— Чрезвычайно любопытная! Мечети, минареты, храмы, факиры, пагоды, тигры, змеи, баядерки! Надо надеяться, у вас будет достаточно времени, чтобы ознакомиться с этой страной?

— Надеюсь, мистер Фикс. Судите сами: не станет же человек в здравом уме всю жизнь перескакивать с парохода на поезд и с поезда на пароход под тем предлогом, что он совершает кругосветное путешествие в восемьдесят дней! Нет. Можете не сомневаться: вся эта сумасшедшая гонка окончится в Бомбее.

— А как себя чувствует мистер Фогг? — самым естественным тоном спросил Фикс.

— Великолепно. Как и я, впрочем. Ем, как проголодавшийся людоед. Вот что значит морской воздух!

— Я что-то ни разу не видел вашего господина на палубе.

— Он никогда не выходит. Он не любознателен.

— А не кажется ли вам, господин Паспарту, что за этим пресловутым кругосветным путешествием скрывается какое-нибудь секретное поручение… ну, скажем, дипломатическое?

— Право же, мистер Фикс, я ничего об этом не знаю и, откровенно говоря, не дал бы и полкроны, чтобы узнать.

После этой встречи Паспарту и Фикс часто беседовали друг с другом. Полицейский инспектор всячески стремился сблизиться со слугою мистера Фогга. Это могло ему при случае пригодиться. Поэтому он нередко приглашал Паспарту в бар «Монголии» и угощал его там стаканчиком виски или кружкой эля; наш приятель принимал это без всякой церемонии и, не желая оставаться в долгу, в свою очередь угощал мистера Фикса, которого находил весьма симпатичным джентльменом.

Между тем пакетбот быстро двигался вперед. 13 октября уже показались окрестности города Мока, окруженного полуразвалившимися стенами, над которыми возвышались зеленеющие финиковые пальмы. А вдалеке, на склонах гор, раскинулись обширные плантации кофейных деревьев. Паспарту с восхищением разглядывал этот знаменитый город: он находил, что кольцо полуразрушенных стен и развалины башни делали его похожим на огромную кофейную чашку.

Следующей ночью «Монголия» пересекла Баб-эль-Мандебский пролив, что по-арабски значит «Врата слез»; а на другой день, четырнадцатого, судно остановилось в гавани Стимер-Пойнт, в северо-западной части Аденского рейда. Здесь пароход должен был вновь пополнить запасы топлива. Обеспечение топливом пароходных котлов в местах, отдаленных от его добычи, — важная и сложная задача. Одна лишь компания «Пенинсюлер» ежегодно расходует на эти цели восемьсот тысяч фунтов стерлингов (двадцать миллионов франков). Для этого приходится устраивать специальные склады в различных далеких портах; и цена угля возрастает до восьмидесяти франков за тонну.

«Монголии» предстояло пройти до Бомбея еще тысячу шестьсот пятьдесят миль, и, чтобы набить свои бункеры, ей надо было задержаться на четыре часа в Стимер-Пойнте.

Но эта задержка ни в коей мере не могла отразиться на планах Филеаса Фогга. Она была предусмотрена. К тому же вместо утра 15 октября «Монголия» прибыла в Аден 14-го вечером. Следовательно, уже имелся выигрыш в пятнадцать часов.

Мистер Фогг и его слуга сошли на берег. Джентльмен отправился визировать свой паспорт. Фикс незаметно последовал за ним. Когда формальность с визой была выполнена, Филеас Фогг вернулся на корабль, чтобы продолжить прерванную партию в вист.

Паспарту, по обыкновению, разгуливал среди толпы сомалийцев, банианов, парсов, евреев, арабов и европейцев, из которых состояло двадцатипятитысячное население Адена. Он любовался укреплениями, превращающими этот город в Гибралтар Индийского океана; осматривал великолепные водоемы, которые обслуживаются английскими инженерами две тысячи лет спустя после инженеров царя Соломона.

«Любопытно, любопытно! — думал Паспарту, возвращаясь на пароход. — Я теперь вижу, что путешествие — вещь небесполезная, если хочешь увидеть что-нибудь новенькое».

В шесть часов вечера «Монголия», рассекая лопастями винта волны Аденского рейда, вышла в Индийский океан. Ей полагалось за сто шестьдесят восемь "асов покрыть расстояние между Аденом и Бомбеем. Впрочем, Индийский океан ей благоприятствовал. Дул все время северо-западный ветер. Паруса пришли на помощь пару.

Приобретя большую устойчивость, судно меньше подвергалось качке. Дамы в свежих туалетах вновь показались на палубе. Опять послышалось пение, начались танцы.

Словом, путешествие проходило в превосходных условиях. Паспарту был в восхищении от любезного попутчика, которого в лице Фикса послал ему случай.

К полудню в воскресенье, 20 октября, показался индийский берег. Два часа спустя на палубу «Монголии» поднялся лоцман. На горизонте, на фоне неба, вырисовывались мягкие очертания далеких холмов. Затем явственнее выступили ряды пальм, в которых утопал город. Пакетбот вошел на рейд, образованный островами Солсетт, Колаба, Элефанта, Батчер, и в половине пятого причалил к набережной Бомбея.

Филеас Фогг заканчивал в эту минуту свой тридцать третий роббер, во время которого ему и его партнеру благодаря смелому маневру удалось взять тринадцать взяток и закончить это прекрасное путешествие «большим шлемом».

«Монголия» должна была прийти в Бомбей только 22 октября. В действительности она пришла 20. Следовательно, начиная с момента отъезда из Лондона, накопился выигрыш в два дня, который Филеас Фогг методически записал в свой маршрут, в графу прибылей.

Всем известно, что Индия — этот огромный треугольник, вершина которого обращена на юг, а основание на север, — обладает территорией в один миллион четыреста тысяч квадратных миль, неравномерно заселенной ста восемьюдесятью миллионами жителей. Британское правительство в ту пору фактически владело только частью этой громадной страны. Его представляли генерал-губернатор в Калькутте, губернаторы в Мадрасе, Бомбее, Бенгалии и вице-губернатор в Агре.

Но собственно Британская Индия занимала тогда площадь лишь в семьсот тысяч квадратных миль с населением в сто или сто десять миллионов человек. Значительная часть территории Индии еще не была подчинена власти английской королевы; в некоторых отдаленных округах дикие и жестокие раджи еще пользовались полной независимостью.