закончившегося пожаром его дома. Левая рука висела на перевязи.

– Обычная старуха, откуда она тут… – бормотал между тем Крукол. – Кто мог ожидать…

– Нет, – сказал Геб. – Это кто угодно, но не обычная старуха.

– Несомненно, – согласился Архивариус. – Взгляните на лицо.

– А что – лицо? – сержант наклонился, протягивая руку. – Не понял я…

Под его пальцами нос бродяжки съехал в сторону. Крукол изумленно выпрямился. Трилист присел на корточки и рукавом провел по щеке трупа. Там, где материя коснулась ее, серый налет исчез, обнажив более молодую, чистую кожу. Капитан щелчком отправил на пол слепленный из воска нос, несколько раз с силой провел рукавом и, не выпрямляясь, снизу вверх посмотрел на сержанта и Архивариуса.

– Понятия не имею, кто это, – произнес он. – Смахивает на крестьянина.

– Гляньте сзади, – посоветовал Архивариус.

– Что? – Трилист выпрямился.

– Осмотрите его голову сзади.

Капитан ногой перевернул тело, вытащил палаш и прикоснулся клинком к спутанным грязным волосам.

– Парик… – начал Крукол и закашлялся. – Нет, скальп.

Это действительно оказался скальп, срезанный, видимо, с какого-то бродяги. Под ним была гладко выбритая кожа и круг веревочных стежек. Из щели торчал дротик.

– У него башка вскрыта, – констатировал Крукол. К сержанту уже возвращалось его обычное унылое спокойствие.

Капитан выдернул стрелку, срезал несколько стежек, вставил кончик палаша в щель и поддел круглый участок черепа. Когда тот упал на пол, открылась внутренность головы. Трое мужчин молча смотрели на очищенное от мозгового вещества пространство, затянутое густой паутиной. Часть ее сбилась в комок, лежащий на «дне» черепа. В центре висел большой мохнатый паук. Мертвый.

– Им управляли через насекомое? – спросил капитан.

Архивариус пояснил:

– Это так называемый арахноид. А человек – марионетка. Мертвое тело, в которое вживлен андромар, заблудшая душа. Помните, Геб, я рассказывал вам про андромаров? Если есть марионетка, значит, есть и манипулятор. Кукловод.

– Универсал поможет? – спросил Геб.

– Нет, – сказал старик. – Но…

В зал, бряцая ножнами, вбежал запыхавшийся стражник и выкрикнул:

– Он идет по Шелудивой улице!

Крукол скрылся за клеткой, где сидел шаман, вернулся с арбалетом и, пробормотав «Я иду туда», вместе со стражником направился к дверям.

– Крук, а где Вач? – спросил вслед Трилист.

Уже в дверях сержант обернулся.

– Сам ищу. Вчера вечером он ушел домой – до сих пор нету, хотя я сказал ему явиться с утра.

Когда они остались одни, Трилист обратился к Архивариусу:

– Что это за заклинание?

– Зеркало, – пожевав губами, ответил старик. – Магические заряды, попадающие в его тело снаружи, отражаются обратно с такой же силой. Зеркало было спрятано в его теле, судебные чары не смогли его найти. Этот человек через клюку инициировал его.

– Инициировал… А оружие? Дубинка, мечи, протазаны, мои дротики – я ведь попал в него два или три раза!

– Значит, он ранен. Это заклинание не отражает обычное оружие.

– Ни одно заклинание не вечно. Сколько длится это?

– Даже если он использует самое мощное… возможно, до вечера?

– До вечера… – повторил капитан. – Первые Духи, куда подевался Кабан?

– Кто это?

– Стражник, который, кажется, очень пригодился бы мне сейчас. Хорошо, так что Джудекса собирается сделать до вечера?

– Быть может… – начал Архивариус, и тут до зала суда докатился грохот.

Хуго Чаттан приказал стражникам впустить во двор еще два десятка пепелян, тех, на кого указал Дарик. Пока они ждали лошадей, Хуго попытался наскоро обучить крыс, как управляться с оружейными машинами. Он понял, что толку будет немного: хорошо укрепленный замок крысы не смогли бы захватить, снабди их хоть пятью полиболами и большой катапультой в придачу. Но прорваться в Острог у них, возможно, получится.

Когда появились лошади, их запрягли в три телеги. На одну поставили аркбаллисту и полибол, на вторую взгромоздили требюше. Дарик Дар и Половинкин залезли на третью, с горючими жбанами, туда же свалили кучу голышей.