помощник, — объяснил Кольке, зачем нужны петухи.
—
Непременно помирись с ним и дружи. В своем доме всех любить нужно.
Колька долго думал над сказанным. А Федя пообещал Тоньке, что хоть ненадолго, но каждый день заходить будет.
—
Доброму нашего мальца учишь, спасибо тебе, — говорила женщина.
—
Я еще был на Колыме, когда слово дал, если выйду живым на волю, всякий день стану делать хоть что-то доброе…
—
А кому пообещал такое?
—
Богу…Кому ж еще? Человек человеку соврать может. А Господь все видит и знает. Его даже в мыслях не проведешь. Ему все ведомо. Поверишь, после того много легче стало мне. С ремонтных работ на трассе меня перевели в хлеборезы. Господь от многих бед уберег.
—
А ты до тюрьмы верил в Бога?
—
Трудно сказать. Конечно, слышал много о Нем, но не молился, не обращался и праздники святые не признавал. Все на Колыме пришло.
—
Люди подсказали?
—
И они, да и сама жизнь научила многому. Вот я сегодня Коле рассказал, как одолел волка. А ведь не просто так все приключилось. Зверюга уже одолевал. Вот тогда впервые крикнул:
—
Господи! Помоги! Спаси мою душу! — вспомнил человек давнее.
—
И откуда силы взялись? Ведь сколько раз пытался волку голову раскроить, да все мимо. Тут же враз попал! И был спасен…
—
Значит, виден Господу, не иначе, — тихо сказала Тонька.
—
Все видны. И я выходит, еще нужен, коль вывел Господь живым с самой Колымы…
Федька погладил Кольку по голове, светло и чисто улыбнулся бабе. Пожелав всем спокойной ночи, вышел во двор, пошел к калитке. А Тонька все смотрела ему вслед. Сегодня она увидела в нем совсем другого человека, какой прятал свою душу от чужих глаз. В нем баба невольно узнавала себя, деда и даже сына.
И
удивлялась, сколь похожими друг на друга бывают совсем чужие люди.
Федьке, едва он вышел из дома Петровича, стало не до размышлений о высоких материях. Вспомнил, что утром ему нужно идти на другой конец города к новым русским, ставить там английский камин, за какой обещали хорошо заплатить, а человеку так хотелось хоть немного приодеться после зоны, чтоб выглядеть не хуже других горожан. И уже утром, едва рассвело, он встал, наскоро перекусив, взял сумку с инструментом, пошел по названному адресу.
Двери ему открыла моложавая женщина и, оглядев Федора с головы до ног, ввела в дом.
-
Проходите! — позвала за собою улыбчиво.
-
Вот здесь хотим камин сделать! — указала вглубь гостиной — мрачной большой комнаты.
Федор огляделся:
—
А где хозяин? С кем могу поговорить? Обсудить сюит все, ваши и мои условия!
—
Я хозяйка! Сама справляюсь. О чем базар, говори! — ответила резко и, указав Федьке на кресло, предложила присесть.
—
Как вас зовут? — спросил человек.
—
Елена! Ну, а тебя? — поинтересовалась тут же.
—
Федор! — ответил человек и предложил:
—
Давайте обсудим, где я камин поставлю. Оно, конечно, решать вам. Но зачем прятать камин вглубь гостиной — в дальний, темный угол. Он украшеньем комнаты станет, все вечера возле него станете проводить. А как туда в угол поставите кресла, столик или диван?
—
Ну не выносить же его на середину! — не соглашалась хозяйка.
—
Я этого и не предлагаю. Но вот здесь. Тут и дымоход рядом и камин будет на виду. Сколько места он займет, давайте примерно глянем, — предложил Елене.
Когда все вымеряли, обсудили, хозяйка согласилась, Федор взялся за работу. Вначале стал готовить основание, фундамент для камина, потом принес кирпичи, помочь было некому. Женщина жила в коттедже вместе с матерью и предупредила сразу:
—
Берите напарника, если у вас он есть. Но цена камина останется прежней, ни копейки больше не дам. И постарайтесь уложиться в неделю.
—
Управлюсь, — ответил подумав.
—
Мы не любим грязь в доме. Ну, а тут будет такое,
хоть убегай,
— сморщилась заранее.
Федька ничего не ответил. Но попросил аванс и, получив, взялся за работу. Он чувствовал, что за ним постоянно следили. Двери во все другие комнаты были плотно закрыты.
—
У нас аллергия на пыль, — объяснила Елена, человек понятливо усмехнулся и работал без оглядки. Уже через два дня стал ложить камин, тщательно выводил его, подгонял кирпич к кирпичу по уровню. Он не спешил. Елена частенько Появлялась за его спиной тенью. Федор невольно чувствовал ее присутствие. Целых два дня они почти не общались. Человек заканчивал свою работу к полуночи, а спозаранок уже возвращался в коттедж.
Елена лишь на третий день разговорилась с человеком и, узнав, где живет, смутилась, предложила ночевать у нее.
—
Зачем ходить так далеко! Вот диван, оставайтесь здесь. Сил для работы больше останется. Тем более что тут же все есть: и душ, и ужин. Или вас дома жена и дети ждут?
—
Никого кроме отца нет. Ему нынче тоже ни до меня. Заканчивает ремонт дома. Если б ни это, мы с ним вместе пришли б, — ответил простодушно.
—
Никто не ждет? Тогда все проще! А я думала, что у вас большая семья, как у печников. Оказалось, мы одинаковы. Правда, у меня есть сын, но у него своя семья. Мы с ним почти не видимся. У всех свои заботы. Только на Новый год звонит, иногда приезжает на часок. Даже на день рожденья забывает поздравить. Так вот и живем с матерью.
—
А муж куда делся? — сорвалось любопытное.
—
Да я давно его забыла. Разве теперь есть мужчины? Сплошное недоразумение! Даже говорить неохота! Они не только жену, а и детей на водку променяют. Вот и мой бывший не лучше. Вернется с работы, весь в грязи, блевотине, да еще с бранью на всех нас. Ну, терпели, сколько могли, потом выкинула взашей. Зачем мне такое отребье? Сын его стыдиться стал. Ну, а мне он и вовсе ни к чему. Как мужчина иссяк вконец. Лечиться не хотел. Да и человечье растерял, — жаловалась женщина.
—
Он работал? — поинтересовался Федор.
—
Иждивенствовал целых шесть лет. На моей шее сидел. Я и не выдержала. Теперь он в бомжах обретается. Там все такие. Иногда приходил, брал жратву, потом исчезал на месяцы. Но уже с год не появляется. Наверно умер. Мне его не жаль. Ушел и ладно, меньше мороки. К сожаленью ничем добрым не вспомнить. Зря время потратила, вот это жаль. Лучше иметь хорошего любовника, чем плохого мужа, — улыбнулась откровенно и спросила:
—
А у вас есть женщина?
—
Нет. Не обзавелся.
—
Почему? Иль есть проблемы по мужской части?
—
Дело в другом, Лена! Я не умею с наскока. Возраст не тот, все присматриваюсь, а пока пригляжусь, бабу уже увел другой. Я ведь не любовницу, жену ищу. А это сложнее. Жена должна быть как печка, одна на всю жизнь, теплая и добрая, хорошая хозяйка. Нынче таких уже нет, — вздохнул человек.
Вы читаете Вернись в завтра
