– Вот и весь улов, – с досадой сказал он.
На крышке люка тоже нашли волоконце от нитяной перчатки.
– Зацепился перчаткой за угол люка, здесь зазубринка. – Яковлев снял едва заметную ниточку и сравнил с той, что уже лежала в пакетике.
– Такие на рынке продаются – пара двадцать рублей, – заметил техник-смотритель. – Я такие себе тоже покупаю, для дачных работ.
– И у меня точно такие же в бардачке машины лежат, – заметил Турецкий. – Это – не улика. Это слезы, а не улика.
Вернулись в прокуратуру, Романову отправили со скудным уловом в бюро экспертизы.
Турецкий не мог прийти в себя от потрясения. Он успел подружиться с Огородниковым и даже полюбил его. И теперь думал он о погибшем, вспомнил Олю. Наверное, она еще ничего не знает…
– Володя, ты знаешь Олю Реброву, невесту Огородникова?
– Видел один раз…
– Я вот думаю, как ей сообщить? По телефону нельзя, такие вещи по телефону не говорят. Ехать к ней на работу с таким известием тоже нехорошо. Как быть?
– Давай ей по телефону назначим встречу где-нибудь. Поскольку она нам помогает по просьбе Огородникова, возможно, еще ни о чем не догадывается.
Так и сделали. Оля звонку не удивилась и сказала, что сможет быть в книжном магазине «Знание» через час.
В магазин она зашла запыхавшаяся, разрумянилась с мороза. Глаза ее весело блестели. По понурым лицам москвичей она поняла: что-то случилось.
Турецкий взял ее под руку и вывел на улицу. Завернули за угол.
– Оля, Иван только что погиб…
– Как? Когда?! – вскричала она, не веря его словам.
Турецкий скупо рассказал, как это произошло. Оля слушала, широко раскрыв глаза, слезы струились по ее щекам. Мужчины пытались найти какие-то слова утешения, но она уже ничего не слушала и медленно пошла в сторону музея. Ее поникшие плечи согнулись под тяжестью горя. Они молча смотрели ей вслед. Турецкий почему-то чувствовал себя очень виноватым. Как будто это он недоглядел за Огородниковым.
– Володя, я сейчас пойду звонить в Москву. Надо вызывать Грязнова на подмогу. А ты езжай в СИЗО, продолжай допрос Мясникова и Казбекова. Иван собирался к ним ехать, когда его застрелили. – Турецкий проглотил комок в горле, махнул рукой Яковлеву и зашел на переговорный пункт. «Только середина дня, а уже сколько событий произошло!» – думал с горечью Турецкий, услышав по телефону, что спецгруппа из МВД РФ под руководством генерал-майора Грязнова прибудет уже сегодня вечером.
В комнату Турецкого набилось много народу, пришлось открыть окно. Все курили, только некурящая Галя стойко переносила дым, утешая себя тем, что не так часто ей приходится выдерживать подобное испытание.
– Начнем с того, что я вынужден вас предупредить: мы находимся под колпаком. Так что всякие обсуждения будем проводить в моем номере после предварительной подготовки. Попросту я блокирую все «жучки», и только тогда можно работать.
– Интересное сообщение, – удивленно заметил Грязнов.
– А это дело вообще интересное. Чем глубже копаешь, тем больше загадок. На каждое наше действие тут же следует серьезное противодействие. Противники, скажу я вам, умны, хитры и наглы. А поскольку денег у них немерено, то купить могут кого хотят. Их криминальное сознание позволяет даже бандитов использовать для черной работы. А тем грохнуть неугодного ничего не стоит. Банда Димы Большого всегда к их услугам, лишь бы деньги отстегивали.
– Как с доказательной базой?
– Как раз с этим теперь проблем нет. Осталось связать ниточки в один узел.
– А теперь поподробнее. Общая картина ясна, нужны детали.
Турецкий приступил к докладу. Когда он закончил, Грязнов одобрительно заметил:
– Отлично поработали. План дальнейших действий разрабатывали?
– Да, мы как раз с Огородниковым его и обсуждали. Нужно отозвать нашего агента из службы безопасности «Интернефть»: дальше его там держать опасно, да и задачу свою он выполнил.
– Конечно, не с пустыми руками?
– Со всеми доказательствами. Галя, у тебя когда следующая встреча с ним? – обратился Турецкий к Романовой, которая уже отодвинулась вместе со своим стулом к самому окну: дым от сигарет наполнил всю комнату, и у нее щипало глаза.
– Завтра в четырнадцать ноль-ноль. В клинике, где его жена работает. Я по легенде простужена, у меня острый фарингит. Хожу на процедуры в кабинет физиотерапии. Там, в конце коридора, в комнатке со списанной медтехникой, Теплякова устраивает нам явку.
– Кто такая Теплякова? – переспросил Грязнов.
– Гражданская жена нашего Зорге, Людмила Владимировна Теплякова, хирург-ординатор. Чтобы не вызывать никаких подозрений у Певцева, Зорге организовал явочные встречи в клинике, где работает его жена. Он туда приходит как ее муж, а я как пациентка физиотерапевта.
– Хорошо придумали. Завтра же предупреди его, пусть сворачивается, – распорядился Вячеслав Иванович. – Какие у него есть материалы?
– Пленки прослушивания разговоров главных фигурантов, видео– и фотоматериалы, письменные документы.
– Пусть будет предельно осторожен. Я не уверен, что за ним нет слежки. Певцев, как бывший полковник госбезопасности, в своем деле профи. Не зря он возглавляет службу безопасности «Интернефти». Сатановский не станет платить такие бабки человеку, который не доказал свой профессионализм. Возможно, Певцев уже проследил связь Огородникова и Зорге. Первого успели устранить, как бы не взялись и за агента.
– Подстрахуем и Зорге, и Галю. – Турецкий погасил сигарету, старательно вдавливая ее в дно пепельницы.
Финальная операция
Мужчина средних лет энергичной походкой, которая выдавала в нем бывшего военного, прошел мимо охранника. Тот дружелюбно кивнул ему, как старому знакомому. Мужчина поднялся по широким ступеням на второй этаж.
Зайдя в кабинет, запер за собой дверь и, не раздеваясь, подошел к окну. На улице было малолюдно, хотя трехэтажное офисное помещение с вычурной лепниной находилось в центре города. Просто по желанию заказчика дом возвели в уютном переулке, чтобы городской шум не беспокоил сотрудников фирмы. Вдоль тротуара выстроились припаркованные машины. Дорогие иномарки свидетельствовали о том, что их хозяева – люди успешные и жизнь была к ним благосклонна. Рядом с черным квадратным джипом скромно притулилась серая «девятка». Мужчина скользнул по ней взглядом, отметив про себя, что габариты джипа закрывают «девятку» от взгляда охранника. Так и было задумано, когда он припарковывался к тротуару. Минуты три человек наблюдал за улицей, потом отошел от окна. Зазвонил телефон. Он поднял трубку.
– Я так соскучилась по тебе… – услышал он голос Романовой.
– Не скучай, скоро увидимся, – ответил он условленной фразой.
Можно выходить. Группа прикрытия прибыла и заняла свои места. Обеспечивают отходные пути, как знаменитому разведчику. Мужчина усмехнулся. Да он и был разведчиком в стане врага. Агент Зорге, а это был он, открыл сейф и достал кожаный кейс, подарок шефа к Рождеству. Нащупал в кармане пальто пистолет и вышел из комнаты. В коридоре было тихо, но, когда он прошел мимо двери соседнего кабинета, за спиной послышалось легкое движение. Даже не оглядываясь, Зорге догадался, что дверь приоткрыли и за ним наблюдают. Он сбежал по ступенькам и краем глаза отметил, что охранник держит возле уха телефонную трубку. Встретившись взглядом с подходившим мужчиной с тяжелым кейсом в руках, охранник немного смутился и отвел взгляд. Он что-то тихо сказал в трубку, но Зорге уже был на улице и заворачивал за черный джип. Мотор завелся сразу, не успев остыть на морозе. Не зря он ездил в обеденный перерыв к жене, предупредив секретаря, что обедает сегодня с женой в кафе и немного задержится. Дав задний ход и поворачивая руль вправо, он выехал из-за прикрытия джипа и нажал на газ. Машина рванула с места. Из
