потом, в день Солнцеворота, ей был послан сон, в котором голос предупредил ее, что Сердцецвет послан не для того, чтобы с его помощью обретать мирские блага. И вот поутру она отдала цветок как подношение Обители… Люди говорят, на Обитель той же ночью напали «волчьеголовые». Сокровища были захвачены, а служители Звезды преданы мечу. Все это случилось более трех сотен лет назад. С тех пор никто никогда не находил Сердцецвет. Но существуют предания — например, о том, что одна девушка, которая окунула лишь кончик пальца в масло, где сохранялся цветок, обрела великое множество поклонников, вышла замуж за человека много выше ее по положению, и супруг был верен ей всю жизнь. И… возвращаясь к тому, за чем вы пришли, камергер: если у меня появится еще один флакон «Дыхания Роз», я немедленно сообщу об этом высокородной госпоже Сайлане, даю вам слово.

С мрачным видом камергер вытащил из кармана горсть серебряных монет. Тем не менее Уилладен заметила, что он очень бережно держал полученный от госпожи Травницы сверток. Прошло несколько долгих мгновений, прежде чем посетитель покинул лавку; только тогда Халвайс сдвинулась с места, но ее взгляд был по-прежнему обращен в сторону двери, словно она каким-то неведомым образом могла видеть сквозь стены и теперь ожидала, пока гость зайдет за угол соседнего дома. Затем госпожа медленно направилась к входной двери и плотно закрыла ее, повесив снаружи небольшую табличку. Только задвинув засов, она подошла к входу в комнату, откинула занавеску и кивнула Уилладен так, словно ожидала увидеть девушку именно здесь.

— Зажги все пять ламп, — велела она. Девушка поспешно выполнила приказ, и когда комнату залил яркий свет, можно было разглядеть неподвижное тело незнакомца. Правда, Халвайс утверждала, что он жив; но Уилладен нисколько не сомневалась, что с тех пор, как она затолкала его в это убежище, он не пошевелился.

— Вытащи его сюда, — госпожа Травница указала на свободное место посреди комнаты.

Такое распоряжение легче отдать, чем выполнить; однако в конце концов Уилладен сумела справиться с безвольным телом и уложила мужчину лицом вверх. Он оказался гораздо моложе, чем показалось Уилладен на первый взгляд. Привлекательный, с тонкими чертами лица, юноша был вовсе не похож на прыщавого толстого Фигиса, служившего на постоялом дворе…

Халвайс пристально рассматривала молодого человека: судя по всему, размышляя, какой состав нужно приготовить в этом случае. Похоже, задача была не из легких. Наконец госпожа Травница вздохнула.

— Что ж, давай приниматься за дело. Пойди к шкафу у кровати и дважды надави ладонью под скользящей дверцей.

Уилладен заколебалась, и взгляд Халвайс, обращенный на девушку, стал суровым и жестким:

— Что тебя останавливает, девочка? Сейчас время работает против нас.

— Госпожа, вы слишком посвящаете меня в свои тайны, — медленно проговорила Уилладен. — А я даже не ваша служанка…

Халвайс улыбнулась:

— Но ведь именно этого ты и хотела всегда, разве нет? — Уилладен быстро закивала, и госпожа продолжила: — Все это можно устроить. Да, я посвящаю тебя в свои секреты, но делаю это потому, что, клянусь именем Звезды, знаю, из какого материала ты сделана, девочка. Некоторые из нас с рождения наделены особыми дарами. Если мы живем, следуя своему предназначению, то пользуемся ими.

— Мое чутье на запахи? В этом все дело?

— Да, именно так, — подтвердила Халвайс. — Но ты способна не только определить по запаху, что находится во фляге или кружке, в горшках и сковородах: ты способна понять человеческую сущность. Что ты почувствовала, когда толкнула дверь в то утро и вошла в мою лавку?

— Зло! — не задумываясь ни на миг, ответила Уилладен.

Халвайс кивнула с удовлетворением, как человек, получивший именно тот ответ, на который рассчитывал.

— А сейчас ты его здесь ощущаешь? Уилладен вдохнула воздух, который для нее был наполнен множеством разных ароматов: даже для того, чтобы просто перечислить их, понадобилось бы немало времени. Но того запаха, о котором напомнила ей госпожа Травница, среди них не было.

— Вот видишь, — не дожидаясь ее ответа, продолжила Халвайс. — Как и ты, я, по благословению Звезды, наделена этим даром. Тебе можно доверять, поскольку ты оказалась причастна к делам великим и суровым. А теперь принеси мне то, что найдешь в тайнике в шкафу.

Уилладен нажала на деревянную панель, и та подалась, скользнув в сторону. Внутри находился ящичек, источавший запах, с которым Уилладен никогда раньше не сталкивалась, — острый и чистый, похожий чем-то на свежий вереск. Уилладен принесла ящичек госпоже; внутри он был разделен на множество отделений наподобие шкафов и полок в лавке, причем каждое закрывала отдельная крышечка, а изнутри к нему было прикреплено небольшое, величиной в две ладони, блюдце.

— Вот это, — Халвайс высвободила блюдце из зажимов, — нужно поставить ему на грудь, на уровне сердца.

Уилладен быстро и точно выполнила приказание, удостоверившись, что блюдце стоит ровно. Халвайс уже успела открыть несколько отделений ящичка; задумавшись, она снова закрыла одно или два, потом вытащила из мешочка на поясе небольшой сосуд с прикрепленной к нему на цепочке маленькой ложечкой и принялась смешивать разные порошки…

Острый, пощипывающий запах стал еще сильнее, однако он не был неприятным — скорее, прояснял мысли; Уилладен вдруг осознала, что все ее чувства обострились самым невероятным образом.

Госпожа тщательно перемешала получившуюся смесь маленькой ложечкой; не прерываясь, она кивнула девушке:

— Вон там, под подушкой — мешочек. Принеси его!

Мешочек оказался чуть больше кошелька и словно наполнен галькой.

— Открой, — продолжая перемешивать порошок, приказала Халвайс, — но только осторожно.

Уилладен развязала шнурок, которым была затянута горловина мешочка, и, открыв его, вытряхнула на ладонь… драгоценные камни — необработанные, похожие на кусочки чего-то целого, намеренно разбитого на части.

— А теперь… — Халвайс подвинула табурет чуть ближе к центру комнаты, — ты должна разложить их в правильном порядке, так, как я тебе скажу. Это можно сделать только один раз, а потому ошибок быть не должно. Отыщи среди тех, что лежат у тебя на ладони, два белых кристалла и положи их точно над макушкой Николаса.

Уилладен повиновалась; по крайней мере, наконец она узнала имя незнакомца.

— Теперь выбери синие и положи их посередине между белыми, — продолжала госпожа Травница.

Затем Халвайс протянула девушке маленький сосуд с порошком, который она энергично размешивала все это время.

— Высыпь то, что здесь находится, на блюдце, но осторожно — порошок не должен рассыпаться по всей поверхности.

Вопреки ее ожиданиям порошок, похожий на легкий пепел, не поднялся облачком в воздух, а образовал на блюдце аккуратный маленький холмик. И снова последовал приказ:

— Теперь поищи кристалл со звездой. Среди осколков камней действительно нашелся такой, менее бесформенный, чем все остальные, с гладкими краями, а его сердцевина напоминала звезду.

— Воткни этот кристалл в порошок!

Уилладен повиновалась. Результат был таким, словно туда упал уголек: порошок тут же начал дымиться. Поднявшись примерно на длину руки, дымок разделился на шесть одинаковых дымных шлейфов, и каждый из них потянулся к одному из камней.

Острый запах вселял в душу Уилладен странные мысли и желания: ей казалось, что она вот-вот оторвется от земли и полетит над городом. Халвайс заговорила снова; но на этот раз она не отдавала никаких распоряжений.

Голос госпожи Травницы то взлетал вверх, то опускался вниз в песнопении, которому не нужно было никакого сопровождения, даже звона струн арфы; незнакомые слова иногда и вовсе сливались в странную мелодию. Ароматный дым образовал облако, укрывшее неподвижное тело почти наполовину, теперь