Это старик, он тоже несет винтовку, только держит ее дулом вниз. Его Шум становится громче и взволнованней, когда он подходит к Хильди, обнимает ее за талию и целует, а потом удивленно жужжит, когда его знакомят с Виолой, которая немного ошарашена таким теплым приемом.

Хильди замужем за Шумным человеком. За взрослым мужчиной, который спокойно разгуливает везде с Шумом. Но как?..

— Эй, щенок! — Хильди оборачивается ко мне. — Ты весь день будешь кукситься или поужинаешь с нами?

— Ужин, Тодд! — Манчи срывается с места и бежит к остальным.

Я не знаю, что и подумать.

— О, еще один Шумный малый! — кричит старик, проходя мимо Хильди и Виолы ко мне. Шум бьет из него фонтаном, полный сварливого добродушия и колючих приветствий. Щенок, и мост взорвался, и трубы текут, и товарищ по несчастью, и Хильди, моя Хильди. Винтовку он не убрал, но тянет мне руку для рукопожатия.

Сам не свой от изумления я даже ее жму.

— Меня зовут Тэм! — чуть ли не кричит старик. — А тебя как звать, щенок?

— Тодд.

— Рад знакомству, Тодд! — Он обнимает меня за плечи и прямо-таки тащит за собой по тропинке. Я кое-как волочу ноги, и скоро мы подходим к Хильди и Виоле, а старик всю дорогу тараторит: — Гостей у нас давненько не бывало, такшто вы не взыщите. Лачуга скромная, странников в наших краях с десяток лет не видали! Вот радость-то!

Мы подходим к остальным, и я все еще не знаю, что сказать. Молча перевожу взгляд с Хильди на Виолу, с нее на Тэма и так по кругу.

Мне просто хочется, чтобы мир стал чуточку понятнее, неужели это так плохо?

— Нет, Тодд, это не плохо, — тепло произносит Хильди.

— Почему вы не заразились Шумом? — спрашиваю я, когда слова наконец спускаются из моей головы ко рту. И тут мое сердце подпрыгивает, такшто глаза чуть не вылезают из орбит, а горло перехватывает, и Шум становится белого цвета — цвета надежды. — У вас есть лекарство?! — еле выговариваю я срывающимся голосом. — Вы изобрели лекарство?

— Если бы на свете было лекарство, — говорит, а точнее кричит Тэм, — разве бы я стал заваливать тебя этим мусором, что летит из моей головы?

— Помоги тебе бог, если бы стал, — с улыбкой говорит Хильди.

— И тебе помоги — ты ведь тогда нипочем не узнала бы, что у меня на уме, — улыбается в ответ Тэм, и его Шум искрится любовью. — Нет, щенок, — обращается он ко мне. — Лекарства еще не придумали. По крайней мере, я не слыхал.

— Вапще-то в Хейвене над ним работают. Люди так говорят.

— Это какие ж люди? — недоверчиво спрашивает Тэм.

— Талия, — отвечает Хильди. — Сюзан Ф. Моя сестрица.

Тэм насмешливо фыркает:

— Тогда я умолкаю. Сплетня на сплетне и сплетней погоняет! Твоя сестрица и своего имени правильно не напишет.

— Но… — говорю я, без конца переводя взгляд с Хильди на Тэма и обратно. — Как же вы тогда выжили? — спрашиваю я Хильди. — Шум убивает женщин. Всех женщин.

Они с Тэмом переглядываются, и я слышу — нет, чувствую, — как Тэм подавляет в своем Шуме какую-то мысль.

— Нет, щенок, — говорит Хильди, пожалуй, чересчур ласково. — Я и Виоле уже сказала: ей ничто не угрожает.

— Не угрожает?

— У женщин иммунитет, — поясняет Тэм. — Повезло шельмам, так-то.

— А вот и нет! — говорю я уже громче. — Не повезло! Все женщины Прентисстауна заразились микробом и умерли! Даже моя ма умерла! Может, спэки сбросили на вас микроб послабее…

— Щенок. — Тэм кладет руку мне на плечо.

Я стряхиваю ее, но не знаю, что еще сказать. Виола за все это время ни словечка не вымолвила. И на меня не смотрит.

— Я знаю, меня не обманешь, — почему-то продолжаю упираться я, хотя новость радостная — считай, полбеды не стало, так?

Неужели это правда?

Как такое возможно?

Тэм и Хильди опять переглядываются. Я заглядываю и Шум Тэма, но он, как и все мои знакомые, прекрасно обучился прятать важные мысли от любопытных глаз. Я вижу только доброту.

— У Прентисстауна грусная история. У вас там все пошло наперекосяк.

— Неправда, — говорю я, хотя даже по голосу слышно, что я больше ни в чем не уверен.

— Сейчас не время для таких разговоров, Тодд, — говорит Хильди, гладя Виолу по плечу. Та и не думает сопротивляться. — Тебе надо поесть и хорошенько выспаться. Ви сказала, что вы всю дорогу почти не спали, а прошли много миль. Отдохните — и сразу повеселеете.

— То есть, я неопасен? — на всякий случай переспрашиваю я, нарочно не обращая внимания на ласковое «Ви».

— Ну Шум твой она не подцепит, не переживай, — с улыбкой отвечает Хильди. — А насчет всего остального я не ручаюсь, время покажет.

Мне хочется верить, что она права, и одновременно хочется сказать, что она ошибается, поэтому я вапще ничего не говорю.

— Пошли, — нарушает тишину Тэм, — попируем на славу!

— Нет! — кричу я, вспоминая про самое главное. — Нет у нас времени пировать! — Я смотрю на Виолу. — За нами гонятся, если ты забыла. Этим людям плевать, сыты мы или нет. — Поднимаю взгляд на Хильди. — Вы уж простите, уверен, пир вышел бы очень славный, но…

— Тодд, щенок…

— Да какой я вам щенок! — огрызаюсь я.

Хильди поджимает губы и улыбается одними бровями.

— Тодд, щенок, — чуть тише повторяет она, — ни один тип оттуда не ступит на нашу землю, понял?

— Ага, — кивает Тэм. — Ты уж нам поверь.

Я перевожу взгляд с него на Хильди:

— Но…

— Я этот мост десять с лишним лет охраняю, щенок, — говорит Хильди, — а до того еще бог знает сколько лет была его смотрителем. Глядеть в оба у меня в крови, так-то. — Она смотрит на Виолу. — Никто за вами не придет. Вы в безопасности.

— Ага, — поддакивает Тэм, покачиваясь вперед-назад на каблуках.

— Но… — опять начинаю я.

— А теперь все пировать! — перебивает меня Хильди.

И на этом вопрос, похоже, решен. Виола не смотрит на меня, все еще держит скрещенные руки на груди и не отходит от Хильди, а я стою с Тэмом, который ждет, когда я наконец пойду за ними. Мне вапще не хочется никуда идти, но раз все идут, я тоже иду. Мы шагаем по личной тропинке Хильди и Тэма. Он без умолку тараторит — Шума от него, как от целого города.

— Хильди говорит, вы взорвали наш мост.