небольшом городке, как Бат, их пути рано или поздно пересеклись бы. Но Дайана не ожидала, что это произойдет так быстро. Она не успела прийти в себя. Сейчас встретиться с ним лицом к лицу было выше ее сил.

Она быстро отодвинула стул, встала и пошла в противоположном направлении. Может быть, Крис не заметил ее: на мгновение столики заслонила группа японцев, семенивших вслед за гидом к аббатству. Дайана тут же смешалась с толпой, пересекла площадь и вошла в ворота на ее дальнем конце. Только здесь она перевела дух.

Осмотревшись, она поняла, что оказалась у входа в римские бани. Усмехнувшись иронии судьбы, она