океана в другой — особенно после появления пароходов.

Утром двадцать восьмого ноября штурман Ивенс показывал этот пролив в географическом атласе Бриану, Гордону и их товарищам. На севере пролив проходит у берегов Патагонии и Чили, мимо полуострова Брунсвик. А с юга тянется территория крупного острова Огненная Земля, который окружают острова Десоласьон, Кларенс, Осте, Наварино, Эстадос и ряд других, более мелких, в том числе — самый южный, представляющий собой последнюю вершину Кордильер,— так называемый мыс Горн.

На востоке Магелланов пролив разветвляется между мысом Девственниц в Патагонии и мысом Святого Духа на Огненной Земле. В Западном же конце пролива — множество больших и малых островов, каналов, морских рукавов. Фарватерным выходом в Тихий океан является протока между мысом Лос Ниларес и южной оконечностью довольно большого острова Королевы Аделаиды. Отсюда на север вдоль чилийского побережья идет целая цепочка островов до архипелага Чонос и острова Чилоэ.

— А теперь смотрите, мальчики,— сказал Ивенс.— Видите — за Магеллановым проливом показан остров, который отделен неширокими каналами от островов Кембридж на юге и Мадре-де-Дьос и Четэм на севере? Так вот: этот остров на пятьдесят первом градусе южной широты и есть Ганновер, который вы назвали островом Чермен и на котором прожили двадцать месяцев!

Бриан и его друзья, склонившись над атласом, с любопытством разглядывали свой остров. Они считали его затерянным в океане, а он оказался так близко от Латиноамериканского континента!

— Значит, нас отделяет от Чили всего лишь морской рукав?

— Да, мальчики,— ответил штурман.— Но между Ганновером и материком лежат такие же необитаемые островки, как и этот. А достигнув латиноамериканского побережья, вам надо было бы пройти сотни миль, чтоб добраться до поселений Чили или Аргентины. Это тяжкий путь, не говоря уже об опасностях: индейцы пампасов — не очень-то гостеприимный народ! Так что хорошо, что вам не удалось уехать с этого острова, где была возможность просуществовать. Но теперь, с Божьей помощью, мы вместе выберемся отсюда!

Значит, каналы вокруг острова Чермен в некоторых местах были шириною всего в пятнадцать — двадцать миль! В хорошую погоду Моко мог бы без особого риска доплыть туда на ялике! Бриан, Гордон и Донифан во время разведок на севере и востоке не увидели земли только потому, что берега этих островов очень низкие. А беловатое пятно и пламя на востоке были ледником и вулканом в глубине Магелланова архипелага.

К тому же, по чистой случайности, мальчики во время своих походов побывали именно в тех частях своего острова, которые наиболее удалены от соседних островов. Донифан, придя на Севернское побережье, мог бы увидеть южную сторону острова Четэм, если бы не штормовые тучи, которые в этот вечер закрывали горизонт. А из бухты Разочарования, очень глубоко вдававшейся в сушу, даже с Медвежьего утеса нельзя было рассмотреть остров Эсперадос, находящийся примерно в двадцати милях от Ганновера. Чтобы обнаружить острова Четэм и Мадре-де-Дьос, надо было отправиться на Северный мыс; а острова архипелага Королевы Аделаиды и Кембридж видны только с Южного мыса. Но юные колонисты ни разу в тех местах не побывали.

Ивенс, однако, не мог понять, почему же Франсуа Бодуэн не обозначил этих островов на своей карте? Ведь он-то явно обошел весь остров кругом, раз так точно обрисовал его контуры. Можно лишь предположить, что, когда он оказывался в тех местах, там, к несчастью, стоял туман. Это было единственно возможное объяснение.

Куда же намеревался направиться штурман в случае удачного овладения шлюпкой «Северна»?

— Я не двинусь ни на север, ни на восток,— ответил он на такой вопрос Гордона.— Конечно, при умеренном постоянном бризе мы могли бы добраться на шлюпке до какого-нибудь чилийского порта. Но море у того побережья очень бурное. А вот по каналам плавание пройдет безопасней.

— Но есть ли там поселения и сможем ли мы оттуда вернуться на родину? — спросил Донифан.

— Разумеется,— заверил его Ивенс.— Вот, смотрите по карте. Лавируя меж островов архипелага Королевы Аделаиды, мы войдем в канал Смита. А это уже — преддверье Магелланова пролива! Там, у его «ворот», близ острова Десоласьон, находится порт Тамар. А оттуда уж — в дорогу домой.

— А если не окажется никакого корабля, значит, придется дожидаться?

— Вовсе нет. Проследите, как проходит дальше Магелланов пролив. Видите большой полуостров Брунсвик? Там, в бухте Фортескью есть гавань Порт-Галан, где часто отстаиваются корабли. А дальше — бухты Святого Николая и Гугенвиля; здесь останавливается большинство судов, следующих через пролив. Ну а еще дальше — порт Пунта-Аренас.

Как правило, объяснил штурман, шлюпка, войдя в пролив, минует по пути много морских стоянок. Кроме того, возможны встречи с кораблями, идущими непосредственно в Австралию и Новую Зеландию. В крайнем случае следует остановиться и подождать в Пунта-Аренасе — процветающем портовом чилийском городке.

Но, чтобы добраться до Магелланова пролива, надо овладеть шлюпкой, предварительно обезвредив Уолстона и его пособников. Значит, надо прибегнуть к силе — нападая или обороняясь. Иначе со злодеями «Северна» не справиться.

Ивенс завоевал полное доверие юных колонистов. Еще раньше Кэт горячо хвалила его. Теперь, когда штурман остриг волосы и избавился от всклокоченной бороды, стало приятно смотреть на его смелое, открытое лицо. Он был не только энергичным, решительным, но и добрым человеком, способным на самопожертвование. Поистине, как выражалась Кэт, он был «посланником небесным» — настоящим взрослым среди этих детей.

Штурман захотел посмотреть, чем располагает Френч-ден для сопротивления. Оказалось, что пещеры очень удобны для обороны: они господствовали над берегами озера и реки. Из амбразур можно было безопасно вести стрельбу, находясь под прикрытием. Имея восемь ружей, осажденные могли держать нападающих на расстоянии и даже дать по ним залп из пушки. Если начнется рукопашная схватка, в ход пойдут револьверы, топорики и матросские ножи.

Ивенс одобрил распоряжение Бриана натаскать в пещеры побольше камней, чтобы завалить двери изнутри. Обороняясь, колонисты будут сильными противниками; но на открытом месте шестерым мальчикам тринадцати — пятнадцати лет не устоять против семерых сильных мужчин, привыкших владеть оружием и способных на любое убийство.

— Вы всех их считаете отъявленными злодеями? — спросил Гордон Ивенса.

— Да, всех, мистер Гордон.

— Кроме одного, который все же получше других,— сказала Кэт.— Это Форбс. Ведь он спас мне жизнь…

— Это Форбс-то? — иронически переспросил Ивенс.— Будь то под влиянием сотоварищей или из страха перед ними — но он же участвовал в резне на «Северне»! Черт побери, да разве этот прохвост не гнался за мной вместе с Рокком? Разве не стрелял в меня как в дикого зверя? Разве не радовался, считая, что я утонул? Нет, дорогая Кэт, боюсь, что он не лучше остальных. А пощадил вас, зная, что вы им пригодитесь, и он не отстанет от прочих, когда они пойдут на Френч-ден!

Прошло несколько дней. Но колонисты, бдительно сторожившие Френч-ден с Оклендской гряды, не заметили ничего подозрительного. Ивенса это удивляло: он спрашивал себя, почему медлит Уолстон, которому необходимо спешить. И штурман предположил, что разбойник хочет проникнуть во Френч-ден не силой, а хитростью. Собрав Гордона, Бриана, Донифана и Бакстера, с которыми он обычно советовался, Ивенс поделился своими соображениями.

— Пока мы сидим во Френч-дене,— сказал он,— Уолстону будет очень трудно взломать дверь, если ее не откроют изнутри. Он хочет пробраться сюда при помощи хитрости.

— А как именно? — задал вопрос Гордон.

— Вот что пришло мне в голову,— продолжал штурман.— Сообщить вам о банде Уолстона и об их преступлениях могли только я и Кэт. Но Уолстон уверен, что Кэт погибла в море, а я утонул, пристреленный Рокком. Поэтому вы и понятия ни о чем не имеете,— даже об их присутствии на острове. Не так ли? Значит, если кто-нибудь из их шайки прикинется спасшимся после кораблекрушения, то вы окажете ему радушный прием. А попав в пещеру, этот подлец сумеет впустить в нее остальных, и тогда сопротивление бесполезно.

— Ну что ж,— сказал Бриан.— Если Уолстон или какой-нибудь его дружок пожалует сюда, мы угостим