И наверняка подыскивают специалистов по морским диверсиям со стороны и готовы платить за работу любые деньги. Это как дважды два.

– Да, я понимаю это.

– У меня есть план, основанный на игре с Волковым, – заявил Абрамов.

– Точнее, игра с контрразведкой и контрабандистами, занимающимися драгоценными камнями. С выходом на террористов. Хочешь, чтобы я одобрил твою программу? – хмыкнул Школьник.

– Нет, я хочу действовать самостоятельно. У меня мало времени, но, думаю, успею. Вы ничего не слышали.

– Как хочешь, – пожал плечами адмирал. – Есть желание рисковать – рискуй. Но только с пользой для дела.

– Я могу использовать стандартные бланки, справки и формы контрактов Минобороны?

– Откуда мне знать, что ты можешь, а что нет?

– Спасибо, товарищ адмирал. Заодно я подключу к работе органы самоуправления. У меня в городской администрации есть свой человек.

Ноу-хау Пьера Фини работало отлично. Стропы, привязанные одним концом к плоту, а другим – к ящику, натянулись. Бесформенная ярко-оранжевая масса размером с рюкзак заворочалась, ожила, стала приобретать округлую форму и увеличиваться в размерах. «Давай, давай!» – Будущий обладатель «Кадиллака» радовался как мальчишка. Он бы пустил пузыри на радостях, но то было невозможно: дыхание в аппарате осуществлялось по замкнутому циклу и не рождало чарующих воздушных пузырьков.

«Давай!» – Фини пересилил желание полностью открыть кран на газовом баллоне. Он посадил его на резьбу при помощи переходника на самом клапане плота. Так что баллон останется на месте во время транспортировки груза. Можно будет регулировать его положение в воде. «Позиционировать, в общем, – улыбнулся водолаз, не преминув поднять голову к невидимым катерам охраны. – Они тоже позиционированы, а что толку?»

Так, еще немного. Вот теперь хватит. Фини перекрыл доступ газа и подплыл к ящику. Воспользовавшись ножницами как монтировкой, сдвинул груз с места. Потом еще. Посмотрел наверх. Стропы терлись об острый край контейнера. Опасно вообще-то.

Он снова вернулся к подводному шару и открыл клапан. Вот теперь пузырьки воздуха, играя в ярком свете фонаря всеми цветами радуги, рванули наверх. Течение отнесет их на сотню метров, а волны не дадут рассмотреть их на поверхности, уверенно рассудил выпускник французской школы подводного плавания.

Прилагая максимум усилий, используя рычаг, он споро пододвигал груз к краю внутреннего контейнера. Сложность заключалась в том, что он не мог толкать ящик, а лишь тянуть его на себя. Совсем по-другому пошла работа, когда груз оказался на просторной площадке самого большого контейнера. Фини наконец-то вытолкал ящик на самый край и перетащил его через профиль направляющих салазок; до бортового ограждения «Хьюга» было не больше двух метров.

Он снова наполнил плот газом и едва не вздрогнул, когда одна из строп наползла на замок и навигационное устройство. «Эх! Как бы не «засветиться»!» Он повернул чертову тару и вздохнул с облегчением.

Засек время на часах, бросив взгляд на компас – вещь, без которой под водой делать нечего.

Было ровно половина второго, когда подводный шар начал свой первый и последний подъем. Фини обвязался стропой и, потихоньку всплывая, буксировал груз. Плыл медленно, но по расчетам выходило, что запасов смеси в дыхательном аппарате хватит до самого острова.

Водолаз почувствовал усталость, резкую боль в плечах… а до цели не больше двухсот метров. Именно близость острова, окончание этой чертовски сложной работы, проходившей под американскими военными кораблями, налило тело Фини свинцом. Но он переборол себя, сравнил свою утомленную плоть, заключенную в черный неопрен, с ящиком, некогда находившимся в такой же тяжелой упаковке.

Еще немного. Наверху его ждут премиальные за ювелирную работу. А что, нет?

Вот и берег. Подводная ноздреватая скала, похожая на заплесневелый треугольник сыра. Пятнадцатиметровый обрыв. Фини слабеющими руками в последний раз открыл вентиль на газовом баллоне. Минута – и плот подставил свои оранжевые бока под лунное сияние.

Ассистентом Фини был его «крестный отец» Лахман; это он заинтересовался анкетой француза, подыскивающего сезонную работу. Сегодня они прибыли на остров на катере с низким бортом. К подъему груза все было готово. С берега на катер была переброшена широкая доска; пока водолаз буксировал «РА- 115», Лахман смазал сходню маслом.

– Погоди, отдышусь! – Это были первые слова Фини, сорвавшего с себя резиновый шлем. Он дышал тяжело и часто, обратив счастливое лицо к звездам. И шутливо сетовал на своего нерадивого помощника: разве так встречают водолаза после долгой и изнурительной работы?.. Был бы на месте этого Лахмана человек сведущий, он бы тотчас сунул в рот уставшему товарищу прикуренную сигарету. А лучше – трубку. Глотнуть вначале чистого воздуха, а потом затянуться горьким дымом самого крепкого табака.

Один! – упивался счастьем Фини. Он один выполнил эту работу. И как ему не хватало под многометровой толщей воды напарника…

Лахман поторопил Пьера, постучав по наручным часам.

Пятидесятилетний француз кивнул и начал разоблачаться. Освободил себя от десятикилограммового дыхательного аппарата, снял гидрокостюм. Отнес снаряжение в лодку. Вернулся к Лахману, поплевал на руки и взялся за стропу. Вдвоем с напарником они подтянули груз и вытащили его на берег. Взялись с обеих сторон за деревянные перекладины и поднесли к сходне.

– Раз, два… – тихо отсчитывал араб, – три!

– Опа! – подхватил Фини, подталкивая груз по доске и следуя за ним. Ящик буквально скользнул на борт. А Пьер оказался в воде по горло. Он выбрался на берег и оглянулся: ничего ли не забыли? Вроде бы нет. Его взгляд простерся дальше, до опознавательных огней военных судов.

Лахман снова поторопил его. Он пододвинул ящик на середину палубы и стал за штурвал. Фини