дерьмократической, и капиталистической выстоим. Понимаешь?

– Как-то смутно.

– Ничего, поймешь. Я чую. А чутье меня еще не подводило. Тебе после школы армия грозит – не боись, отмажем. Устроим на наше место, и все будет путем. Со временем сам разберешься, что к чему. Но помни, я тебя, Сергеев, сразу предупреждаю. У нас круче, чем на зоне, понял? Это у них «вход – рубль, а выход – два». У нас «выхода» нет...

Ничего не понял Славик – кто такие «наши», что за «выход» и откуда. Но спрашивать постеснялся. Дядя Митрошин, он ведь, в сущности, неплохой. Ну большой, ну страшный, ну людей не очень любит... Это ладно, это бывает. Но ведь ему, Славику, он помог! И еще как помог. И отцом был, и старшим братом. Нет, на Митрошина можно положиться, это подросток знал точно. А с «нашим» и прочими туманом, который тут напустил участковый, он разберется.

Митрошин не соврал, он действительно «отмазал» Славика от армии и помог устроиться сторожем на спортивную базу. Со временем подросток понял, что тот имел в виду, когда говорил о «наших». Как оказалась, это была самая настоящая организация со своей сложившейся структурой, со своей иерархией, кодексом чести, боевым уставом и прочими вещами, необходимыми для того, чтобы обыкновенную толпу, сборище единомышленников, называть, например, «реально действующей партией». Но все это было уже потом, спустя год, когда его посвятили в тайны «партии Велеса»...

А пока Славик честно исполнял обязанности сторожа и жил на спортивной базе. Между прочим, к большому удовольствию отчима, который после той памятной встречи с Митрошиным стал всерьез опасаться своего пасынка. Мать, правда, была недовольна, что сын живет отдельно. Но Славик сказал, что так лучше. Причем сказал это в манере Митрошина – короткими, рублеными фразами, не терпящим возражения тоном.

– Ой ли? – попыталась улыбнуться мать.

– Да...

Сказал, как отрезал. Насупился. И мать поняла: все, вырос сын. Теперь она уже смотрела на него другими глазами. Славик действительно вырос, он стал другим. Теперь это был рослый, возмужавший юноша с правильными чертами лица. Волевой взгляд, развернутые плечи, спортивная фигура только подчеркивала его мужественность. На девчонок он пока особенно не засматривался.

– Выбери одну. Но только настоящую, – как-то посоветовал Митрошин, и с тех пор Славик искал ту единственную, «настоящую», как выразился немногословный участковый.

Итак, юноша теперь сторожил базу. Честно говоря, тут особо сторожить было нечего – все, что можно было своровать из спортивного инвентаря, уже давно украли. Остались только четыре штанги и целая гора матов из кожзаменителя. Конечно, были еще залы со всевозможными снарядами вроде «коней» и гимнастических бревен. Но на это пока никто особо не покушался. Славик жил в небольшой подсобке рядом со спортивной базой. Каждый день он добросовестно заглядывал в запылившиеся залы, затем вновь запирал их на ключ. Вот и вся работа. Все остальное время твое – делай что хочешь... По совету Митрошина юноша усердно занимался на турниках. «Раскачивал рельеф», как говорили у них в школе.

Однажды обычные кувыркания Славика на турнике прервал приезд Митрошина. Он был не один, с ним в микроавтобусе приехали десятка два крепких парней возрастом чуть постарше Славика. Все они были чем-то неуловимо похожи друг на друга – спортивные, коротко стриженные, молчаливые.

– Мы постреляем немного, потренируемся, – коротко сказал Митрошин. – В тире.

– Конечно. А из чего?

– Сейчас увидишь...

Парни вытащили из микроавтобуса небольшие металлические саквояжи, достали из них оружие. Это были пистолеты двух систем – ПМ и ТТ. По приказу Митрошина развесили «грудные» мишени. Славик с удивлением заметил, что некоторые из мишеней подписаны. Он мог поклясться, что увидел фамилию известного телеведущего. Митрошин хмуро усмехнулся. Затем началась стрельба. Стреляли парни плохо. Участковый ходил за их спинами и подсказывал, как нужно правильно стрелять. К концу «тренировки» пули стали ложиться кучнее, многие мишени превратились в сплошное сито. Особенно досталось той, где Славик заметил знакомую фамилию. Отстрелявшись, парни выслушали короткие наставления Митрошина и, собрав оружие, направились к микроавтобусу. Мишени были сожжены на костре.

Славик решил поинтересоваться у Митрошина, кто эти парни.

– Курсанты? – спросил он, имея в виду городскую школу милиции.

– Нет... – Участковый помолчал, затем добавил со значением: – Это наши.

Потом «наши» приезжали еще несколько раз. Это были уже другие ребята. Они тоже стреляли, проводили занятия по рукопашному бою, разбирали и собирали оружие. Постепенно Славик к ним привык, как привыкают к соседям. Когда были показательные схватки, он даже научил парней нескольким приемам из боевого самбо. Митрошин лишь одобрительно кивнул. В тот же вечер он задержался и рассказал Славику, что уже давно состоит в так называемой «партии Велеса»...

– А кто такой Велес? Депутат? – наивно поинтересовался Славик.

– Дурак! Это древнерусский бог. Как, например, Перун...

– Так вы язычники?

– Нет. Скорее нас можно назвать «очищенными» от скверны христианами, – важно пояснил Митрошин.

– А как это?

– Христианство без жидов. Истинное христианство, ведущее свое начало от свободных ариев. Слышал про племена ариев, которые прошли от одного океана до другого? Слово «арийцы», кстати, произошло именно от ариев...

Это было настолько интересно и необычно, что юноша, выслушав короткий рассказ участкового, вдруг понял: вот ради чего стоит жить, вот она, настоящая цель. Не мифический коммунизм, про который уже все забыли, не этот идиотский капитализм, который принес столько бед и страданий России... Нет, все это чепуха! Мы созданы для другого, высшего пути. И путь этот один – «очищенное от жидовской скверны христианство»...

Со временем Митрошин привез Славику толстенные книги и самиздатовские брошюры. В них более подробно рассказывалось про древних ариев и их современных последователей «партии Велеса». Юноша залпом проглотил эту литературу. Семена, посеянные немногословным участковым, как говорится, легли на благодатную почву – Славик всерьез увлекся новой «верой».

И вот его взяли на первое серьезное дело. Как раз это и было похищение оперативника МУРа Ольги Кот.

Начало было просто великолепным! Узкая юбка плотно облегала стройную фигуру девушки, изящные туфли на тонком каблуке нежно стягивали пальцы ног, модные колготки издавали едва заметный шуршащий звук... Ольга Кот уверенно шла по длинному коридору управления и старалась не выдать переполнявших ее чувств. Гип-гип ура, господа! Она была счастлива и находилась в предвкушении блестящей победы. Доказательством этой самой победы служил прямоугольный предмет в руках, который девушка бережно прижимала к груди, а именно – кожаная папка. Бесконечный коридор закончился неожиданно, и перед Ольгой словно из-под земли выросла тяжелая массивная дверь кабинета с металлической ручкой в виде оскаленной львиной пасти. Девушка решительно взялась за ручку, широко раскрыла дверь и увидела удивленные лица мужчин. Не обращая внимания на всеобщее удивление, она четким шагом приблизилась к Грязнову и протянула ему папку.

– Что это?

– А вы посмотрите!

– Ну разве можно отказать женщине...

Именно в этот момент она совершила неловкость, и залог ее победы – темно-коричневая папка неожиданно выскользнула из рук, и – о ужас! – стремительно начала приближаться к дверям. Стараясь загладить неловкость и все еще не теряя вида победительницы, Ольга сделала два шага за папкой, махнула рукой. Мимо! «Беглянка» тем временем прибавила скорость и через пару мгновений уже была вне досягаемости. Ничего себе! Немедленно в погоню!.. Девушка пулей вылетела в коридор, паникуя, поискала глазами заветную папку и неожиданно увидела ее где-то очень-очень далеко – на другом конце длинного коридора управления. Ах так! Ну держись... Спотыкаясь о мягкую ковровую дорожку, Ольга побежала за