двадцать миль отделяли этот клочок суши от континента.
– Они сожрут друг друга за ночь, как пауки в банке! – заметил Пескад.
– Тьфу, гадость какая! – с отвращением плюнул Матифу.
Ночь прошла без происшествий. Однако граф Шандор ни на минуту не уснул. Он провёл ночь, запершись в своей комнате, а в пять часов утра спустился в большой зал Ратуши, куда тотчас же вызвал Петера Батори и Луиджи.
Отряд солдат уже стоял наготове во дворе, оставалось послать его на островок Кенкраф.
– Ответьте мне, Петер Батори и Луиджи Феррато, – попросил граф Шандор, – справедливо ли осуждены на смерть трое предателей.
– Да, они заслужили смерть! – ответил Петер.
– Разумеется, справедливо, – подтвердил Луиджи, – нет и не может быть пощады негодяям!
– В таком случае пусть свершится правосудие, и да простит бог тем, кого не могут простить люди!..
Граф Шандор едва успел произнести эти слова, как раздался чудовищный взрыв. Пол Ратуши, вся почва острова заколебалась под ногами, словно началось землетрясение.
Граф Шандор, Петер и Луиджи выскочили на улицу; из домов выбегали испуганные люди.
Огромный столб дыма, пламени, камней и обломков скал взвился к небу. Затем каменный град посыпался в море, волны вздыбились, и густая чёрная туча повисла над островом.
От острова Кенкраф и трёх осуждённых ничего не осталось: взрыв все уничтожил.
Что же случилось?
Читатели, конечно, не забыли, что в ожидании высадки сенуситов островок Кенкраф был минирован и соединён подводным кабелем с Антекиртой. А на случай, если бы кабель вышел из строя, в каменистую почву островка зарыли также взрыватели, соединённые электрическим проводом с фугасами. Стоило коснуться одного из взрывателей ногой, чтобы все фугасы разом взорвались.
Это и случилось. Кто-то из осуждённых наступил на взрыватель, и островок взлетел на воздух.
– Богу угодно было избавить нас от ужасов казни! – воскликнул граф Матиас Шандор.
Через три дня после описанных событий в церкви Артенака состоялось бракосочетание Петера Батори и Савы Шандор. По этому случаю доктор Антекирт впервые расписался своим настоящим именем – Матиас Шандор. Теперь, когда правосудие свершилось, он отказался от псевдонима Антекирт.
Остаётся сказать всего несколько слов, чтобы довести рассказ до конца.
Три недели спустя Сава Батори была признана наследницей графа Шандора. Чтобы установить личность Савы, достаточно было письма госпожи Торонталь и письменного заявления банкира, где излагались обстоятельства и цель похищения девочки. Ввиду того, что молодой женщине исполнилось восемнадцать лет, ей было возвращено поместье Шандоров в Трансильвании.
Впрочем, и сам граф Шандор мог бы вступить во владение своими землями, так как он подпал под амнистию, объявленную всем политическим заключённым. Но хотя граф принял официально имя Матиаса Шандора, он пожелал по-прежнему остаться главой большой и дружной семьи, населяющей остров Антекирту. Здесь ой собирался окончить свои дни среди любящих и уважающих его людей.
Благодаря заботам графа маленькая колония сильно разрослась. Меньше чем за год её население удвоилось. Учёные, изобретатели, приглашённые Матиасом Шандором, использовали на Антекирте свои открытия, которые так и не были бы осуществлены, если бы не деньги и советы графа. Итак, Антекирте предстояло стать в недалёком будущем важнейшей колонией в заливе Большой Сирт, а по окончании оборонительных работ колонистам уже не придётся опасаться нападений.
Что ещё сказать о госпоже Батори, Марии и Луиджи Феррато или о Петере и Саве, счастье которых не поддаётся описанию? Что ещё сказать о Пескаде и Матифу, принадлежащих теперь к числу самых почётных граждан Антекирты? Друзья жалеют только об одном, что им больше не представляется случая пожертвовать собой ради человека, которому они всем обязаны.
Граф Матиас Шандор выполнил свою задачу, и, если бы не воспоминание о погибших друзьях – Иштване Батори и Ладиславе Затмаре, он был бы счастлив, как только может быть счастлив на этом свете великодушный человек, который любит доставлять радость окружающим.
Во всём Средиземном море, да и нигде на земном шаре, даже в группе островов, называемых Счастливыми, не найти такого благословенного уголка, как остров Антекирта!..
Иногда Матифу говорил от избытка чувств своему другу:
– Право же, Пескад, мы не заслужили такого счастья…
– Конечно, нет, Матифу! Но что поделаешь?.. Приходится с этим мириться, – отвечал Пескад.
Примечания
1
уединение прославляет работу (лат.)
2
на рисунке все белые клетки вырезаны
3
так, в 1753 г. Рихман был убит шаровой молнией, хотя и находился на некотором расстоянии от громоотвода (прим авт.)
