прикрыл майкой.
– Чего ты хочешь?
– Пока просто поговорить. Ты искал на моей яхте какие-то алмазы. Они путем нехитрых операций превращаются в деньги. Разговор на эту тему тебя интересует?
– Нас интересует, – акцентировал Джеб.
– Я не оратор, чтобы выступать перед внушительной аудиторией. Даю слово: я не трону ни тебя, ни твоих товарищей. Мое слово в этих краях ценится очень высоко. Прими предложение стать на сегодняшний вечер моим гостем. Прошу тебя.
Камиль поднял пузатый бокал с коньяком:
– За встречу, амир аль бахр!
Но это восклицание было окутано в вопросительные тона. И «адмиралу» пришлось ответить:
– Если ты настаиваешь. – Джеб невольно приноравливался к манерам египтянина.
Он подозвал Чижика, тот находился ближе к командиру.
– Меня приглашают в гости. Все нормально. Если меня не будет утром, вы знаете, что делать. – Блинков прихватил сигареты, зажигалку и первым встал из-за стола.
Возле «Шевроле» телохранитель Камиля требовательно протянул руку. Джеб вложил в его раскрытую ладонь «беретту» и получил молчаливое разрешение занять место в салоне.
Александр Абрамов, провожая взглядом солидную процессию во главе с Камилем Хакимом, нервно бросал под нос: «Дело на мази. Дело выгорело». Этот чертов Блинков оказался прав! Капитан окончательно усомнился в своем видении операции.
– Мы бросили его, – зло выговорил Кокарев, стоя позади капитана.
– Не городи ерунды! – огрызнулся Абрамов.
– Есть возможность проследить за ними?
– Каким образом и зачем, можешь ответить? – Александр Михайлович обернулся. – Искренне рад, что не ты командир группы. – Тут же принес извинения, изобразив неопределенный жест и выдавив на лицо гримасу: – Извини, я не хотел ничего такого.
– С тобой можно говорить откровенно? – задал вопрос Николай.
– Ну?
Кок взял капитана за грудки и притянул к себе.
– Я крепко жалею, что не надел тебе мешок на голову и не утопил!
– Где бы ты взял мешок? Занял бы у Деда Мороза? Ну хватит! – осадил его Абрамов. – Ты привлекаешь внимание. Отпусти, порвешь рубашку. Приплыли. Вы, и ты в том числе, вышли на прямую. Теперь ваша задача отслеживать и передавать информацию о связях Камиля, его передвижениях, инфраструктуре его организации, включая конкретных лиц. Я не длинно объяснился?.. Иди, передай мои слова своим товарищам. И скажи спасибо, что я простил вас. Погоди. Почему Лолита здесь? Разве она не должна была улететь?
– Сам спроси у нее, – ответил Кокарев.
Абрамов не заметил, как рядом оказался Завадский. Капитана подмывало резко спросить: «Где ты был?» И добавить: «Прятался?»
– Ну что, – спросил Завадский, – не повезло тебе с группой?
– Знаешь, – признался капитан, – считаю так, когда рядом с ними, вижу их, разговариваю с ними. И совсем наоборот, когда они д-далеко, – непроизвольно заикнулся он. – Тогда мне кажется, что они выполняют мои приказы. Вообще грех жаловаться. Лично я не разочарован. Они исправили несколько ошибок, которые мы с тобой в силу разных причин разглядеть не смогли.
–
– Я так не думаю. Да и ты тоже. В тебе сейчас говорит вся разведывательная система Израиля. Кстати, ты где был, прятался?
– Если тебе угодно – да. Я не такой бесшабашный, как ты.
– Но ты все видел. Уподобился Шимону Эйтану. Он присутствовал на футбольном матче, но никто не знал, на какой трибуне он сидит. Красиво живете!
В компании Евгения Блинкова египтянин чувствовал себя раскованно. Никакого дискомфорта, вызванного воспоминаниями о минувшей ночи. Эта мысль подвигла Камиля игриво подмигнуть дайверу, словно прошедшей ночью они стали любовниками и мысленно, каждый на свой лад, переживали этот момент. «Все-таки он поимел меня, – Камиль на сей раз еще и поиграл бровями, – теперь моя очередь». Он рассмеялся над русским парнем, пытающимся вникнуть в пикантные ужимки собеседника.
– Не обращай внимания, со мной такое бывает.
– Как часто? – спросил Джеб.
– В компании с красивым человеком.
Катер мчался к Хургаде. Ему навстречу вышла «Святая Екатерина». Блинкова встречали на высшем уровне.
Они сидели за столом, сервированным фруктами и коньяком. Камиль откинулся на парусиновом стуле, положив ноги на стол. Пиджак висел на спинке стула, сапфировая рубашка на груди Хакима расстегнута. И такой свободный стиль шел ему.
– Я богаче моего отца, – продолжил свою историю Камиль. – Отец, мир его праху, начинал с нуля. Я
