Весельчак снова видит поднятый большой палец. Но этот жест Весны издевательский. Пройдя через призмы акваскопа, он почерпнул в них удивление: жертва без дыхания уже четыре минуты. Он понимал, что, когда его легкие лопнут, эта женщина с длинными волосами придет в неописуемый восторг и продублирует этот рвущийся звук: «Хлоп!»

Еще один жест: «Прощай!»

Четверка командос начала всплытие. Они не могли сделать хуже, оставляя привязанного Весельчака один на один со смертью, в темноте, отбирая призрачный шанс: они рядом и в любой момент могут подарить ему жизнь.

Где-то в глубине сознания Весельчак все же надеялся на сострадание: ему дадут глотнуть из его же акваланга. Но дыхательный аппарат, подобно глубинной бомбе, отлетел, отброшенный сильной рукой Хантера, на добрый десяток метров.

Командос действовали быстро и грамотно и не дали «потешной» команде Сергея Соболя ни одного шанса. Снова разбившись на пары, они всплывали по двое с каждого борта: один вплотную к судну, другой на расстоянии.

Весна взялась рукой за спасательный леер. Хантер исполнял функции прикрывающего. И, едва его голова с поднятым акваскопом показалась над поверхностью воды, он поднялся на ластах по грудь и открыл огонь из автоматического карабина по палубе «Мурены». С другой стороны борта его действия дублировал Глок. Огонь из их автоматов прошел по палубе смертоносной шрапнелью.

Весна и Джинжер, пользуясь прикрытием товарищей, в один миг оказались на борту, используя для проникновения «лестницу»: наружный леер – пол палубы – леерное ограждение. И тут же открыли огонь из своего оружия, прижимая к палубе изрядно растрепанную команду русских.

Соболя прижало автоматной очередью к носовой надстройке. Он так и не успел встать за штурвал и завести двигатель – бот был взят за считаные секунды. Он действовал на автомате, когда, выбрав живую мишень, разрядил в Глока два из двенадцати патронов «страйкера», нервно выкрикивая:

– Получи, морская дрянь! Будешь в Лондоне, ублюдок, приберись в моем сарае!

Сергей так и не понял, что его спасло, но только не милосердие своих английских соотечественников, которые недосчитались Глока. Выстрелы из южноафриканского ружья были настолько мощны, что Глок с развороченной грудью ушел туда, откуда пришел.

Выстрелить во второй раз Соболю не дала автоматная очередь, прошипевшая над его головой, и резкий окрик:

– Не двигаться! Оружие в сторону! Руки за голову!

– Ты не знаешь, кто я, – начал было Сергей, выполнив команды Хантера.

– Да знаю я, – ответил, словно отмахнулся от мухи, Охотник.

Лолка предприняла отчаянную попытку прыгнуть за борт, но была скошена подсечкой Весны. Женщина-воин, как в боевике, положила ей на грудь ногу, обутую в высокую боту, и сильно надавила:

– Не дергайся, шлюха!

Джинжер тем временем проверяла помещения «Мурены», открывая двери пинком и стреляя для острастки.

Хантер тем временем снял с рукава телефон в прочном водонепроницаемом чехле и передал на свой катер:

– Быстро ко мне!

Через считаные минуты «РИБ», стоящий на подстраховке за крохотным рифом, способным укрыть диверсионный катер, заглушил свои мощные двигатели и пришвартовался к взятой на абордаж «Мурене».

Хантер ответил на немой вопрос своего бывшего коллеги. Он прочел его в серых глазах Соболя. Тот не стушевался, вел себя абсолютно спокойно… но мог бы покрутить у виска пальцем: «Парни, какого черта вы делаете?» Хантер оценил именно этот момент.

– А логика вот в чем. Вы нарушили все мои планы. Задолго до того, как вы начали бороздить эти воды, меня вернули с небес на землю. Я не собирался вечно терпеть вас у себя под носом. А вечность для меня – это две недели, три, месяц. Но уже сегодня мой чокнутый шеф получит доклад: русские искали то, что нашли: немецкую субмарину. Он трезвый человек и поймет: один снаряд дважды в одну воронку не падает. Не может быть, чтобы самолет упал прямо на подлодку! Не может!

– У тебя температура?

– Да, у меня температура. Вы ее мне подняли, вы мне ее и снизите. Это мои воды!

Соболь продолжал демонстрировать уверенность и хладнокровие. Он сказал с усмешкой:

– Твои воды давно сошли, приятель, и ты вылетел вместе с ними наружу. Только не говори, что вот сейчас ты исполняешь чей-то приказ.

– Слушай меня внимательно, Соболь, и представь следующую ситуацию. Я получил приказ: вести наблюдение и забрать груз, когда он будет поднят. Я докладываю боссу, что мы гоняем порожняк, что на дне ржавая труба. Погоди, – прервал он Соболя на полуслове, – только не говори, что там золото. Для босса не встанет вопрос, зачем вы шарите в этой трубе, в которой нет и грамма опия. Отсюда вывод: вы шарите против него. Ясно? Это же очевидные вещи. После этого я получил бы от него приказ убрать вас.

– Или не получил.

– Может быть, ты прав. По большому счету – это моя инициатива. И я опередил вас.

Хантер сверился с часами.