— Будем идти как можно дольше. Я знаю, мы давно не спали, но надо бежать, пока хватает сил.
Виола молчит с минуту, а потом выдавливает:
— Хорошо.
Остатки еды мы приканчиваем в тишине.
Дождь идет почти всю ночь, и вокруг стоит жуткий грохот: миллиарды капель бьют по миллиардам листьев, река вскипает и ревет, под ногами хлюпает грязь. Время от времени до меня долетает какой-то Шум, но всегда издалека — когда мы подходим, никого нет. Возможно, это просто лесные твари.
— А опасные животные тут водятся? — спрашивает Виола, перекрикивая дождь.
— Прорва! — отвечаю я и показываю на Манчи: — Он проснулся?
— Пока нет, — обеспокоенно говорит Виола. — Надеюсь, я не…
Вопщем, мы совершенно не готовы к тому, что открывается нашим глазам, когда мы огибаем очередную скалу.
Это лагерь. Мы входим в него, замираем на месте и тут же все понимаем.
Горящий костер.
Свежепойманная рыба на вертеле.
Какой-то человек нагнулся над камнем и соскребает чешую со второй рыбины.
Человек поднимает голову.
И
Перед нами спэк.
25
Убийца
Мир перестает вертеться.
Дождь перестает падать, огонь перестает гореть, мое сердце перестает биться.
Потомушто перед нами спэк.
Но спэков не осталось!
Они все умерли в войну.
Однако ж передо мной стоит живой спэк.
Высокий и худой, как по визорам показывали, белокожий, с длинными руками и пальцами. Рот посреди лица, уши свисают до подбородка, а глаза чернее болотных камней. Вместо одежды мох и лишайник.
Инопланетянин. Самый настоящий.
Вот черт!
С тем же успехом можно было смять мой мир и выбросить в мусорную корзину.
— Тодд? — слышу я голос Виолы.
— Не двигайся.
Потомушто сквозь дождь можно различить Шум спэка.
Слов не разобрать, только картинки — искаженные и с неправильными цветами, — но в них я вижу себя и Виолу с потрясенными лицами.
И свою руку с ножом.
— Тодд, — говорит Виола тихим предостерегающим голосом.
Потомушто в Шуме спэка есть коечто еще. Это чувство гудит и жужжит…
Чувство страха.
Я вижу его страх.
Мой Шум тут же алеет.
— Тодд, — снова говорит Виола.
— Хватит повторять мое имя.
Спэк медленно встает из-за камня, на котором разделывал рыбу. Он разбил лагерь под скалой, у подножия невысокого холма. Здесь почти сухо, у костра лежат сумки и свернутый в рулон мох — видимо, постель.
А на камне рядом что-то длинное и блестящее.
Я вижу это в Шуме спэка.
Копье, которым он ловил рыбу.
—
На секунду —
Но мысль эта сразу уходит.
Потомушто я вижу, как он задумал прыгнуть к копью.
— Тодд? — говорит Виола. — Убери нож.
И в этот миг спэк делает свой прыжок.
Я прыгаю вместе с ним.
(Смотрите-смотрите, сейчас увидите!)
— Нет!!! — Мой Шум так ревет, что крик Виолы кажется мне едва слышным шепотом.
Потомушто на уме у меня только одно. Я бегу через лагерь к костлявому спэку, который хочет меня убить, бегу с занесенным над головой ножом и посылаю ему свой огненно-красный Шум, полный картинок, слов и чувств, и все они об одном: о тех разах, когда я струсил. Каждая моя клеточка вопит…
Я подбегаю раньше, чем спэк успевает схватить копье, и врезаюсь в него плечом. Мы с глухим стуком падаем на почти сухую землю, его длинные руки и ноги обвивают меня всего. Это как драться с пауком: он бьет меня по голове, но совсем не больно. И тут я понимаю, я понимаю… понимаю…
Что он слабее меня.
— Тодд, прекрати! — вопит Виола.
Спэк отползает в сторону, но я бью его кулаком по голове, и он такой легкий, что сразу падает на груду камней, оборачивается и шипит на меня. Из его Шума брыжжет ужас и панический страх.
— ПРЕКРАТИ! — кричит Виола. — Ты не видишь, как он напуган?
— Ну и правильно! — ору я в ответ.
Потомушто меня теперь ничто не остановит.
Я шагаю к спэку, норовящему отползти, хватаю его за длинную белую лодыжку и стаскиваю с камней на землю, а он продолжает издавать страшные
Видимо, Виола куда-то положила Манчи, потомушто она ловит и дергает мою руку, не давая ударить спэка. Я всем телом пытаюсь отпихнуть ее в сторону, но она не отпускает, и мы оба валимся на землю, а спэк съеживается и закрывает лицо руками.
— Пусти!!! — ору я.
— Прошу, Тодд! — кричит она в ответ, выкручивая мою руку. — Прекрати, пожалуйста!
Пытаясь вырваться, я отталкиваю ее свободной рукой и вижу, как спэк ползет по земле…
К копью…
Он почти дотянулся…
Тут ненависть взрывается во мне, как вулкан, ярко-красной лавой…
И я падаю прямо на спэка…
И вгоняю нож ему в грудь.
