простив ювелира, с гордым видом вышла из магазина. Позже, случайно встретив своего «театрального» поклонника, она попросила молодого человека исполнить ее каприз — купить у ювелира стоящий на окне цветок герани. На следующее утро поклонник преподнес Золотой Ручке цветок, в горшке которого был зарыт бриллиант. Молодой человек был сполна вознагражден за проявленную галантность.

Буквально через несколько дней после столь необычной кражи бриллианта наша мошенница встретила свою подругу Станиславу, бежавшую из пересыльной московской тюрьмы. С ее помощью она совершила неслыханно дерзкую и эффектную (в воровском смысле) кражу бриллиантового ожерелья.

Дело происходило в роскошном номере первоклассной гостиницы, как выяснилось позднее, нанятом специально.

Туда был приглашен ювелир для совершения сделки по приобретению весьма дорогого бриллиантового ожерелья. На столе лежало украшение стоимостью 120 тысяч рублей и сверкало гранями камней самой чистой воды, а по обе стороны от него сидели Золотая Ручка и молодой человек — продавец из ювелирного магазина. Пока Софья Владиславовна разглядывала колье, молодой человек с восхищением смотрел на хозяйку.

Софья Владиславовна просила уступить 10 тысяч рублей под предлогом того, что муж будет ругать ее за такую дорогую покупку. В ответ продавец сделал прекрасной покупательнице комплимент: «Если бы судьба одарила меня такой женой, как вы, и наделила богатством, то я бы устроил бриллиантовую ванну, в которой отражалось бы прекрасное тело госпожи».

После довольно продолжительных переговоров ювелир наконец уступил 5 тысяч рублей, и сделка состоялась. Софья Владиславовна положила колье в футляр, а футляр — в ящик стола. Затем, вынув из ящика портфель с деньгами, начала отсчитывать оговоренную сумму сотенными кредитками. Не успела она отсчитать и половины суммы, как у нее неожиданно начался приступ сильного кашля. После того как кашель прошел, она продолжила свое занятие. В это время раздался стук в дверь, и в комнату вошла женщина, которая извинилась за вторжение и сказала, что госпожу Рейд (так представилась ювелиру Софья Владиславовна) просят срочно выйти в салон.

Извинившись перед ювелиром, Софья Владиславовна аккуратно положила портфель в ящик стола и, выходя из комнаты, предложила гостю взглянуть на очень интересную книжку. Это был сенсационный и модный уголовный роман. Молодой человек незаметно для себя углубился в чтение. Прочитав две страницы, он далее уже не мог оторваться и все читал, читал… Когда он очнулся, прошел уже целый час после ухода посетительницы. «Очевидно, ее задержали, — подумал ювелир. — Наверное, надо забрать ожерелье и пойти домой, а завтра можно будет прийти еще раз». Он выдвинул ящик стола — в нем не оказалось ни колье, ни денег.

Однажды на пароходе, плывшем из Каира в Одессу, Софье Владиславовне вдруг стало невыносимо скучно от однообразия жизни, ее бесконечной повторяемости. Чтобы поднять настроение и немного себя развеселить, она решила сыграть злую шутку с пассажирами — обобрать их так, чтобы это запомнилось им на всю жизнь.

Перед самым подходом к Константинополю она предложила обществу провести сеанс оккультизма, связанный с исполнением желаний его участников. В гостиной были собраны почти все путешественники. Перед началом сеанса Софья Владиславовна заявила, что для исполнения желания участники должны положить в специальные коробочки какие-нибудь дорогие им драгоценные изделия. Потом аферистка попросила опустить занавески и зажечь свечи. В полумраке ее бархатный голос подчинял души и повелевал мыслями присутствующих, гипнотизируя их.

Участники сеанса заворачивали драгоценности в бумажки, а Софья Владиславовна укладывала их в коробочки, перевязывала и возвращала закрытыми хозяевам. Для успешного финала предполагалось коробочки открыть через 12 часов.

В Константинополе все путешественники сошли с парохода погулять по городу. Вышла и Золотая Ручка с лукавой усмешкой на устах. Потайные карманы ее плаща были набиты драгоценностями, и она представляла себе, с какими лицами одураченные пассажиры будут открывать пустые коробочки.

Время от времени Софья Владиславовна разочаровывалась в жизни и впадала в депрессию. После очередного надлома она в безотчетном отчаянии бежала в Париж, где развлекалась тем, что прикидывалась неопытной провинциалкой. Случай столкнул ее с француженкой, госпожой Перет, которая пригласила новую знакомую посетить ее дом. Придя в гости, Софья, опытная аферистка, сразу поняла, что Перет — хозяйка дорогого публичного дома, куда ее, красивую и неопытную девушку, хочет заманить.

У Золотой Ручки моментально созрел план, как обобрать это заведение. Госпожа Перет для реализации своего замысла усердно угощала девушку вином, а та, хоть и могла выпить много, потчевала им цветок. Увидев, что девушка вроде бы опьянела, француженка уговорила ее остаться, чтобы познакомиться с интересными художниками. В салоне (так представила она свое заведение) им позируют самые красивые женщины. «Мой дом — храм искусства», — с гордостью говорила француженка. Софья с жаром заявила, что тоже хотела бы позировать какому-нибудь художнику, так как наготу считает священной.

Наступил вечер, и началась… вакханалия. Один за другим приходили «художники» и платили пятифранковыми монетами за предстоящий «художественный сеанс». В это же время одна за другой в зал входили прекрасно сложенные «натурщицы» и дефилировали обнаженными под оценивающими взглядами мужчин. Со стыдливой робостью появилась и Софья — посетители замерли в восторге. Не прошло и нескольких минут, как в зале никого не осталось. Софье предложили позировать лысому «художнику». В комнате с альковом лысый стал подпаивать «неопытную девушку». Она в ответ заявила, что одна не хочет пить. Лысый начал с глотка вина из фужера, куда Софья Владиславовна незаметно влила из флакона какую-то жидкость. Гость пил медленно, постепенно теряя сознание, и вот он уже лежит в глубоком сне. Спустя пять минут Золотая Ручка была одета и держала в руках бумажник лысого, а также золотые часы, перстни и золотой портсигар. С криком: «Умер! Умер!» — она бросилась вон из комнаты и побежала по помещениям дома. Полуголые посетители вначале собрались в зале, а затем пошли в комнату, где лежал господин. Отсутствия новой девушки никто не заметил.

Через 10 минут обессиленная волнением и быстрым бегом Золотая Ручка уже ехала на ночном извозчике. Ее платье вздулось от бесчисленных бумажников, портсигаров и золотых часов, оказавшихся там в результате молниеносного «осмотра» всех комнат.

В одной из многочисленных поездок по железным дорогам Европы, во время которых Золотая Ручка, умело изменив внешность, занималась то флиртом, то кражами, в ее купе зашел безукоризненно одетый господин, который показался ей знакомым. Это был также загримированный лжебарон Гинглат, с которым Софья вскоре заключила союз для совместного проведения афер. Гинглат повез свою подругу в Вильно — европейский воровской центр — познакомить с «профессурой» от воровства. Они приехали на «выпускные экзамены» воровской школы. После экзамена карманных воров на сцену вышла неотразимо красивая Золотая Ручка, которая поблагодарила за прекрасный урок и попросила ее проэкзаменовать. Получив согласие, она с волшебной быстротой «работала» с выставленными на сцену манекенами. Ее руки творили чудеса. Когда она замерла на последнем красивом воровском приеме, зазвучал гром аплодисментов. Все воры ее поздравили и признали воровским авторитетом.

Демонстрация воровских навыков («Новая всемирная иллюстрация», № 20, 15 мая 1914 г.).

В течение нескольких месяцев Золотая Ручка совместно с шайкой провела несколько воровских операций. Но это ее не устраивало, так как Софья нуждалась в свободе действий и проявлении индивидуальности. Однажды, ограбив с шайкой пассажиров парохода, она на обратном пути обобрала своих товарищей и, завладев солидной суммой денег, бежала в Вену.

В Вене она купила большую квартиру, которую обставила с умопомрачительной роскошью. Софья сумела устроить изящный салон, где собирались самые известные и богатые мужчины, живущие в Вене. Здесь бывали лучшие актрисы оперы, драмы и оперетты. Все были убеждены, что хозяйка салона — бывшая русская драматическая актриса.

Устраиваемые ею пиры превосходили все, что прежде видели ее светские гости. Она же спаивала