И опять название острова чуть не сорвалось у меня с языка. Узнай пираты, что Симону Харту известно не только подлинное имя графа д'Артигаса, но и местонахождение Бэк-Капа, и они найдут, пожалуй, что их пленник слишком много знает.

К счастью, инженер Серке не заметил, как я прикусил себе язык.

— Нам нечего опасаться, — отвечает он. — Взрывчатое вещество Рока воспламеняется совершенно особым способом. Ни сотрясение, ни искры не могут вызвать взрыва…

— А разве Рок не продал вам также секрет своего воспламенителя?..

— Нет еще, господин Харт, но сделка состоится в ближайшее время! Итак, повторяю, опасности нет никакой, и вы можете спать совершенно спокойно!.. Тысяча чертей! Нам вовсе неохота взлететь на воздух вместе с пещерой и всеми нашими сокровищами! Если дела пойдут и впредь так же хорошо, то через несколько лет мы разделим полученные, доходы; надо думать, они будут весьма велики, и доля каждого составит вполне приличное состояние, которое он будет тратить по собственному усмотрению… после ликвидации фирмы «Кер Каррадже и K°»! Прибавлю к этому, что доноса мы боимся не больше, чем взрыва… ведь вы один могли бы донести на нас, дорогой господин Харт! Вот почему я советую вам, как человеку практичному, примириться со своей участью, покориться неизбежности и набраться терпения, до ликвидации фирмы… Тогда мы решим, как с вами поступить в интересах нашей общей безопасности!

Надо сознаться, в словах инженера Серке нет ничего обнадеживающего. Правда, до тех пор многое может измениться. Из этого разговора следует запомнить одно: хотя Тома Рок и продал свое взрывчатое вещество фирме «Кер Каррадже и K°», он все же сохранил в тайне состав воспламенителя, без которого взрывчатое вещество стоит не больше, чем придорожная пыль.

Однако прежде, чем закончить этот разговор, я должен высказать инженеру Серке одно соображение, по-моему достаточно веское.

— Сударь, — говорю я, — вам известен теперь состав взрывчатого вещества, что ж, превосходно. Но скажите, действительно ли оно обладает той разрушительной силой, которую ему приписывает изобретатель?.. Ведь это взрывчатое вещество никогда еще не испытывали?.. Не купили ли вы такой же безобидный порошок, как щепотка табака?

— Мне кажется, господин Харт, что вы лучше осведомлены на этот счет, чем стараетесь показать. Тем не менее я весьма признателен за интерес, который вы проявляете к нашему делу: поверьте, вам совершенно незачем беспокоиться. Прошлой ночью мы проделали ряд решающих опытов. При помощи всего нескольких граммов этого вещества огромные каменные глыбы превратились в прах.

Речь идет, очевидно, о взрывах, которые я принял ночью за выстрелы.

— Итак, дорогой коллега, — продолжает инженер Серке, — смею вас заверить, что мы застрахованы от всяких неожиданностей. Действие этого взрывчатого вещества превосходит все ожидания. Нескольких тысяч тонн «фульгуратора Рок» было бы достаточно, чтобы уничтожить наш сфероид и рассеять его осколки в мировом пространстве, как это случилось с планетой, распавшейся на части в зоне между Марсом и Юпитером. Можете не сомневаться — фульгуратор уничтожит любой корабль на расстоянии, значительно превышающем дальнобойность самых мощных орудий, а поражаемое им пространство достигает доброй мили… Слабое место изобретения заключается в трудности регулировать наводку; чтобы изменить ее, требуется пока еще довольно длительное время…

Инженер Серке умолкает, как человек, который боится оказать лишнее, и после паузы добавляет:

— Словом, господин Харт, я кончаю наш разговор тем же, с чего я начал. Покоритесь неизбежности!.. Примиритесь без задних мыслей с этой новой для вас жизнью!.. Наслаждайтесь спокойными радостями нашего подземного существования!.. Здесь можно сберечь здоровье, если оно в порядке, восстановить силы, если они подорваны… Последнее как раз и произошло с вашим соотечественником!.. Да… Покоритесь своей участи. Это самое разумное, что вы можете сделать!

После чего сей любитель бесплатных советов покидает меня, дружески помахав на прощанье рукой, как человек, чье доброе отношение нельзя не оценить. Но сколько иронии сквозит в его словах, жестах, взгляде, и представится ли мне когда-нибудь возможность отомстить ему за все?..

Во всяком случае, я узнал из нашего разговора, что обращаться с фульгуратором довольно сложно. Изменить наводку и расширить поражаемое пространство длиною в милю, вероятно, не легко, и корабль, находящийся вне этой зоны, избежит действия взрыва… Если бы я мог уведомить об этом тех, кому грозит ужасная опасность!..

Двадцатое августа. — Прошло два дня, но ничего нового не случилось. В своих ежедневных прогулках я забираюсь в самые дальние уголки Бэк-Капа. Вечером, когда свет электрических ламп озаряет длинную анфиладу арок, невольно испытываешь почти религиозное благоговение, созерцая чудеса природы в этой пещере, ставшей моей темницей. Впрочем, я не теряю надежды отыскать в окружающих меня толстых стенах какую-нибудь не замеченную пиратами щель и бежать через нее на волю!.. Правда… когда я выберусь наружу, мне придется ждать, чтобы в виду островка прошло какое-нибудь судно… К тому же о моем побеге тут же станет известно… Меня не замедлят схватить… если только… да… шлюпка… шлюпка «Эббы», спрятанная в глубине бухточки!.. Если бы мне удалось захватить шлюпку… проскользнуть среди рифов… добраться до Сент-Джорджеса или Гамильтона…

Вечером, часов около девяти, выйдя прогуляться, я растянулся на песке у подножия одной из естественных колонн, метрах в ста от Улья, на восточном берегу озерка. Вскоре я услышал поблизости шум шагов, а затем чьи-то голоса.

Я сжался в комок, стараясь спрятаться за массивным основанием колонны, и прислушался…

Мне знакомы эти голоса. Они принадлежат Керу Каррадже и инженеру Серке… Вот оба пирата остановились и беседуют по-английски — на языке, принятом на Бэк-Капе, так что я понимаю все, что они говорят.

Речь идет о Тома Роке или, точнее, об его фульгураторе.

— Через неделю, — замечает Кер Каррадже, — я думаю выйти в море на «Эббе» и вскоре привезу из Виргинии разные детали, они, наверно, уже готовы на заводе…

— А когда мы их получим, — отвечает инженер Серке, — я займусь здесь устройством установок для фульгуратора. Но прежде надо проделать одну работу, на мой взгляд, совершенно необходимую…

— А именно? — спрашивает Кер Каррадже.

— Надо пробить стену пещеры.

— Пробить?..

— О, всего лишь узкий проход, не шире, чем нужно для одного человека, нечто вроде коридора. В случае надобности мы без труда завалим его камнями; выход же наружу будет незаметен среди скал.

— К чему это, Серке?..

— Я часто думал о необходимости иметь еще один ход сообщения с внешним миром… Неизвестно, что ждет нас в будущем…

— Но ведь стены пещеры чрезвычайно массивны, да и порода здесь очень твердая… — замечает Кер Каррадже.

— С несколькими крупинками взрывчатого вещества «Рок», — отвечает инженер Серке, — я берусь превратить скалы в мельчайшую пыль, которая разлетится от одного дуновения!

Легко понять, как заинтересовал меня этот разговор.

Итак, они собираются проделать, помимо подводного туннеля, новый ход сообщения между пещерой и побережьем Бэк-Капа… Как знать, не представится ли мне тогда случай спастись бегством?

Едва эта мысль промелькнула у меня в голове, как Кер Каррадже ответил:

— Решено, Серке! В самом деле, если придется когда-нибудь защищать Бэк-Кап, мы сумеем помешать судам подойти к островку… Правда, наше убежище не так легко открыть, тут врагам может помочь лишь случай… или донос…

— Нам нечего опасаться ни того, ни другого, — заверяет сообщника инженер Серке.

— Со стороны наших товарищей — согласен, но со стороны этого Симона Харта…

— Симона Харта! — восклицает инженер Серке. — Но сперва ему надо бежать… а из пещеры Бэк- Капа не убежишь!.. К тому же Симон Харт — славный малый, и, признаюсь, он меня интересует… Ведь он — мой коллега и, как мне кажется, знает об изобретении Тома Рока больше, чем следует… Я думаю, что в конце концов мы с ним поладим и будем беседовать о физике, механике, баллистике как настоящие