жертвоприношения. Но почему?

Детектив поднялся и принялся разминать одеревеневшую шею. Он читал уже три часа без перерыва. Мозг пульсировал в такт пульсации экрана компьютера. Все хорошо, но пока реальной ниточки, которая вела бы к банде убийц, не находилось. Все порты острова Мэн были взяты под наблюдение. Аэропорт тоже. Однако надежды на то, что банду удастся выловить, почти не существовало: преступники давно уже должны были разделиться и исчезнуть с острова по одному. Каждый день, каждый час Мэн покидали десятки больших и малых судов, паромов и самолетов; вероятнее всего, преступники улизнули еще до того, как труп был обнаружен. Разве что какие-нибудь камеры наружного наблюдения могли запечатлеть большую черную «тойоту», но на поиски нужных кадров могла уйти не одна неделя.

Форрестер вновь сел и подвинулся вместе с вращающимся креслом к экрану. Ему оставалось выяснить еще три вещи.

Иерусалим Уэйли входил в компанию ведущих разгульную жизнь аристократов — ирландский «Клуб адского огня». По крайней мере, так утверждал историк. Но каким образом этот факт связан с жертвоприношениями? С убийствами? И вообще, есть ли тут хоть какая-то связь?

А скелеты на Крэйвен-стрит в доме Бенджамина Франклина? Они-то здесь при чем?

Эти два вопроса вели к третьему: всюду, где побывали преступники, они что-то копали. Что они искали?

Новый поиск оказался простым; успех принесла первая же попытка. Форрестер набрал «Бенджамин Франклин» и «Клуб адского огня» и сразу получил ответ. Бенджамин Франклин, один из самых знаменитых отцов-основателей США, был близким другом сэра Френсиса Дэшвуда, а сэр Френсис Дэшвуд основал «Клуб адского огня». Более того, согласно утверждениям ряда авторитетных ученых, Бенджамин Франклин сам являлся членом клуба.

Мозаика понемногу складывалась. «Клуб адского огня» занимал в ней, судя по всему, одно из ключевых мест. Но что именно он собой представлял?

Как Форрестеру удалось узнать в Google, «Клуб адского огня» являлся тайным обществом, в состав которого входили великосветские бездельники из Ирландии и Англии. Но на том все и заканчивалось. Возможно, они были дурными и опасными людьми, определенно не желали ни в чем себя ограничивать и развлекались без всякого удержу, но являлись ли они сатанистами и убийцами? Большинство историков склонялось к мнению, что это был обычный клуб, где собирались выпивохи, иногда переступавшие за грань благопристойности. Сплетни о поклонении дьяволу по большей части отметались.

Правда, сообщалось и об одном специалисте, не согласном с общепринятым мнением. Форрестер выписал его имя в блокнот. Профессор Хьюго де Савари из Кембриджского университета (это вам не шутки!) утверждал, что в «Клубе адского огня» всерьез занимались оккультизмом. Хотя над его словами принято было смеяться.

Но даже если де Савари прав, ответа на прочие непростые вопросы его теория не давала. Что искали преступники? Зачем рыли ямы? Как их действия связаны с «Клубом адского огня»? Какой смысл в перекапывании газонов и подвалов? Поиск сокровищ? Демонических атрибутов? Старых костей? Проклятых бриллиантов? Принесенных в жертву детей? Голова Форрестера шла кругом. Это уж чересчур. Для одного утра, пожалуй, достаточно. Он хорошо потрудился. У него было ощущение, будто он наконец-то собрал все основные части мозаики, или, может, кто-то ему подсказал, что к чему. Единственная беда в том, что он потерял коробку и не мог посмотреть, какая картинка изображена на крышке. Подавив зевок, Форрестер взял со спинки вращающегося кресла пиджак и просунул руки в рукава. Подошло обеденное время. Он заслужил хороший обед. Пожалуй, итальянская кухня. Да, пене арабиата[15] в траттории, что неподалеку. На десерт большой кусок тирамису; и спокойно, не спеша, прочесть спортивный раздел в газете.

Направляясь к двери, детектив мельком взглянул на стол. Невинное счастливое лицо дочери лучезарно улыбалось ему. Форрестер приостановился, ощутив резкую боль. Он перевел взгляд на фотографию сына, потом вновь посмотрел на дочь. Ему явственно послышался ее голос.

Как она произнесла свои первые слова. «Папа, я-по-ко! Я-по-ко»…

Боль казалась почти нестерпимой. Он положил фотографию на стол лицом вниз и вышел за дверь.

Там он сразу же наткнулся на запыхавшегося и взволнованного Бойжера.

— Сэр, по-моему, у нас кое-что появилось!

— Что?

— «Тойота». Черная «тойота».

— И где же она?

— В Хейшеме, сэр. Это в Ланкашире.

— Когда?

— Два дня назад.

Роб и Кристина сидели в чайхане возле прудов Авраама. Медово-желтые камни мечети Мевлид-Халил сияли в утреннем свете и отражались в неподвижной воде.

Накануне вечером они порознь проверяли версию насчет Эдема: Кристина дома при помощи своего ноутбука, Роб в интернет-кафе. Они решили действовать параллельно, чтобы быстро получить побольше информации. А теперь встретились для обсуждения результата. Сюда пришли, стараясь поменьше привлекать к себе внимание — легче остаться незамеченными в толпе. Среди прогуливавшихся друзей, свободных от службы солдат и детей, объедавшихся тефтелями из баранины, пока матери любовались карпами в воде. Раздражало лишь присутствие полицейского автомобиля, притулившегося неподалеку от входа в парк.

Роб хорошо помнил, как именно пришел к решению. Во время поездки в Согматар и Харран они говорили о Книге Бытия. Кристина упомянула легенду об изгнании Адама и Евы из рая. Сочетание закономерно навело его на воспоминание о чтении Библии отцом, и журналист сообразил, как можно воспринимать записанные в блокнот числа. Глава X, стих Y. Число, разбитое на два меньших. Но конечно, следовало тщательно проверить гипотезу и рассмотреть записи с позиций лежащей в ее основе логики.

— Хорошо. — Он отхлебнул чая. — Давайте еще разок пройдемся с начала до конца. Мы знаем, что в этих краях впервые в мире появилось земледелие. В районе, непосредственно примыкающем к Гёбекли. Примерно за восемь тысяч лет до нашей эры, так?

— Так. И мы имеем приблизительное представление о том, где и когда это произошло…

— … благодаря свидетельствам, обнаруженным археологами. Как там было написано? «Одомашнивание явилось сильнейшим потрясением для всей системы». Я это прочитал в одной из ваших книг. Судя по скелетам, люди изменились, измельчали, стали чаще болеть.

— Д-да, — неуверенно согласилась Кристина. — Действительно, скелеты менялись по мере того, как люди приспосабливались к более тяжелым условиям жизни и пище с меньшим количеством белков. И физическое состояние, похоже, ухудшалось. Я видела это на многих раскопках.

— Что же получается? Одомашнивание на ранних этапах ведет к снижению качества жизни. Даже животные тощают.

— Да.

— Но… — Роб подался вперед. — В то время, когда происходило это самое одомашнивание, за восемь тысяч лет до нашей эры, природные условия здесь начали меняться. Именно здесь. Верно?

— Да. Деревья стали вырубать, начала сохнуть почва, и климат быстро сделался очень засушливым. Таким как сейчас. Ну а некогда эти места были похожи на… рай. — Она задумчиво улыбнулась. — Помню, Франц рассуждал о прежнем облике Гёбекли. Он говорил: некогда тут была prachtvolle Schafferegion — пасторальная местность с изумительной растительностью. Кругом богатые дичью леса и луга с высокими травами. А потом стали возделывать землю, и климат изменился. И места потеряли красоту, и работать было все тяжелее и тяжелее.