переправляют в Нью-Йорк люди Бакатина?
– Я согласна, согласна! Это действительно все очень странно, – простонала Кэт Вильсон.
13
Когда Лада подошла к двери в маленькую бруклинскую квартирку Грингольца, ее сердце забилось. Она даже сама себе удивилась. Дверь была приоткрыта.
– Есть кто-нибудь дома?
Молчание.
– Можно войти? – Лада толкнула ее и оказалась в прихожей, обильно забрызганной каплями крови. Быстрым движением Лада расстегнула плащ и сунула руку под жакет, нащупав под мышкой теплую рукоять своего «бульдога» в кобуре, но доставать его не стала. Она поняла, что опоздала, в квартире никого уже нет. И опоздала, может быть, совсем немного, на какие-нибудь полчаса или даже на двадцать минут – капли крови на стенах и на полу едва-едва начали подсыхать.
Одна стена в комнате была орошена брызгами крови, стол опрокинут, на полу осколки пивных бутылок и тарелок. Упавший на пол телевизор не отключен, изредка он подавал признаки жизни голубоватыми полосками и потрескиванием. Лада отключила телевизор и обратила внимание на то, что телефонный шнур обрезан, причем и на проводе засохли капли крови, значит, шнур перерезали уже после того, как... После того как убийца полоснул маленького русского по горлу? После того как вырезал сердце или, может быть, выпустил кишки, если судить по той огромной луже крови на желтом линолеуме посреди комнаты. Скорее всего, Грингольца вначале пытали, он сопротивлялся, бросился к телефону...
Правда, на кухне и в ванной комнате был относительный порядок, во всяком случае, при беглом осмотре никаких капель крови Лада не увидела. Вернувшись в комнату, она подняла с пола раскрытую книжку Майкла Фрая: «Русская мафия на Гудзоне», пролистнула пару страниц, увидела встречающиеся на полях пометки на русском, кинула книгу на стол и вытащила из сумочки рацию:
– Чак, я была права. Я в квартире Грингольца, тут все в крови.
– Угу, понял, – ответил из рации невнятный голос добродушного толстяка Чака Харриса, который, видно, уже принялся за свою ежедневную обязанность. Примерно через час после появления в отделе полиции Чак всегда доставал пластиковую баночку, приготовленную дома женой, и, ссылаясь на диабет, медленно и блаженно около сорока минут жевал куриную грудку.
– Извини, я не испортила аппетит?
– Нет, ничего. Я не понял, что ты говоришь, кто в крови?
Лада решила, что не стоит отвлекать Чака от его священнодейства.
– Кэт Вильсон где?
– Она только что вернулась от босса и не в настроении. Не рекомендую.
– Отлично, переключи меня, это срочно.
– Но...
– И никаких «но»! – разозлилась Лада.
– Я попробую, но она закрыла дверь и опустила жалюзи.
– Значит, выломай дверь и сунь ей рацию под нос! – заорала Лада.
– Я все понял, что-то серьезное, да? Сейчас попробую...
Связь отключилась. Лада начала листать отмеченные замечаниями Григория (почерк его Лада прекрасно помнила) страницы «Русской мафии на Гудзоне».
Напротив восклицательного знака на полях она прочла:
«Русские гангстеры по своему вооружению и богатству уже чрезвычайно близко подходят, а по некоторым показателям даже опережают, колумбийские картели, японскую якудзу, китайские триады, итальянскую мафию, став с середины 90-х годов основным противником ФБР. Они приехали в Америку не для того, чтобы осуществить американскую мечту, они нагло приехали украсть ее...»
...И на другой странице, против написанного на полях по-русски «ха-ха»:
«Еще в конце 80-х русская и итальянская мафии серьезно объединились на аферах с бензином. „Бензинщики“ ловко уходили от акцизных налогов, нанеся ущерб американской казне на миллиарды долларов. Бензиновая мафия покупала горючее через подставные фирмы, которые мгновенно исчезали, не заплатив налоги, составляющие до трети стоимости бензина. „Бензинщики“ не решались конфликтовать с итальянской мафией и отдавали ей по полцента с литра, что составляло до 100 миллионов в год. Причем „бензинщики“ сами искали выходы на итальянцев, ведь им нужна была „крыша“ от наездов своих же, менее удачливых группировок, за что тоже платилась дань итальянцам. Затем было изменено законодательство об акцизах, и золотая бензиновая жила иссякла.
Но не иссякла русская мафия, на сегодняшний день в Северной Америке действуют около 30 синдикатов русской мафии, которые сосредоточились в 17 городах: на первом месте стоит Нью-Йорк, затем Майами, СанФранциско, Лос-Анджелес, Денвер. И масштабы преступлений просто огромны – махинации с бензином, бриллиантами, медстраховками и перевозка наркотиков в общей сумме превысили 1 миллиард долларов ежегодно, такого «успеха» добивалась только итальянская мафия в свои лучшие «бутлегерские» годы времен «сухого закона», такого Америка еще не знала...»
– Я на связи, – послышался из рации довольно бодрый голос Кэт Вильсон, – что там у тебя?
– Вся квартира Грингольца в крови.
– А где труп?
– Трупа нет.
– В холодильнике смотрела?
– Нет.
– Так посмотри.
– Кэт, если это юмор, то неуместный.
– Никакого юмора. Вспомни прошлогоднее дело с расчлененным китайцем в холодильнике. Наверняка твой русский парень там же – голова в морозильной камере, яйца – на соответствующем месте, где и положено быть яйцам в холодильнике, – вроде бы совершенно серьезно говорила Кэт.
– Хорошо, посмотрю, – ответила Лада, не отключая рацию.
Естественно, холодильник был практически пуст: замороженная пицца, пара бутылок с пивом и... авиабилет. На внутренней стенке дверцы холодильника магнитным держателем был прикреплен авиабилет на вчерашний рейс: аэропорт им. Джона Кеннеди, рейс на Москву, Шереметьево-2. Лада кончиками ногтей, чтобы не стереть отпечатки, подцепила его и вернулась в комнату.
– Ты была права! – воскликнула она, взяв рацию.
– Ты нашла яйца? – обрадовалась Кэт.
– Нет, зато в холодильнике висел авиабилет до Москвы на имя Григория Грингольца. Кэт, сюда нужен судмедэксперт и бригада криминалистов, снять отпечатки, выяснить, чья кровь на стене...
– А кого они будут обследовать, тараканов? Ну ладно, не ной, пришлю тебе парочку криминалистов. Да, если снова появится убийца этого русского, мой тебе совет – прячься всегда в холодильнике! – И Кэт отключила рацию.
Лада совершенно явственно представила сейчас, как улыбается Кэт у себя в кабинете, показывая почти все свои белые зубы, и наверняка думает, что шутка получилась удачной. Но это значило нечто совершенно иное, потому что удельный вес юмора у Кэт увеличивался в десятки раз, когда возникали трудные жизненные ситуации. Однако Ладе сейчас было не до смеха, она очень привязалась к своему мышонку- коротышке и сейчас чувствовала в груди жгучую боль утраты.
– Чак, ты еще завтракаешь? – спросила Лада, вновь включив рацию. В ответ послышалось невнятное урчание. – Ну, извини. Когда закончишь, срочно свяжись с телефонной компанией и выясни все о междугородних звонках Грингольца за последнюю неделю, хорошо? – В ответ снова урчание, но, кажется, вполне утвердительное.
Осмотрев более тщательно всю квартиру, Лада так и не нашла орудия, которым была выпущена кровь и вынута душа Грингольца. Вскоре подъехала полицейская машина с двумя дюжими полицейскими и двумя криминалистами, которые сняли отпечатки пальцев и следов ботинок на полу, собрали окурки, соскребли образцы крови со стен и пола. Вместе с ними Лада тщательно перебрала немногочисленные неоплаченные счета Григория, и никаких записей, естественно, и никакой записной книжки она не нашла. По темному
