— Приглядись — увидишь!

— А, что я, слепой?

— По-моему, да!

— Хватит вам препираться, — внезапно сказал Джон. — Ты, Питер, не умничай, а ты, Кинг, объясни, что ты хочешь нам…

— Бежать он хочет! — сказал Стэрдж.

— А мы не хотим? — спросил Скарроу.

— Но ведь не на лодке! — сказал Питер.

— На корабле? — съязвил Джон.

— На фрегате! — выпалил доктор.

После таких слов наступила гробовая тишина. Когда Кинг заявил, что для побега им потребуется уже не лодка, а судно, все причастные к этому делу вынуждены были согласиться — обстоятельства складывались так, что другого выхода не было. Но брать фрегат?.. Кинг кивком головы подтвердил вывод Питера и этим движением словно развязал языки присутствующим. Все высказывались против дерзкого замысла, приводя самые разнообразные и веские доводы.

— Нападать сейчас на хорошо вооруженный фрегат — идиотизм!

— Их триста, а нас семеро. Ну и кто кого?

— Как мы подберемся к нему — он же в порту, на виду у всех!

— У нас нет оружия, а с голыми руками я не полезу на пушки.

— Чуть начнем, сбегутся псы Стейза и всем закажут петли.

— О чем мы говорим! Да губернатор нас и на нюх не пустит к фрегату!

Кинг сидел, спокойно и невозмутимо выслушивая все, что ему говорили. Дождавшись того момента, когда его друзья высказались, он начал говорить сам.

— Вы навешали на меня столько грехов, что мне даже неудобно становится. Ну не человек, а дьявол в плоти! И теперь вы дожидаетесь моей исповеди, но я не Мария Магдалина, чтобы каяться, а Кинг Сэлвор, и буду отвечать. — Он поднялся на ноги, поочередно подходя или поворачиваясь к тому или иному соучастнику по мере своих ответов. — Ты, Питер, орешь: напасть, идиотизм! Да, я и теперь говорю, что необходимо нападение, но я никогда не говорил, что это надо делать сейчас. Для нападения нужен удобный момент, которого пока нет. Тебе, красавица, я не говорил, что фрегат будем брать всемером. Я, конечно, люблю риск и не из породы трусов, но не идиот, если вы успели это заметить. В порту фрегат будет стоять не вечно, Огл, я это знаю по опыту, для мелких работ корабль выведут на рейд. Взять у причалов несколько корыт не составит особого труда, а ты за месяц сумеешь изготовить хоть полсотни ножей — это уже оружие, и умелые руки смогут воспользоваться им очень хорошо. В море, Нэд, даже если мы будем очень шуметь, псам губернатора будет очень затруднительно достать нас. Кстати, в порт нас пустят с большим удовольствием. Не ухмыляйся, Джон, Элин собственными ушками слышала, как губернатор обещал капитану Чарниксу прислать всех, кто знает морское или корабельное дело, а также людей для других работ. Вот и все. Теперь, когда вы будете размышлять своими куриными мозгами, учтите, что подходящее судно можно ожидать бог знает сколько. И самое главное: захватывая любое судно, мы неизбежно потеряем от трети до половины нападающих, значит, потребуется немало людей, а фрегат — шанс на свободу для сторонников Якова, находящихся на острове.

Кинг мастерски выстроил доводы и изложил их с такой легкостью и непринужденностью, что смутил каторжан своей уверенностью, чего, собственно, Сэлвор и добивался, взвесив все «за» и «против». Последний довод он не считал главным, но все же привел и его, стремясь помочь вырваться тем, с кем оказался связанным капризной госпожой Судьбой.

Первым заговорил Джон.

— В боксе это называется удар ниже пояса. (Джон был заядлым любителем этой народной забавы и не раз принимал в ней участие). Ты не оставляешь нам выбора.

— О каком выборе ты ведешь речь, Джон, разве он есть? — спросил Кинг. — Я рассчитывал на старую каракку, но она налетела на риф и сильно повредила днище.

Джон молча кивнул головой.

— Давай попробуем, может быть, что-нибудь и получится, а если нет, то все равно — лучше умереть свободным человеком, чем жалким рабом.

— Правильно, Джон! — поддержала Скарроу Элин. — Нам все равно умирать, тогда какая разница, где это случится: на фрегате хотя бы есть шанс вырваться отсюда. Да и будет нас с полсотни, а это — сила.

— Это будет по шесть на одного, — холодно, расчетливым тоном заметил Питер.

— Да будь у меня в руках огрызок железа длиной в несколько дюймов, я один брошусь на сотню! — горячо воскликнул Майкил.

— Не ори! — сердито бросил ему Кинг. — Здесь не глухие!

— Вообще-то, если Кинг сумеет доставить меня на фрегат, я не откажусь от удовольствия поиграть ножичками, — произнес Огл. — Слегка толкнув Нэда в спину, он спросил: — А как думаете вы, мистер Галлоуэй?

— Я, как травинка, — ответил молотобоец, — куда подует ветер, туда и гнусь.

Оставался только Стэрдж, в котором шла упорная борьба: Питер хотел вырваться на свободу, он страстно желал ее, но был не прочь получить некоторые гарантии успеха. Питер подошел к столу, снял со свечи нагар и повернул лицо к Сэлвору.

— А ты не думаешь, что говорить о захвате корабля слишком рано.

По тону, Кинг понял состояние Питера.

— Согласись, что мы ничего не знаем о фрегате, и как же брать его? Как устроен корабль? Я знаю, ты скажешь, что служил на флоте и ходил на таких кораблях, но ведь когда речь идет не только о наших жизнях, я считаю, мы не можем действовать наугад. Нам ничего неизвестно именно об этом фрегате. Где расположены помещения для хранения оружия и боевых припасов? А команда корабля? Чем займется она во время ремонта, где разместится? Этого, равно как и многого другого, мы не знаем, а без этих сведений, думаю, нельзя серьезно говорить о захвате.

Кинг мог привести немало примеров из области военного судостроения, рассказать об общих принципах постройки боевых кораблей, но решил не настаивать и согласился с доводами Стэрджа.

— Хорошо, Питер. Я предлагаю воспользоваться любезностью господина губернатора и не отказываться от работ по ремонту корабля, а наоборот, принять в нем деятельное участие и добросовестно потрудиться. Ведь надо же помочь нашим братьям во Христе!

Собравшиеся негромко рассмеялись.

Джон сказал:

— Но, в главном, Питер все, же прав говорить о захвате корабля еще очень рано.

Кинг посмотрел на Скарроу так, как может смотреть человек, твердо уверенный в своем решении, и произнес, четко выговаривая каждое слово:

— Не рано, Джон, надо сейчас готовиться к захвату фрегата.

— Ну, хорошо, Кинг, — неожиданно сказал Стэрдж, решивший привести последний довод. — Допустим, момент, оружие есть, но люди? Не думай, что вся уголовная шваль пойдет с нами, пример Нэда не станет заразительным, а наших сотоварищей по общему несчастью осталось немного. Сюда прибыло больше сотни, но уже через четыре месяца нас стало немногим больше девяноста. Теперь, спустя десять месяцев, нас осталось всего лишь семьдесят.

Кинг это хорошо знал. Знал, что рабы умирают каждый месяц от непосильного труда, непривычного климата, болезней, издевательств надсмотрщиков. Выдерживали лишь крепкие телом, но и их участь была предрешена, требовалось лишь время.

Ирландец медленно обвел своих сообщников глазами и произнес:

— Тот пойдет со нами, кто захочет дышать чистым воздухом свободы, а не рабской гнилью.

Давно уже луна заливала мертвенно-бледным светом зеленеющие земли и темную воду моря, когда тихо отворилась дверь лачуги Питера Стэрджа и несколько человеческих фигур, выскользнув наружу, растворились в темноте.

На следующий день около сорок рабов под усиленным конвоем были направлены в порт для оказания