— Потому что пишу статью о езидской религии. Вам виднее, во что вы на самом деле веруете. Я работаю на британскую газету. Но никто не желает мне сказать хоть что-нибудь, вот я и расстраиваюсь.

— Но вы должны понять, почему мы так себя ведем. — Карван наклонился через стол с выражением глубочайшей искренности на лице. — Мистер, уже много тысяч лет нас гонят и убивают за нашу веру. За то, во что мы, по мнению посторонних, верим. Нас убивают мусульмане, убивают индусы, убивают татары. Все сходятся на том, что мы поклоняемся шайтану, Сатане. Нас убивают и изгоняют. Даже Саддам убивал нас, даже наши соседи курды убивают нас. Сунниты убивают нас точно так же, как и шииты. Все, все.

— Но потому-то я и хочу написать статью. Рассказать правду. О том, во что езиды на самом деле веруют.

Карван нахмурился, словно что-то взвешивал, прежде чем принять решение. Молчал он не менее минуты. А потом сказал:

— Ладно. Хорошо. Я так понимаю: вы, американцы, великий орел, вы помогали курдам, вы защищали езидов. Я видел американских солдат — они хорошие. Они вправду стараются нам помочь. Ну… а теперь я помогу вам. Потому что вы американец.

— Правда поможете?

— Да. Помогу еще и по той причине, что я учился год в Америке, в Техасском университете. Вот почему я не совсем плохо говорю по-английски. Американцы ко мне хорошо относились.

— Вы учились в ТУ?

— Да. Не верите? У рогоносцев. В Остине.

— В Остине отличная музыка.

— Да. Хорошее место. Одно плохо. — Карван кинул в рот оливку и разжевал. — У женщин в Техасе очень огромные задницы. Это всегда было для меня проблемой.

Роб рассмеялся.

— И что же вы изучали в ТУ?

— Религиозную антропологию. Так что не сомневайтесь, я могу рассказать все, что вам нужно. А потом вы уедете и расскажете всем, что мы не сатанисты. Может, начнем?

Латрелл полез за блокнотом и заказал еще два пива. И целый час засыпал Карвана вопросами. Как выяснилось, большую часть услышанного он уже знал — от Исобель и по своим собственным изысканиям. В частности, происхождение езидизма и культа ангелов. Роб испытал легкое разочарование. Но затем Карван сказал нечто такое, отчего Роб сразу встрепенулся и выпрямился на стуле.

— Сказание о происхождении езидов изложено в Черной Книге. Конечно, Черная Книга давно исчезла, но ее содержимое передается из уст в уста. Там говорится, что мы имеем особую… линию крови, как это… Вот! Особое происхождение, и объясняется, чем мы отличаемся от всех других рас.

— Чем же?

— Наверно, лучше всего это отражено в езидской мифологии. В одной из наших легенд о сотворении мира сказано, что Адамов было семьдесят два, каждый следующий совершеннее предыдущего. Семьдесят второй Адам женился на Еве. И Адам с Евой откладывали свое семя в два кувшина.

Роб, лихорадочно записывавший в блокноте, прервал его:

— В два кувшина?

Карван кивнул.

— Эти кувшины запечатали и оставили на девять месяцев. Когда их открыли, кувшин, где было семя Евы, оказался полон насекомых и всяких других злых существ, змей, скорпионов. Ну а в кувшине Адама оказался прекрасный младенец. — Карван улыбнулся. — Мальчика назвали Шахид ибн Джер — Сын Кувшина. И имя тоже закрепилось за езидами. Видите — мы Сыны Кувшина. Это дитя Адама стало предком езидов. Адам — наш дед. А все остальные народы происходят от Евы.

Журналист дописал фразу и остановился. Через перекресток напротив кафе проехал белый «шевроле» с эмблемой ООН.

— Ладно, хватит! — вдруг резко сказал Карван. — Мне пора идти. Только еще одно. Мистер, езиды в культурном центре сказали, что вы хотите побывать в Лалеше.

— Да, хочу! Но все говорят, поездка очень опасна. Просто не хотят везти меня туда. А что, это можно устроить?

Карван изогнул губы в улыбке. Задумчиво пожевал еще одну оливку, поднес сложенную лодочкой ладонь ко рту, выплюнул косточку и аккуратно положил ее на край пепельницы.

— Я могу отвезти вас туда. У нас будет праздник. Это не так опасно.

— Когда?

— Завтра. В пять утра я буду ждать вас здесь. А потом доставлю обратно. И вы сможете написать о нас в вашей знаменитой английской газете «Таймс».

— Это замечательно. Фантастика! — И Латрелл поблагодарил по-арабски: — Шукран!

— Хорошо. — Молодой человек наклонился и пожал Робу руку. — Значит, завтра, в пять утра. Так что лучше лечь пораньше. До свидания.

Он поднялся и почти сразу же затерялся среди людей на раскаленной улице.

Роб залпом допил пиво. Он был счастлив. Даже, пожалуй, очень счастлив. Он закончит свой очерк. Он первым из всех посетит священную столицу езидов! Наш человек в сердце самого засекреченного из иракских культов!

В гостиницу журналист вернулся чуть ли не бегом.

Из номера первым делом позвонил Кристине и восторженно сообщил новость. В ее голосе прозвучали сразу и радость, и тревога. Разговаривал Роб, лежа на кровати; улыбка не сходила с его лица: скоро он вернется домой, увидит дочь и возлюбленную — как только благополучно выполнит свои журналистские обязанности.

На следующее утро Карван, как и обещал, ждал возле столиков еще закрытого кафе. Рядом стоял старенький грузовик, нагруженный хлебными лепешками и фруктами в пластиковых пакетах.

— Это все для праздника, — пояснил Карван. — Пойдемте. Места у нас немного.

В кабину их втиснулось трое: Карван, Роб и заросший могучей щетиной немолодой мужчина. Водитель, как решил Роб, был дядей его проводника. Журналист пожал ему руку, а Карван сказал:

— У него в этом году уже было три аварии. Так что с нами ничего не случится.

Грузовичок неспешно выкатился из Дахука и затарахтел в горы. Поездка оказалась долгой, в машине немилосердно трясло, но Роб ничего не замечал. Он приближался к материалу, который позволит ему завершить очерк.

Путь пронзал сосновые и дубовые леса. Чем выше машина взбиралась в горы, тем прозрачнее становился воздух серого утра. Показалось яркое ласковое солнце. А потом дорога нырнула в поросшую сочной зеленью долину. Над бурливыми ручьями стояли бедные, но красивые каменные домики. Чумазые ребятишки подбегали к обочине, ослепительно улыбались и махали машине. Роб махал в ответ и опять думал о дочери.

А дорога все не кончалась. Вот она обогнула большую гору. Карван сообщил Робу, что гора — один из семи столпов Сатаны. Журналист кивнул. Пришлось пересечь по шатким деревянным мостикам несколько стремительных речек. И наконец машина остановилась.

— Лалеш!

Удалось! Прежде всего в глаза Робу бросилось странное здание с высокой конической крышей, изрезанной множеством желобков. По периметру центральной площади было разбросано еще несколько подобных построек, почему-то ассоциировавшихся у Латрелла с изображениями роговицы глаза с рекламных проспектов офтальмологических клиник. И эта центральная площадь Лалеша бурлила от шествующего, молящегося и поющего народа. Отдельной колонной двигались старики, игравшие на длинных деревянных флейтах. Роб вылез из машины вслед за Карваном и во все глаза смотрел на происходящее.

Из мрачного здания появилась фигура, задрапированная в черные одеяния. Она проследовала на площадку, где помещались несколько каменных чаш с поднимающимися над ними языками огня. За первым священнослужителем двигалось еще несколько мужчин — в белых одеждах.

— Священные огни, — указал Карван на желтое пламя, пляшущее над каменными чашами. — Нужно семь раз обойти вокруг священных огней.