— А мертвец? — спросил мистер Фогг.

— Это князь, ее муж, — ответил проводник, — раджа независимого княжества Бундельханд.

— Как, разве эти варварские обычаи все еще существуют в Индии? И англичане не сумели их искоренить? — спросил Филеас Фогг, в голосе которого не слышалось ни малейшего волнения.

— В большей части Индии, — ответил сэр Фрэнсис Кромарти, — подобных жертв больше не приносят, но мы не имеем никакой власти в диких отдаленных местностях и, в частности, в Бундельханде. В северных отрогах гор Виндхья не прекращаются убийства и грабежи.

— Несчастная! — прошептал Паспарту. — Ее сожгут заживо!

— Да, — ответил бригадный генерал, — а если бы ее не сожгли, вы и представить себе не можете, на какую ужасную жизнь обрекли бы ее близкие! Таким женщинам отрезают волосы, им дают в день всего несколько щепоток риса и считают нечистыми тварями, они умирают, где придется, словно паршивые собаки. Обычно эта ужасная перспектива, а не любовь или религиозный фанатизм толкает этих несчастных на смертные муки. Иногда, впрочем, такие жертвоприношения и на самом деле бывают добровольными, и требуется решительное вмешательство властей, чтобы их предотвратить. Несколько лет назад, когда я жил в Бомбее, к губернатору обратилась молодая вдова с просьбой позволить ей быть сожженной вместе с телом мужа. Как вы можете догадаться, губернатор отказал. Тогда эта женщина покинула город, отправилась во владения какого-то раджи и там принесла себя в жертву.

Во время рассказа бригадного генерала проводник все время покачивал головой и, когда тот кончил, сказал:

— Жертва, которую принесут завтра на восходе солнца, не будет добровольной.

— Откуда вы знаете?

— Об этом знает весь Бундельханд.

— Однако эта несчастная и не пытается даже сопротивляться, — заметил сэр Фрэнсис Кромарти.

— Да, но ведь она одурманена парами опиума и конопли.

— Куда ее ведут?

— В пагоду Пилладжи, в двух милях отсюда. Там она проведет ночь в ожидании часа жертвоприношения.

— Когда произойдет жертвоприношение?

— Завтра, при первых проблесках зари.

Сказав это, проводник вывел слона из чащи и взобрался к нему на шею. Но, прежде чем он успел подать сигнал особым свистом, мистер Фогг остановил его и, обратившись к сэру Фрэнсису Кромарти, спросил:

— А что, если мы спасем эту женщину?

— Спасти эту женщину, мистер Фогг!… — вскричал бригадный генерал.

— У меня в запасе еще двенадцать часов. Я могу ими пожертвовать.

— А ведь вы, оказывается, человек с сердцем! — заметил генерал.

— Иногда, — просто ответил Филеас Фогг. — Когда у меня есть время.

Предприятие было крайне смелое, полное трудностей и, быть может, невыполнимое. Мистер Фогг рисковал своей жизнью или по крайней мере свободой, а следовательно, и успешным исходом своего пари; но он не колебался. Впрочем в лице сэра Фрэнсиса Кромарти он нашел решительного помощника.

Что же касается Паспарту, то он был готов на все; на него можно было положиться. Он был в восторге от намерения своего господина. Под его ледяной внешностью он угадал отзывчивое сердце. Он начинал любить Филеаса Фогга.

Оставался проводник. На чью сторону станет он в этом деле? Не вздумает ли он помогать индусам? Необходимо было обеспечить если не его содействие, то хотя бы нейтралитет.

Сэр Фрэнсис Кромарти откровенно спросил его об этом.

— Господин генерал, я — парс и эта женщина тоже парсианка. Располагайте мною.

— Прекрасно, — произнес мистер Фогг.

— Но знайте, — продолжал проводник, — мы не только рискуем жизнью, нам грозят страшные мучения, если нас схватят. Подумайте об этом.

— Мы уже подумали, — ответил мистер Фогг. — Мне кажется, для выполнения нашего замысла надо дождаться ночи?

— Я того же мнения, — сказал проводник.

Благородный индус сообщил некоторые подробности о несчастной женщине. Эта красавица индуска из племени парсов была дочерью богатого купца из Бомбея. В этом городе она получила чисто английское воспитание и по манерам и образованию могла сойти за европейскую женщину. Звали ее Ауда.

Оставшись сиротой, она насильно была выдана замуж за старого раджу Бундельханда. Три месяца спустя Ауда овдовела. Зная об ожидавшей ее участи, она бежала, но тотчас была поймана; заинтересованные в ее смерти родственники раджи обрекли ее на мучительную казнь, от которой ее, видимо, ничто не могло избавить.

Этот рассказ только укрепил мистера Фогга и его спутников в их благородном решении. Проводнику