Так мы и не отходили от окна. Отличная комната, погляди, ну прямо как в настоящем замке!

Комната была квадратная, с толстыми каменными стенами и сводчатым потолком. Маленькая дверь в углу выходила на лестницу. Каменные ступени вели вверх и вниз. Ребята спустились по лестнице и оказались на дворе, вымощенном каменными плитами и окружённом со всех сторон высоченными стенами замка. Посреди двора стояла Марта и как-то странно водила правой рукой вправо и влево. Неподалёку находилась кухарка и тоже как-то непонятно жестикулировала руками. Но самое странное, и даже ужасное, было то, что Ягнёнок сидел прямо на воздухе, ни на чём, в трёх футах от земли и весело смеялся.

Антея бросилась к нему и хотела взять его на руки, но Марта сказала сердито:

– Оставьте его в покое, мисс, он прекрасно себя ведёт сегодня.

– Но что он делает? – спросила Антея.

– Как что делает? – отозвалась Марта. – Сидит себе, как ангелочек, на своём стульчике и смотрит, как я глажу бельё. Не мешайте мне, у меня стынет утюг.

Кухарка в это время совала невидимый противень в невидимую духовку.

– Уйдите, – сказала она ребятам. – Я и так припозднилась с обедом.

Они вошли в дверь и в первой же комнате сели на деревянную скамью, которая шла вдоль всей стены.

– Ужас какой-то! – воскликнули Антея и Джейн одновременно. А Джейн добавила:

– Мне кажется, я нахожусь в сумасшедшем доме.

– Что это всё может означать? – вопрошала Антея. – Жутко как-то. Лучше бы уж мы пожелали чего- нибудь попроще. Лошадь-качалку, или ослика, или что-нибудь в этом роде.

– Теперь уже поздно желать, – с горечью заметил Роберт.

А Сирил сказал:

– Заткнитесь на минуточку. Мне надо подумать.

Помолчав, он заявил:

– Послушайте, я думаю, ничего страшного. Дело обстоит так. Вы все помните, что мы пожелали, чтобы слуги наших желаний не замечали. Поэтому они ни замка, ничего прочего и не видят даже. Так что замок находится на том самом месте, где был, а вернее, где и стоит наш дом. Так что слуги по-прежнему только его и видят. А мы не можем видеть наш дом, потому что мы видим замок, а они не могут видеть замок, потому что…

– Ой, перестань! – перебила его Джейн. – У меня голова закружилась, как на карусели. Хорошо бы нам хоть обед-то увидеть! А если и обед будет невидим, то и есть будет нечего. Я попробовала дотронуться до креслица, в котором сидел Ягнёнок, но его не только не было видно, но и потрогать было нельзя – там как будто был только воздух. Но воздух не съешь, а я голодная, как будто я вообще никогда ничего не ела.

– Ладно, – сказала Антея. – От разговоров никакого толку. Давайте лучше осмотрим весь замок, может, найдём что-нибудь съедобное.

От этих слов в каждом пробудилась надежда. Они занялись обследованием замка. И хотя это был самый прекрасный замок, какой можно было только вообразить, замечательно обставленный, ни еды, ни охраны в нём не обнаружилось.

– Отчего ты не пожелал такой замок, в котором были бы и еда, и солдаты, – упрекнула брата Джейн.

– Всё сразу и не сообразишь, – вступилась за брата Антея. – А вот что я думаю, так это то, что сейчас как раз настало обеденное время.

И вскоре они увидели, как Марта несёт невидимый поднос. К счастью, столовая в доме оказалась как раз там, где в замке располагался пиршественный зал. Они смотрели на то, как Марта режет невидимую баранью ножку, раскладывает по тарелкам невидимую картошку и зелёный горошек. Когда Марта вышла из комнаты, они с тоской поглядели друг на друга. Стол был пуст.

– Ну, уж это никуда не годится! – воскликнул Роберт. – Это хуже всего!

– А мне есть расхотелось, – сказала Антея, стараясь как всегда примириться с неизбежным.

Сирил угрюмо подтянул ремень. Джейн ударилась в слезы.

Дети сидели в мрачном пиршественном зале, сгрудившись на одном конце длинного стола для рыцарских пиров. Надежды не было. Марта принесла обед, но еда оказалась невидимой, и ощутить её было нельзя, и даже нельзя было понюхать. Они впустую возили руками по столу, но осязали только голую дубовую столешницу.

Вдруг Сирил что-то нащупал у себя в кармане.

– Ой! – воскликнул он. – Поглядите-ка, печенье!

Печенье разломалось и раскрошилось, но всё-таки это было печенье!

– Меня сегодня утром угостила кухарка, – сказал Сирил, – только я про него совершенно забыл.

Он разделил уцелевшие печенья – и обломки, и даже крошки – на четыре равные кучки. Всё было мгновенно с восторгом съедено.

– Послушай-ка, Сирил, – сказал Роберт, – вот ты такой умный и всё можешь объяснить. Скажи-ка, каким образом печенье не сделалось невидимым?

– Ну, не знаю, может, потому, что мы сами не сделались невидимыми, а оно было в моём кармане.

– Значит, – продолжал Роберт, – баранина не станет видимой, пока не окажется у нас во рту?

– Или в кармане, – задумчиво произнесла Джейн, вспомнив про печенье.

– Кто когда клал баранину в карман, дурёха? – возмутился Сирил. – Но я, во всяком случае, хочу кое-что испробовать.

Он нагнулся к самому столу и стал щёлкать зубами, как бы кусая воздух.

– Ничего не получится, – сказал Роберт. – Ты всего лишь… Эге!

Сирил аж вскочил с места. Во рту у него оказался кусочек хлеба. Только тот, что он успел откусить. Однако Сирил, хоть и не мог видеть, но точно знал, что в руке у него есть хлеб. Он куснул воздух возле пальцев – и опять у него во рту оказался кусочек хлеба. Тут все остальные, низко наклонившись к столешнице, стали мотать головами и щёлкать зубами. Вскоре у Роберта во рту обнаружился кусок баранины.

Я лучше не буду дальше описывать эту малоэстетичную картину. Могу только сказать, что баранины довелось отведать всем.

Когда Марта пришла переменить тарелки, она всплеснула руками и сказала, что такого безобразия на столе она отродясь не видала. И когда она обещала на сладкое принести пудинг с вареньем, то все дружно запросили не поливать пудинг вареньем, не мазать мёдом и не посыпать сахаром.

– Просто пудинг без всего, пожалуйста, – попросили они.

– Ну надо же! – воскликнула Марта. – Что дальше-то будет?

И ушла, только махнув рукой.

Поев, они немного повеселели и даже набрались некоторой храбрости. Роберт в качестве командира оборонительного отряда предложил подняться на одну из замковых башен и произвести осмотр неприятельских позиций. Мурашки побежали у них по спинам, когда они увидели, что неприятельские воины усердно заняты тем, что точат и начищают до блеска своё оружие. По дороге к замку приближался большой отряд. Лошади волокли толстенное бревно. Ясно было, это для того, чтобы таранить им замковые стены.

– Хорошо хоть, – сказал Сирил, – что замок окружён рвом, да и мост, слава богу, разведён. Но нам всё равно надо готовиться отразить нападение.

– А как ты собираешься готовиться? – спросила Антея.

– Мы должны как следует вооружиться, а когда они ринутся в атаку, стрелять в них изо всех сил.

– В прежние времена на всех осаждающих лили расплавленный свинец, – сказала Антея. – Папа однажды, когда мы осматривали старинный замок, показал такие отверстия, через которые этот свинец лили прямо врагам на головы. В нашем замке тоже такие отверстия есть.

– Я рада, что это только игра, – сказала Джейн, – ведь это только игра, правда?

Никто ей не ответил.

Ребята разыскали в замке массу всякого старинного оружия. Им ничего не стоило «как следует»