повернула ко мне ладони. Как будто просила позволения встать и прийти ко мне в объятия. Я строго посмотрел на нее, она повернула ладони к бедрам, снова опустилась на колени и опустила голову, глядя мне в ноги.
Все ее тело дрожало от желания.
Но она рабыня и не смела заговорить.
Я строго посмотрел на нее.
– Подними голову, рабыня.
Она подняла голову.
Я улыбнулся.
– К моим губам, рабыня, – приказал я.
С криком радости и со слезами она бросилась ко мне в объятия.
– Я люблю тебя, хозяин, – воскликнула она. – Я люблю тебя, Кабот, мой хозяин!
Я знал, что она говорит неправду, но не осадил ее.
Я больше не хотел быть жестоким с Викой из Трева, кем бы она ни была.
Через несколько минут я строго сказал ей:
– У меня нет на это времени, – и она рассмеялась и отступила.
Я повернулся и вышел из клетки, и Вика, как ей и подобало, счастливо шла в двух шагах за мной.
Мы спустились к транспортному диску.
Ал-Ка внимательно осмотрел Вику.
– Она очень здоровая, – сказал я.
– Ноги не кажутся сильными, – ответил Ал-Ка, разглядывая прекрасные бедра, икры и лодыжки рабыни.
– Я против этого не возражаю, – сказал я.
– Я тоже, – согласился Ал-Ка. – Ведь можно заставить ее побегать взад и вперед, и они у нее окрепнут.
– Верно.
– Я думаю, как-нибудь я тоже возьму себе женщину. – Потом добавил: – Но с более сильными ногами.
– Хорошая мысль, – сказал я.
Ал-Ка вывел диск из вивария, и мы направились к комнате Миска, а носители гура двигались над нами.
Я держал Вику за руки.
– Ты знала, что я за тобой вернусь?
Она вздрогнула и посмотрела вперед, в темный туннель.
– Нет, я знала только, что ты поступишь, как захочешь.
Она посмотрела на меня.
– Может ли бедная рабыня попросить, – прошептала она негромко, – чтобы хозяин призвал ее к своим губам?
– Приказываю, – сказал я, и ее губы тут же отыскали мои.
Позже в тот же день появился Мул-Ба-Та, теперь просто Ба-Та; он привел с собой множество прежних мулов. Они пришли с пастбищ и грибных плантаций, и, подобно носителям гура, в пути они пели.
Одни несли на спинах мешки с лучшими спорами, другие сгибались под тяжестью больших корзин с только что сорванными грибами; эти корзины они несли по двое на палках. Те, что пришли с пастбищ, гнали перед собой длинными заостренными палками больших серых артроподов, скот царей-жрецов, или несли вязанки лоз с большими листьями растения сим, пищи этого скота.
– Скоро зажжем лампы, – сказал Ба-Та. – Мы просто сменим пастбища, вот и все.
– Грибов нам хватит, – заметил один из работников грибных плантаций,
– пока мы не посадим свежие споры и не вырастим новый урожай.
– Все, что мы не смогли унести, мы сожгли, – добавил другой.
Миск с удивлением смотрел, как эти люди подходили ко мне и уходили дальше.
– Мы приветствуем вашу помощь, – сказал он, – но вы должны повиноваться царям-жрецам.
– Нет, – возразил один из них, – мы больше не повинуемся царям-жрецам.
– Но мы исполним приказы Тарла Кабота из Ко-ро-ба, – добавил другой.
– Я думаю, вам следует держаться в стороне от войны между царями-жрецами, – сказал я.
– Ваша война – это наша война, – возразил Ба-Та.
